Под капли дождя и слез - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Спэнсер cтр.№ 10

Никогда еще она не возвращалась домой с такой радостью, с единственным желанием поскорее лечь на большую мягкую кровать, и провалиться в сон.

— Теперь ты можешь идти.

— Конечно, Салли, только укрою тебя одеялом.

Он провел ее в гостиную и усадил на диван напротив камина.

— Подожди, сейчас вернусь.

Словно издалека слышала она, как он перемещается по дому. Вот он включил отопление в подвале, на кухне зажурчала вода. Она смотрела в окно на звезды, сверкающие между голых ветвей вязов. На Санта-Лючии звезды крупнее и ближе. И вращаются… вращаются… медленными гипнотизирующими кругами.

У нее была большая и красивая спальня, как и все в поместье Уинслоу. Гладкие дубовые полы, богатые восточные ковры, шелковые обои на стенах цвета старого пергамента, деревянные части, выкрашенные глянцевой белой краской, все это не могло не радовать глаз. Джейк проводил ночи в менее роскошных условиях и в еще менее желательной компании.

Нет, Салли не знала о том, что он остался здесь, и о том, что ему пришлось раздеть ее до нижнего белья, перед тем как уложить в постель. Таблетки, которые ей дали в больнице, наконец-то, подействовали и отключили ее от внешнего мира.

Врач предупредил, что Салли нельзя оставлять ночью одну.

— Ее нужно будить каждые два часа, а если она не будет отвечать, немедленно везите ее к нам. Рентген не выявил никаких повреждений, но я не исключаю сотрясения мозга. Повезло ей, легко отделалась.

Дикарю, который посмел обращаться с Салли как с боксерской грушей, тоже повезло. Просто чертовски!

Около окна стояли кресло и скамеечка для ног, оба на колесиках. Джейк подкатил их по ковру к кровати, устроился в кресле и, поморщившись, осторожно положил ноги на скамеечку. Его реабилитационная программа не предусматривала перенос женщины, пусть даже такой невесомой, как Салли, вверх по ступенькам, а потом из одной комнаты в другую, ему это стоило неимоверных усилий.

С другой стороны, это же его и спасло. Если бы не раненая нога, сидеть ему сейчас за решеткой. Не благоразумие усмирило в нем слепое желание убить подонка, а лишь физическое недомогание.

Даже сейчас, вспоминая момент, когда вернулся в придорожный бар и увидел, кого избивают на танцевальной площадке, он чувствовал такой жгучий гнев, что, казалось, мог осязать его. У него долго будут стоять перед глазами кулак, занесенный над головой Салли, и ее разбитое лицо. А главное — он больше всех был виноват в случившемся, и это он не сможет себе простить никогда.

Кто бы мог подумать, что вечер закончится столь печально! Он ни на йоту не приблизился к ответам на, мучившие его, вопросы, к тому же обнаружил, что снова попался в паутину чувств к Салли Уинслоу. Джейк гнал мысли о ней. Их отношения умерли много лет назад. Но, наблюдая, как при дыхании поднимается и опускается ее небольшая, совершенной формы грудь, и, вспоминая, как несколькими минутами раньше снимал с нее одежду, Джейк ощутил прилив беспокойного томления. Ее кожа всегда была нежной, как шелк, а талия такой тонкой, что казалось, легко уместится в его ладонях. От нее всегда пахло цветами, разгоряченным летним солнцем на зеленом лугу. Но это все осталось в прошлом. Они оба стали другими людьми. Прошло слишком много лет, и было совершено слишком много ошибок. Почему же ему безумно хочется лечь рядом с ней и охранять ее, пока не наступит утро нового, лучшего, чем сегодня, дня?

Салли пошевелилась и тихонько застонала, заставив его подскочить в кресле. Он осторожно опустил больную ногу на пол и склонился над ней. Убрал со лба темные шелковистые пряди и отпрянул при виде лилового синяка, оттеняющего бледность ее лица.

