Ее лучшая роль - читать онлайн книгу. Автор: Роберта Ли cтр.№ 15

— Очень приятный.

— Это я понял. А еще?

— Он… ему, думаю, около сорока семи, очень интересный, даже красивый. Высокий, волосы темные, слегка седеющие. Очень элегантно седеющие. На висках.

— Как романтично, — саркастически заметил он. — Полагаю, он богат?

— Думаю, да. — Теперь Энн начала получать удовольствие от разговора. — Он приглашал меня в субботу и воскресенье и хочет увидеть меня снова. Я почти уверена, что нравлюсь ему.

— Почему бы вам не нравиться ему? Вы молоды и красивы.

— Вы так считаете? — Она наклонилась вперед, завлекающе облизнула губы. — Вы действительно так думаете?

— Да, думаю. И нечего строить мне глазки.

Покраснев, она выпрямилась:

— Прошу прощения. Я считала, что вам нравится, когда ваши женщины не скрывают своих чувств.

— Вы не относитесь к моим женщинам! — холодно проговорил он. — Вы недостаточно опытны и изощренны, и поэтому я взял на себя труд дать вам совет. Не думаю, что вам стоит встречаться со всеми этими незнакомыми мужчинами. Вы еще ребенок, и вам могут вскружить голову.

— Я не моложе Сирины. Глаза его потемнели.

— Возраст не имеет с этим ничего общего. Вы будете невинным младенцем и в сорок лет.

— Как скучно!

— Ничего подобного. Удивительно свежо.

— Как странно слышать это от такого циника, как вы.

Он поднялся и приблизился к ней.

— Не раскладывайте людей по отдельным полочкам раз и навсегда, они редко остаются на них.

Они с вызовом смотрели друг на друга в упор, и Энн увидела золотые искорки в его темно-серых глазах так близко от себя. Пол первый отодвинулся с отчужденным видом:

— Лучше продолжим работу. Я хочу сделать вставки в первое действие.

Они прекратили работу, только когда вошла Смизи и сообщила, что она вернулась и что ленч готов. Пол зевнул, потянулся… и вскочил на ноги: в комнату вплыла Сирина.

— Ты так и не пришел, — протестующе провозгласила она. — А обещал.

— Прости, дорогая. — Он прошествовал к серванту. — Что будешь пить?

— Пожалуйста, шерри.

Сирина подобралась к письменному столу и взяла несколько рассыпанных страниц.

— Это твоя новая пьеса, Пол? — мягко проговорила она. — Сколько у меня сразу пробуждается воспоминаний! Помнишь эту твою последнюю пьесу, в которой я играла?

— Как я могу забыть? — тихо сказал он. — «В тисках» — самая большая моя удача.

Удлиненные глаза Сирины сощурились.

— Такие громкие имена: Лори Лэнгем, Кора Риис и юная я. Как было бы чудесно, если бы ты смог повторить такой успех!

— Боюсь, это было бы трудновато. Кора ушла со сцены, а Лори умер.

— Так что осталась только я. — Сирина подошла к нему поближе. — О Пол, я кожей чувствую, что эта пьеса предназначена мне судьбой. Поэтому я и вернулась в Англию: какая-то странная сила привела меня к тебе и теперь повелевает связать порванные нити наших отношений.

— Порванных нитей не связать, Сирина.

— Но можно протянуть новые, — нежно промолвила она, — при желании.

Энн опустила голову, и Пол, почувствовав ее смущение, сделал шаг назад от Сирины и взял в руки графин. Он налил бокал и подал ей:

— Думаю, это тебе понравится.

— Я в этом уверена. — Она взяла бокал и коснулась рукой рукописи. — Я хочу сегодня прочесть эту пьесу.

— Она еще не закончена.

— Мне все равно. Пожалуйста, Пол, дай мне почитать ее.

Он пожал плечами:

— Хорошо, но только после ленча: ты тогда станешь снисходительней.

— К тебе я всегда снисходительна, — улыбнулась она. — Я знаю, что в этой пьесе есть роль для меня.

— Не очень тонкая реплика.

Сирина свернулась клубочком на кушетке.

— Подумай, оценил бы ты тонкость моего ума, если бы я не проявила интереса к твоим писаниям?!

— Хитрюга! — Он взъерошил ей волосы, и этот жест быстро поднял Энн на ноги.

— Смизи ждет, чтобы подать ленч, мистер Моллинсон. Я предлагаю пойти в столовую.

— Конечно. — Пол потянул Сирину за собой. — Какие у тебя для нас планы на вечер?

— Я думала, мы сходим куда-нибудь, где можно потанцевать. У меня есть новое платье, которым я хочу тебя потрясти. — И она сделала несколько танцевальных па перед ним по направлению к двери. Ее рыжие волосы облаком поднялись вверх. — После ленча я прочту твою пьесу, а потом поеду домой и сделаю себя красивой. Ты можешь заехать за мной в восемь, а до тех пор целый день ты можешь работать, работать и работать. Я уверена, Энн это понравится! — В ее словах прозвучал плохо скрытый сарказм.

Верная своему слову, сразу после ленча Сирина скрылась в сад с копией пьесы, а Пол и Энн вернулись в кабинет. В доме воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком машинки.

Печатая, Энн никак не могла полностью отвлечься от мысли о присутствии мужчины с безмятежным лицом, растянувшегося во весь рост на кушетке и широкими плечами придавившего подушки. Она физически ощущала вес его тела.

Страница за страницей росла груда рукописи. Энн была так поглощена потоком слов, что вздрогнула, когда зазвонил телефон. Пол протянул руку и, повернувшись на бок, взял трубку. Послушав, он изменился в лице и передал трубку Энн:

— Это вас. Ваш новый ухажер.

— Мой — кто?

— Мужчина, — раздраженно повторил он. — Моего телефона нет в справочнике, так что, наверное, вы дали ему номер.

Она озадаченно смотрела на него. Она не давала номера телефона Пола никакому мужчине по той простой причине, что не было никакого мужчины, которому она могла бы его дать.

Этой лжи невозможно было стать реальностью, если только Марти не решила разыграть ее. Но и Марти не могла знать, что именно сегодня утром она сказала Полу. Собрав все свое самообладание, Энн взяла трубку:

— Хэлло, это Энн Лестер, боюсь, вас плохо слышно… не могли бы говорить погромче, пожалуйста? — Она сильнее прижала трубку к уху и внезапно побледнела. Закрыла глаза на мгновение, потом открыла их, быстро заморгала, чтобы смахнуть слезы, которые застлали ей глаза. — Да, — прошептала она. — О боже, дорогой, да, я и подумать не могла… Сию минуту я не могу, но через полчаса… У отеля «Дельфин».

Она положила трубку и увидела, что Пол наблюдает за ней. Нервно облизнув губы, она почувствовала отчаянное желание рассказать ему правду.

— Я так понимаю, это ваш приятель? — переспросил он.

— Если на то пошло, это… — И замолчала, потому что, размахивая пьесой, в комнату ворвалась Сирина: