Самый страшный зверь - читать онлайн книгу. Автор: Артем Каменистый cтр.№ 19

И глаза, в которых еще не успела поселиться смерть.

Мясо, жир, кость — хватит всем и надолго! Ведь это не раздувшаяся от газов зловонная туша, кит жив, он еще дышит, пусть и чувствует себя, наверное, не очень хорошо.

Что заставило животное в спокойную погоду вылететь на мель, уткнувшись носом в сушу, Дирт не знал. Глядя на умирающего кита, он вспоминал Русалочку, и на глаза наворачивались невольные слезы. Преподобному стоило потерпеть всего один день, и корова бы осталась жива.

Голода больше не будет, младший Мади не умрет. День за днем хеннигвильцам придется питаться похлебкой из рассыпчатого китового мяса, сдабривая ее крапивой, щавелем, диким луком и зеленью с огородов. Плюс мясо Русалочки. Этого хватит на много дней. А там вернется рыба, созреет урожай на полях. Они постараются запастись на зиму как следует, глядишь, и весну легко переживут, а летом жизнь обычно проще.

Наскоро смыв с себя засохшую кровь, Дирт, используя шляпу вместо черпака, как следует окатил спину кита. Ему показалось, что это может помочь, растянет агонию. Тушу лучше всего начинать разделывать сразу после смерти — это всякий знает.

А теперь пора возвращаться. Если после вчерашнего инцидента с Мади многие жители селения готовы смотреть на Дирта еще более косо, чем раньше, то сейчас все это останется в прошлом. Новость ошеломляющая, приятная, долгожданная. А кто ее принес? Правильно, очень хороший человек, потому как плохой приносит только плохое.

Погрозив напоследок кулаком вороне, несмотря на ранний час, рассевшейся неподалеку, с алчностью взирая на умирающего кита, Дирт поспешил назад.

Черная, каркнув ему вслед, о чем-то призадумалась, будто прислушиваясь к чему-то, что слышит лишь она, и, тяжело взлетев, направилась в сторону Хеннигвиля.

Дирт не стал идти обратно вдоль моря, как сделал бы любой хеннигвилец. Дорога эта была куда длиннее, чем напрямик, ведь срезая основание Сторожевого мыса, можно здорово ее сократить. Но дело вообще-то не в этом, пляж из крупной гальки не очень-то располагал к прогулкам, тем более если торопишься. А если ты при этом молод и твое дыхание не сбивается при карабканье по крутым тропкам, то неизбежно выберешь путь через лес.

При условии, что ты не боишься забираться в чащу.

Солнце выбросило из-за горизонта первые лучи в тот момент, когда Дирт добрался до спуска. Как ни странно, здесь пришлось тяжелее, чем на подъеме. Таковы особенности Сторожевого холма: то ровно, то круча на круче плюс колдобины и россыпи валунов. Приходилось внимательно поглядывать под ноги, ни на что не отвлекаясь. Обычно Дирт двигался здесь с остановками, чтобы бросать взгляды с высоты, но сегодня не было времени любоваться красотами. Он несет невероятно важную новость, и доставить ее надо быстро. Пока народ соберется, пока дойдут до кита, пока разделает, пока…

В общем, работы предстоит много, и хватит ее на всех.

Лишь выбравшись к опушке, за которой начиналась круча, спускавшаяся к околице селения, он посмотрел на Хеннигвиль.

И окаменел.

Первое, что бросилось в глаза, корабль. Хотя последний он видел больше десяти лет назад, это не помешало ему мгновенно вспомнить, как называется исполинская лодка. Да не очень-то и похоже на лодку. Скорее на бочку, к которой приделали парочку куцых мачт.

Корабль застыл напротив лодочного причала, не дойдя до него полсотни шагов. Глубины в бухте немаленькие, на расстоянии вытянутой руки от берега можно было уйти в воду по пояс, а местами и больше, но осадка у судна оказалась под стать размерам, дальше пройти оно не смогло. А может, просто опасались приближаться, не зная ничего о рельефе дна.

Кто-то заблудился и случайно зашел в их бухту? Да за все годы мимо берега ни разу никто не прошел. Не бывало здесь кораблей, нечего делать им в этих местах. Тот купец, перевозивший партию авантюристов к Серебряным островам, не в счет. Да и забрел он сюда случайно, по вине штормовой погоды.

Дирт дернулся от душераздирающего женского визга, раздавшегося неподалеку. Затем увидел его источник, из-за крайнего дома выскочила Сигни — жена Агнара. Симпатичная женщина с добрым открытым лицом, очень спокойная и, что совсем уж удивительно, молчаливая.

Сейчас по ней этого не скажешь — орала будто оглашенная. Женщина добежала до края кручи, помчалась было наверх, подняла голову и, увидев над собой нависающие верхушки с трудом удерживающихся на краю сосен, замерла, не в силах сделать ни шагу дальше. Лицо ее окаменело, она будто боролась с чем-то внутри себя, пытаясь заставить ноги продолжать нести ее к зарослям.

И Дирт, ошеломленно за ней наблюдая, прекрасно понимал, с чем именно она сейчас сражается. Сигни почему-то рвалась в лес, но страх, годами нависавший над селением, не позволял ей пошевелиться. Она всегда была отчаянной трусихой, даже ягоды на опушке не собирала.

Из-за дома показался мужчина. Незнакомец — даже похожих на него в Хеннигвиле не было. Невысокий, коренастый, с крючковатым крупным носом, с сальными клочьями черных волос, выбивающихся из-под круглой железной шапочки.

Дирт не сразу понял, что это не шапка — шлем. Часть доспехов, о которых рассказывал лэрд. Одно дело слушать истории про них, а другое — увидеть.

Помимо шлема незнакомец таскал тяжелую кожаную куртку, обшитую металлическими пластинами. Одеяние это спускалось до колен, а дальше начинались сапоги, тоже хорошо укрепленные. На широком поясе болтались ножны с непомерно длинным ножом, в руке мужчина сжимал неудобный топор: тонкое прямое топорище, лезвие же наоборот широкое, странной формы. Таким очень неудобно заниматься плотницкими делами.

Догнав Сигни, незнакомец отвесил ей оглушительную оплеуху, от которой женщина пошатнулась, вскрикнула еще громче, переборола страх, рванулась, наконец, вверх, но была грубо остановлена — за волосы схватили. Мужчина взвалил визжащее тело на плечо, запустил свободную руку под юбку, омерзительно загоготал.

Даже гуси орут куда приятнее…

Дирт, ни разу за это время не пошевелившись, взглядом проследил, как незнакомец скрывается за углом и там его встречают хором такого же гнусного смеха. Разглядеть, кто это, не получалось, но сомнений не было — такие же, в шлемах, в доспехах, с заскорузлыми волосами, месяцами не видевшими горячую воду.

Гогот заглушили азартные крики, из-за угла выскочила очередная жертва. Дирт прокусил губу до крови, не почувствовав боли, — это была Керита. Девушка мчалась к лесу, как прежде Сигни, но на полдороге резко свернула, побежала вдоль домов в сторону Сторожевого мыса.

Один дом. Второй. Дирт уже думал, что все, девушка вырвалась на простор пляжа, где за ней, легконогой, никто не угонится, но из-за угла последнего строения вышла фигура, закутанная в длинную металлическую рубаху, и подставила подножку древком копья. Керита упала с криком, тут же вскочила, но мужчина оказался быстрее, ухватив ее, как до этого и Сигни, за волосы.

В самом способе поимки женщин чувствовалась система. И тот и другой далеко не первый раз это проделывают.