— Салли?

Она открыла глаза и улыбнулась ему легкой, рассеянной улыбкой, которая ножом вонзилась ему в сердце. Так она улыбалась, когда они отдыхали после занятий любовью.

— Привет! — едва слышно, прошептала она.

Как ты жила все эти годы, Салли? — думал он. Сколько мужчин было у тебя после меня? Сколько разбитых сердец ты оставила позади?

С улыбкой на губах она снова уснула. Если бы он мог так же быстро отключить свои мысли! Но дверца приоткрылась, и узкой щели было достаточно, чтобы сквозь нее хлынули вопросы, которые он старательно загонял поглубже столько лет.

Что произошло между нами, Салли? — спрашивал он себя. Тот француз, был лучшим любовником? Он пообещал тебе что-то большее, чем я? Поэтому ты так решительно положила конец нашим отношениям? Или мы оба были слишком юными, чтобы понять, как хрупка любовь, и просто не знали, что с ней надо бережно обращаться?

Салли с неохотой выбиралась из-под дурманящих покровов сна, не желая расставаться с приснившимся ей голосом, его голосом — глубоким, с хрипотцой, шептавшим нежности, в то время, как его руки ласкали ее тело, так успокаивающе… исцеляюще… пьяняще. Но сквозь закрытые веки проникал яркий дневной свет, говоривший о том, что на улице выпало много снега и уже довольно позднее утро.

Как такое могло случиться? В рабочие дни она просыпается в половине седьмого, еще до рассвета. И, что еще более странно, в воздухе витал аромат свежесваренного кофе.

Удивляясь, как тяжело это ей далось, она все-таки повернула голову и скосила глаза на электронные часы на ночном столике. Девять сорок пять? Не может быть! Уроки начались в полдевятого. В Академии требовали, чтобы преподаватели приходили на работу не позднее восьми, и Том Бейли ставил черные отметки напротив фамилии нарушителя. Можно себе представить, что ждет преподавателя, пропустившего целых два первых урока!

Не понимая, почему с одной стороны лица, при малейшем движении, возникает боль, почему она чувствует себя так, будто по ней проехал грузовик, и почему будильник не прозвонил вовремя. Салли еще раз посмотрела на часы как раз в тот момент, когда цифра пять сменилась цифрой шесть. Нет, она не ошиблась.

В ужасе она откинула одеяло и опустила ноги на пол, намереваясь броситься бегом в ванную, где она смоет туман, клубящийся в голове, очень горячим душем. Вместо этого, на нее рекой нахлынула дикая боль, и она со стоном упала обратно на подушку.

У нее болело все — каждая точка с головы до ног, даже зубы ныли. Она лежала, пытаясь противостоять мириадам булавочных уколов, атаковавших ее тело, и вдруг события предыдущего вечера, всплыли у нее в голове, и ей стало не хватать воздуха.

Салли осторожно прикоснулась к лицу. Ее левую щеку разнесло, как пышные лимонные пирожки, которые Эдит, экономка ее матери, печет к чаю по субботам, а кожа на ней натянулась и лоснилась.

Пошатываясь, она подошла к шкафу, стоявшему у кровати, посмотрелась в зеркало, и чуть не потеряла сознание. Из зеркала ее разглядывала физиономия, которую с трудом можно было узнать: опухшая, бесцветная, один глаз был налит кровью. Она вся съежилась при виде такого зрелища.

В этот момент, ее внимание привлек слабый скрип колесиков, доносившийся из холла. Через секунду появился Джейк, толкая перед собой латунный чайный столик, который обычно находился в столовой. Он шел босиком, голубая рубашка была расстегнута и болталась поверх темно-синих брюк, волосы были сырые, а подбородок и щеки аккуратно выбриты. В общем, он выглядел настолько свежим и бодрым, насколько побитой и нечесаной выглядела она.