Герцогиня и султан - читать онлайн книгу. Автор: Жюли Галан cтр.№ 57

Рыжий вернул крест Жаккетте, и она быстро надела его обратно на шею.

– А каким еще бывает жемчуг? Откуда он берется?

– Давайте-ка располагаться на ночь! – предложил рыжий. – А я буду рассказывать то, что узнал от арабов.

Девушки заняли ставшие привычными места.

– За тремя Аравиями, там, где начинаются моря, доносящие корабли до далекой Индии, в заливе у большого острова, напротив земель, где изготавливают одежду, которую так любил носить пророк Мухаммед, и где правят вожди из племени бану набхан… – прямо как сказку начал свою историю о жемчуге рыжий.

– А вы не боитесь? – неожиданно перебила его Жанна.

– Чего не боюсь?

– Что после такого полного объяснения мы расскажем, где можно добыть жемчуг нашим купцам, и они рекой потекут туда?

– Не боюсь! – Рыжий зашевелился, устраиваясь поудобнее. – Просто порекомендуйте этим купцам перед путешествием обзавестись башмаками из кожи саламандры, потому что у тамошних племен есть милый, но некультурный обычай поджаривать незнакомцам пятки. Так что массовое появление в тех местах купцов и ювелиров исключено. Самое смешное, арабы и персы жалуются, что в тех местах жемчуг почти на корню скупают индийские торговцы, а потом часть его попадает в ту же Европу кружным путем, через Индию и Китай. Ну вот, в том заливе на дне морском и добывают лучший в мире жемчуг.

– Как это на дне? – удивилась темная Жаккетта.

– Вот так, моя ненаглядная Нитка Жемчуга, из раковин. Какие-то раковины несут в себе жемчужины, какие-то нет. Все свершается по воле Аллаха. Кстати, ту страну зовут «Земля, где куры кормятся жемчугом». А почему вы не спрашиваете почему?

– Почему? – послушно сказали девицы.

– Потому что так проверяют стойкость цвета жемчужины. Если она побывала в желудке курицы и не изменилась, то, значит, ее цена будет соответствовать красоте. Кроме этого, хорошему жемчугу идет на пользу такое испытание, он становится еще лучше.

Рыжий опять повернулся.

– Круглый, матовый нежно-розовый жемчуг зовут «джавахир». Это и есть «золотая роза», королева жемчужин. Пониже рангом, в титуле принцессы-наследницы, идет «набати». Он более густого розового цвета. Дальше идут принцессы королевской крови «зуджаджи» – белые блестящие жемчужины. В качестве герцогинь и графинь выступают голубоватые «самави». Титул виконтессы присвоим голубому жемчугу «санка-баси», а самый последний сорт – «калябия», серо-зеленый, грязноватый такой, оставим за баронессами.

Жанна злорадно вспомнила баронессу де Шатонуар.

– Это цвет. Но есть еще и размер, – продолжал рыжий. – Захожу я как-то к знакомому торговцу, который все на бедность жаловался, божился со слезами на глазах, что даже нищим подать нечего, а он, мошенник, жемчуг в своей лавке ситом сеет. Пришлось облегчить ему труд.

– Вы нам о жемчуге рассказывайте, а не о своих подвигах! – мягко попросила Жанна. – Может быть, бедный торговец вам не врал. Насколько я знаю, подавать милостыню жемчугом все-таки не принято.

– Вот я и говорю, по размеру жемчуг на ситах распределяют. Самый крупный – «рас», затем «бати», «зиль» и «сахтит», – сказал рыжий. – И конечно, ценится жемчужина за форму. Наиболее красивый, безупречно круглый, называют «джайун». Чуть похуже именуется «хашн», а не имеющий законченной круглой формы «фулява». Ниже его «бадаля», еще ниже «наим» и последний «бука». Простите, у меня горло пересохло. Рыбка просит воду.

Рыжий встал, напился и продолжил:

– Тот, что на кресте у Жаккетты, простите, несравненной Хабль аль-Лулу, «джавахир джайун», сомнений нет. Вот только размер я не назову. Для «рас» он все-таки мал. Скорее «батн»: Купцы говорят, что жемчуг хорошо родится в те годы, когда на море много штормов. Кстати, у римлян «золотой розы» практически не было, иначе они бы обязательно включили ее в свой список символов. Но как раз розового жемчуга там и нет. Есть белый – символ свободы, зеленый – счастья, желтый – богатства и даже коричневый, который символизировал почему-то мудрость. А вот розового нет! Мусульмане не любят желтый жемчуг, он не идет женщинам.

– А у меня, между прочим, есть ожерелье из белого жемчуга! – с вызовом сказал Жанна, раздраженно ворочаясь на носу. – Крупного и круглого. К каким сортам вы его отнесете?

– Если вы правильно описали, – игнорируя вызов, сказал рыжий, – то это «зуджаджи рас джайун». Поздравляю вас, прекрасное ожерелье. Носите его почаще, жемчуг любит тепло тела. Давайте завершим наш интересный вечер и отдадимся сну. Спокойной ночи, мои прекрасные жемчужины!

Жанна, немного утешившись, что ее ожерелье, которое хранится сейчас в нижней юбке, такое же ценное, как и Жаккеттин крест, уснула.

А Жаккетта, засыпая, думала: надо же, как странно получается, самое дорогое в ее жизни украшение подарили ей не за любовь, а за дружбу. Ну все не как у людей!

Кипр.

Для Жанны в этом слове, как в затянутом узле, сосредоточились все нити жизни. Кипр виднелся впереди – и холодок полз по спине.

Даже в Ренне, в сердце Бретани, он казался не таким далеким, как здесь. Ведомая волей, она все-таки сумела преодолеть это громадное расстояние, непостижимое в мерках трезвой, обычной, размеренной жизни.

Только желание, глупое желание, неистребимое желание вело ее к далекому острову.

И ведь довело, зашвыривая по пути в. такие места, откуда и возврата, кажется, не будет. Вот он Кипр – уже видна зеленая точечка на горизонте.

И страшно, словно это мираж, остров яблок Авалон, пристанище фей и рыцарей без страха и упрека… А нет никакого Кипра, никакого Марина, все сон… Морская гладь разверзнется перед лодкой и не даст ей, Жанне, добраться до человека, к которому она так рвалась.

Но не может же быть сном ноющая от сидения в лодке спина, синяк на локте!

Жанна ничего не видела и не слышала. Вся она превратилась в одно напряженное ожидание того момента, когда нос «Бирюзы» ткнется в берег Кипра. Кипра!!!

Она сидела, смотрела и смотрела на пятнышко вдалеке.

Рыжий и Жаккетта ее не трогали. Они тихонько болтали. Про госпитальеров.

Правда, слово «болтали» тут неуместно. Говорил в основном пират. Жаккетта лишь изредка вставляла слово. Ей было все равно, про что слушать, про рыцарско-монашеский орден или про выращивание савойской капусты. Лишь бы время шло.

Тему выбрал рыжий. Он мудро рассудил так: поскольку Плутарх в девственной девичьей – голове ассоциировался теперь только с определенными действиями, и то Жаккетта каждый раз почему-то мучительно вспоминала его имя, забивать ее голову другими великими мужами древности совсем не стоит, хотя бы ради того, чтобы девушка не страдала. А иоанниты хоть каким-то боком имели отношение к Кипру.

– Я думаю, историю эту надо начать с того момента, когда наши доблестные рыцари помчались отвоевывать Гроб Господень. Ты, звездочка, знаешь, как это было?