Криминальная история России. 1995-2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Карышев cтр.№ 169

Следователю, капитану Кочергину, на вид было сорок пять – сорок семь лет. Это был мужчина небольшого роста, с глубокими залысинами, с типичным русским лицом. Почему-то он не понравился мне с первого взгляда.

Не могу сказать, что мы, адвокаты, испытываем большую любовь к следователям. Каждый из нас понимает, что все выполняют свои обязанности – они ловят, мы защищаем своих клиентов от обвинений, которые они выдвигают, иногда бездоказательно. Так что ни о какой дружбе речи и быть не может.

Но соблюдаются какие-то определенные правила игры и поведения, существует определенная дистанция.

Иногда же бывают следователи, которые эту дистанцию нарушают и сразу откровенно переводят адвоката в категорию врага – если ты адвокат, значит, заодно со своим клиентом, а может быть, даже из одной банды. И такие упреки иногда можно услышать от следователя. Конечно, это очень неприятно и вовсе не радует.

Задав несколько вопросов, капитан повернулся к пишущей машинке и начал печатать разрешение на встречу с моим клиентом. Машинка была допотопная, клавиши отскакивали от бумаги с резким громким звуком.

Капитан долго печатал текст, потом очень внимательно перечитал его. Найдя две или три ошибки, он стал заново перепечатывать страницу. Все это заняло у него около получаса.

Я обратил внимание, что капитан никуда не торопится. «Да, – подумал я, – это тебе не следователь районной прокуратуры или отделения милиции, где такая текучка, что все выполняется буквально на ходу, потому что пока доведешь одно дело до конца, совершается несколько других преступлений, и тебя бросают на другое, а утром следующего дня – следующее преступление, и опять его вешают на тебя. А тут все спокойно, размеренно».

Закончив наконец печатание и выверку небольшого текста, разрешающего мне свидание с клиентом, капитан встал и пошел подписывать бумагу у начальства. При этом он намекнул мне, что нужно выйти в коридор. «Тоже мне, – подумал я, – какое мне дело до чужих уголовных дел! Ладно, порядок есть порядок и нужно ему подчиняться».

Я вышел в коридор и стал ждать возвращения капитана. Он появился минут через десять, держа в руках подписанную бумагу, на которой также стояла и печать. Он протянул листок мне.

– Пожалуйста, можете идти. Знаете, где изолятор находится? – обратился он ко мне.

– Конечно, знаю, – сказал я, – на первом этаже.

– А что, вы уже тут бывали?

– Да, бывал.

– И по какому делу, интересно?

– Да уж и не помню. – Я не хотел затевать совершенно не нужный мне разговор с капитаном.

Спустившись с третьего этажа на первый, я вновь пошел по длинному коридору, опять нажал на ту же кнопку звонка вызова. Массивная металлическая дверь открылась.

Я вошел в небольшую комнату – так называемую приемную изолятора. Пройдя несколько метров, оказался у окна, где находилась картотека изолятора, протянул дежурной удостоверение и разрешение и взял листок вызова клиента.

Листок был стандартным, таким же, как и во всех других изоляторах, зеленого цвета, двусторонний. На одной стороне нужно писать фамилию, имя и отчество клиента, к которому ты идешь, указать свою фамилию, кто выдал разрешение, дату и так далее. На другой стороне – записи работников следственного изолятора: когда пришел, кто выводил, когда сдал и так далее.

Все эти листочки, как я уже знал из своего опыта, подшивались в так называемое тюремное дело, которое заводилось на каждого заключенного. В этом деле фиксируется все – не только жизнь его в камере, но и все визиты адвоката, и очень подробно, а также процессуальные права – право на передачи, на свидания и так далее.

Наконец я получил листок обратно, с подписями, разрешающими мне вызвать своего клиента, и снова вернулся в небольшой коридорчик, предбанник, где мне нужно было ожидать своей очереди. Я протянул листок в небольшое окошко, что-то типа окошка кассы на железнодорожном вокзале. Взяв удостоверение и листок, капитан сказал:

– Сейчас все кабинеты заняты, так что вам придется подождать.

«Ясное дело, – подумалось мне, – подождем, делать нечего».

Я вернулся и сел в небольшое кресло. Стал осматривать помещение, в котором находился. Оно было стандартным. Несколько стульев, кресла, диванчики, стол с черным телефоном времен Сталина. Стоп, наверху – видеокамера.

В комнате со мной находилось еще несколько человек. Осмотрев их, я понял, что двое из них – адвокаты, а один, вероятно, следователь, так как он без конца звонил своим коллегам и узнавал, не звонили ли ему и не приходили ли, не ищут ли его. «Если ты такой беспокойный, – подумал я, – то езжай в контору и сиди там!»

Обратил внимание, что, как только я сел в кресло, видеокамера, просматривающая помещение, сразу развернулась в мою сторону. Так, видимо, меня начали изучать. Как же, новая личность в предбаннике появилась! Наверное, сейчас меня снимают для архива – вот, приходил такой-то адвокат, надо и его запечатлеть.

Мое ожидание было относительно недолгим – не более тридцати минут. Все тот же капитан из окошка назвал мою фамилию. Я молча поднялся и подошел. Капитан сказал:

– Вам разрешается взять с собой только блокнот, ручку и пачку сигарет, если вы курите. «Дипломат» придется оставить в специальном ящике.

Подчинился его указаниям. Закрыв свой портфель, взяв жетончик и ключ от кабинета, прошел через две тяжелые двери, которые капитан открыл с помощью специального зуммера.

Я оказался в просторном коридоре. С правой и с левой сторон были двери в следственные кабинеты. На полу – красная ковровая дорожка. Висели приличные люстры. В конце коридора – снова видеокамера, фиксирующая передвижение. Конечно, коридоры Лефортовского изолятора очень существенно отличаются от коридоров «Матросской Тишины» и Бутырки. Тут все еще чувствовался налет величия, серьезной и солидной организации, «конторы»!

Наконец я отыскал дверь с нужным мне номером, вставил ключ в скважину и открыл ее. Следственный кабинет также был просторным, около восемнадцати метров. Там стояли стол, два стула, намертво прикрепленные к полу, небольшая ковровая дорожка на полу от двери до окна, люстра под хрусталь на потолке. На стене – след от какого-то портрета. На окне – помимо решетки, две рамы с какими-то датчиками.

Я огляделся, ища записывающие или прослушивающие устройства, но ничего не заметил. Достал блокнот, открыл его, написал фамилию Лени, имя, отчество, год рождения – начал свое адвокатское досье.

Наконец дверь открылась, и конвоир ввел в кабинет Леню. Тот, увидев меня, радостно улыбнулся. Я также улыбнулся ему в ответ. Леня подошел ко мне и протянул мне руку. Мы поздоровались.

Я начал традиционно:

– Ну что же, неплохо выглядишь!

– Шутите, что ли? – недоверчиво спросил Леня.

– Нет, ты в самом деле выглядишь неплохо. Когда мы с тобой последний раз виделись?