Маг для особых поручений. Время лжи - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Филоненко cтр.№ 38

– Да, Ксил.

И Темьян, посоветовавшись с Кайей, стал иногда «ложиться» в амбаре, когда того требовал Бродарь. Доходом тот, само собой разумеется, не делился.

Такая жизнь начала потихоньку угнетать юношу, и он решил, что пора уходить из селения. Он поставил перед Кайей вопрос ребром: идет ли она с ним? Кайя попросила день на размышление, а утром к нему подошел Бродарь:

– Ты далеко собрался, Темьян?

– Не твое дело, Ксил! – отрезал парень, отказываясь поверить, что Кайя предала его. Наверняка осведомленности Бродаря есть и другое объяснение.

– Ты не уйдешь, пока не закончится сезон боев, Темьян. – Голос Ксила звучал мягко, вкрадчиво. – Остался всего месяц, и я не советовал бы тебе ссориться со мной.

– Да?

– Я предупредил тебя, Темьян.

– Да пошел ты! – Урмак развернулся и, наплевав на скрытность, побежал разыскивать Кайю.

Он обегал все селение, но нигде ее не нашел. Вечером в амбар на зрелище она тоже не пришла. Темьян дрался в трех боях, в одном из которых, по требованию Бродаря, должен был «лечь». Но урмак выиграл все три, вызывающе глядя на Ксила. Тот задумчиво хмурил брови и укоризненно качал головой.

Вернувшись на сеновал, Темьян лег спать с твердым намерением завтра с утра попросить расчет у Свирина и уйти – с Кайей или без. После того как обоснуется в столице и заработает много денег, он вернется за ней и выкупит у Бродаря. Погруженный в свои мысли, юноша никак не мог заснуть. Он ворочался на мягком сене, думая о том, что сегодня очередь Кайи прийти к нему, но наверняка Бродарь запер ее и не пустил.

Но ошибался: Кайя пришла. Она была сильно расстроена.

– Это ты рассказала Бродарю, что я собираюсь уйти из селения? – спросил Темьян.

– Мне пришлось. Я все объясню, Темьян. Пожалуйста, верь мне! А сейчас давай не будем тратить понапрасну время.

Девушка прильнула к нему, но платья не сняла. Когда он потянулся развязать тесемки на ее юбке, она удержала его руку:

– Не так. Разорви ее. Сегодня я хочу грубости.

Темьян удивился, но принял ее игру. Он разорвал на ней одежду и стал целовать. Она слегка отталкивала его и в то же время поощряла. Они возились в шуточной борьбе. В пылу игры Кайя расцарапала ему щеку, и капельки его крови испачкали ее платье.

Внезапно она начала отталкивать его все сильнее, а затем громко закричала:

– Помогите! Спасите! Нет, не трогай меня, грязный урмак! Убери свои лапы!

– Ты что?! – опешил Темьян, отступая.

Она снова придвинулась к нему. Ее глаза блестели слезами и злорадством.

– Помогите!!! – еще громче закричала она.

Темьян замер. Он, кажется, понял, что происходит, но открывшаяся правда сводила его с ума. Юноша глядел на любимую женщину и молчал. На миг она смутилась под его взглядом. Затем зло сощурила глаза и прошипела сквозь зубы:

– А ты думал, что лучше других мужчин и моя месть на тебя не распространяется, да? Бунтовать вздумал?! Да ты и мизинца Бродаря не стоишь! И никто из вас не стоит! Он умен. Он… Я не могу сказать, но если бы вы все узнали правду!.. Мы заработаем с ним кучу денег и будем жить во дворце! И нам станут кланяться вельможи!

– Он использует тебя, Кайя.

– Да, точно! Но вы все используете меня: и ты, и Дарт. Используете мое тело для своего удовольствия. А он единственный, кто не скрывает этого, прикрываясь пошлой любовью… Тебе нужно было просто подчиниться ему и не своевольничать. Позволить нам заработать на тебе немного куаров, за каждый из которых я расплачивалась с тобой своим телом!

– Кайя…

– Все сказано, Темьян. Мы накажем тебя, чтобы другие боялись Бродаря и подчинялись ему… Помогите!!! Спасите!!! На помощь!!!

На сеновал ворвался Свирин с сыновьями. В руках у них были арбалеты. Сзади маячила Лодда.

Кайя кинулась к Свирину, плача и безуспешно пытаясь прикрыться обрывками одежды.

– Он… он… – всхлипывала она, прижимаясь к Свирину и указывая на Темьяна.

– Я убью его! – взревел Свирин, вскидывая арбалет.

– Нет, отец! – Лодда бросилась между ним и Темьяном. – Она сама! Он не виноват! – Она подскочила к Кайе и размахнулась, чтобы ударить ее. – Дрянь! Какая же ты дрянь!

Отец перехватил руку дочери:

– Твоя ревность здесь неуместна, Лодда!

– Ревность?! Да эта тварь сама вешалась ему на шею! Они почти два месяца спят вместе, а теперь вдруг ей вздумалось орать!

Свирин опешил. Кайя окаменела.

– Это правда, Кайя?

– Нет, конечно, Дарт. Какие два месяца! Он, конечно, давно домогался меня, но я отказывалась. И только сегодня он заманил меня сюда хитростью и набросился. Иначе, зачем бы мне кричать?

– Сука! – прошипела Лодда. – Отец! Не верь ей! Она врет! Она сама соблазнила его два месяца назад и бегала сюда почти каждую ночь!

Свирин покосился на дочь, окинул взглядом разорванную одежду Кайи, расцарапанную щеку Темьяна и сказал:

– Тебе, парень, будет предъявлено обвинение в изнасиловании. Лучше не усугубляй свою участь и иди с нами добровольно. Мы запрем тебя в погребе до утра.

Кост взял Темьяна на прицел.

– Только дай мне повод, грязный урмак, и я всажу тебе стрелу прямо в брюхо. Ты мне никогда не нравился, мерзкий оборотень!

Хью растерянно переводил взгляд с отца на Темьяна:

– Отец, надо разобраться. Темьян не способен на такое.

– Утром и разберемся. Если он не виновен, то и бояться ему нечего.

Ночь Темьян провел в погребе. Спать он не мог. Думать тоже. На него навалилась сильнейшая апатия и стала безразлична дальнейшая судьба.

Утром пришел Свирин. Он долго стоял молча, заложив руки за спину и глядя в крошечное оконце под потолком. Темьян так же молча сидел на каменном полу, поджав ноги и привалясь спиной к стене. Наконец Свирин посмотрел на него и сказал:

– Я хочу тебя спросить как мужчина мужчину. Кто прав: Лодда или Кайя?

Темьян глянул Свирину в лицо и молча отвернул голову. Жить ему не хотелось.

– Так. – Свирин тяжело опустился на каменный пол рядом с ним, устало прислонился спиной к стене. – Значит, Лодда права…

Он замолчал. В полной тишине было слышно, как в дальнем углу погреба мышка старательно грызет холщовый мешок с зерном, как бьется увязшая в паутине первая весенняя муха.

– И что, действительно два месяца? – Голос Свирина дребезжал, как ржавое, несмазанное колесо на грязной, колдобистой дороге.

Темьян сделал неопределенный жест плечами.

– Понятно, – откликнулся Свирин.

Потом повернулся к Темьяну с надеждой.