Таинственный всадник - читать онлайн книгу. Автор: Марша Кэнхем cтр.№ 50

— Что я предлагаю? Мы должны обмануть их в их собственной игре. Вы говорите, у нас нет никакого способа доказать, что они украли драгоценные камни. Но если у нас есть рубины, то есть и доказательство, не так ли? Когда он дал мне в Лондоне камни, он совершил большую ошибку, позволив носить их публично, потому что я знаю, что некоторые французы, такие, как графиня де Трувиль, узнали гарнитур. Если их свидетельств недостаточно для английских властей, то агентов французского правительства это могло бы заинтересовать; их мало заботят английские суды и законы.

— Вы имели бы дело с такими людьми? С теми, кто преследовал ваше семейство и выгнал нас из дома?

— Если это единственный способ заставить заплатить за преступления — да.

— Вы предлагаете опасную игру, мадемуазель, — спокойно сказал Финн.

— Жизнь полна опасностей, Финн, — тихо заметила Рене.

— Кое-что затрудняет наше дальнейшее пребывание здесь, мадемуазель. Свадьба, смею вам напомнить, которая предстоит всего-навсего через три дня.

— Ты увел мою мать от алтаря за час до начала церемонии, — напомнила ему Рене. — Во всяком случае, мы теперь знаем выход из Гарвуд-Хауса.

Слабое шипение привлекло внимание Финна к фонарю. Свеча была не больше окурка, когда старый камердинер зажег ее, а они уже долго сидели на лестнице.

— Почти девять вечера. А ведь меня послали сообщить вам, что вас и вашего брата ожидают к ужину.

Она кивнула и поднялась, Финн тоже вскочил.

— Мистер Харт должен знать, что они уже здесь, — сказал камердинер, подавая ей фонарь. — Будьте особенно осторожны, когда спуститесь вниз. Наверняка там суетятся горничные и слуги. Смотрите не появитесь перед ними прямо из каменной стены.

— Я подержу свечу, пока ты поднимешься.

— Я вполне способен…

— Сломать шею или ногу, а может, и обе в такой темноте, — категорическим тоном заявила Рене, и по голосу было ясно, что она не намерена продолжать спор. — Я буду ждать и светить тебе. Сообщи Капитану все, что он должен знать, а потом отправляйся к Антуану. Проследи, чтобы он был одет во все самое лучшее. Мы должны произвести превосходное впечатление на наших гостей. Мы должны выглядеть хорошо и независимо.

Рене, следуя обещанию, данному Финну, надела светлое платье с низким лифом и длинными присборенными рукавами. Пришла Дженни, чтобы причесать ее так, как требовал того случай. Она уложила волосы высокой золотой короной, и хотя Рене обычно не пользовалась косметикой, на этот раз слегка подрумянила щеки и подкрасила губы, чтобы не казаться слишком бледной.

Было ровно десять часов вечера, когда они с Антуаном спустились по главной лестнице. Рене на секунду заколебалась и остановилась, услышав хриплый мужской хохот, доносящийся через открытые двери из главной гостиной.

Антуан остановился рядом с сестрой.

— Соберись, призови все свое мужество, мой дорогой, — прошептала она.

Я бы предпочел иметь один из пистолетов Капитана.

Пораженная Рене взглянула на него, но он только протянул руку и неуверенно улыбнулся сестре.

Эдгар Винсент стоял возле камина, держа бокал с вином. Он был похож сейчас на большого черного ястреба с белыми боками. Он разговаривал с двумя джентльменами, и они показались Рене знакомыми, хотя их имен она не припомнила, Леди Пенелопа, ее тетя, сидела у другого края камина и беседовала с женщиной такого же накрахмаленного вида, как она сама, а дядя стоял поодаль, и его поза и выражение лица являли лучший образец парламентария. Он был крупный мужчина с уже откровенно выпиравшим животом и короткими тонкими ногами, затянутыми в синий атлас.

Если предположения Тайрона Харта верны — Рене смотрела теперь на своего дядю спокойно и трезво, — он еще объявит себя монархистом, сочувствующим тяжелому положению аристократов из Франции. Кто бы поместил состояние своего семейства в банк, владелец которого не верит в корону?

— Мадемуазель д'Антон! Рада видеть вас снова!

Громкое приветствие, произнесенное в нос, раздалось слева, где стояли две моложавые женщины, которых Рене поначалу не заметила. Она узнала голос и говорившую по складкам кожи на затылке и по длинному крючковатому носу — это была Рут Энтвистл, известная под недобрым прозвищем мисс Носарь.

Вспомнив имя и даже прозвище, Рене почувствовала себя увереннее и припомнила имя еще одного присутствующего — сэра Джона Энтвистла, одного из господ, беседующих с Эдгаром Винсентом. Именно леди Джудит Энтвистл, мать мисс Носарь, подталкивала леди Пакстон рукой и что-то шептала.

Заметив прохладную реакцию тети, Рене улыбнулась и присела в вежливом реверансе перед мисс Носарь.

— Как приятно снова вас видеть, мисс Энтвистл, и как замечательно, что вы и ваша семья посетили этот дом. Я полагаю, дороги были не слишком размыты?

— О, моя дорогая, они невероятно ужасны. Я только что говорила моей дорогой сестре Феби, что я так часто не подпрыгивала на папиных коленях, будучи еще младенцем. Но даже из-за таких кошмаров природы мы не могли пропустить праздника, пускай бы на нас излились сразу все дожди мира. — Маленькие дикие глазки вспыхнули и устремились на Антуана. — Прелестный! Я забыла, какой красивый и представительный у вас брат. — Она утопила взгляд в водопаде бургундского шелка. — Ваша милость, вы, конечно, помните Феби?

Рене почувствовала, как напряглось тело Антуана, стоявшего рядом, а мисс Носарь уже толкнула вперед сестру, чтобы ее заметили. Мальчику, конечно, всего тринадцать, но он герцог, а в их семействе все восемь детей — девочки.

— Я боюсь, вам придется извинить нас, мисс Энтвистл, поскольку мы не видели еще наших тетю и дядю после их приезда в Ковентри.

— Конечно. — Когда она улыбнулась, кончик носа коснулся передних зубов. — Но мы будем с нетерпением ожидать вас. Вы ужинаете с нами, мы вас монополизируем.

— Рене. — Голос лорда Пакстона звучал холодно и сухо, густая синь его глаз стала чуть мягче, он небрежно поклонился. — Я полагаю, вам было хорошо здесь в прошедшие недели?

— Благодарю вас, да. — Не в силах заставить себя вежливо опустить глаза, Рене неотрывно смотрела на шрам на мочке уха, спрятанного под тщательно уложенной волной волос. — Полковник Рос сказал мне, что ваша подагра доставила вам некоторые неприятности, — пробормотала Рене, по-прежнему глядя на него. — Или он ошибся?

Пакстон проследил за ее пристальным взглядом: Рене пыталась обнаружить повязки на ногах или трость.

— Боже, как я устал, — поморщился он. — Это блеяние и рев в палате вывели меня из себя. Вопли днем и ночью. И все потому, что Наполеон рассеивает австрийскую армию, словно кегли, и стирает господина Питта в порошок. Хотят, чтобы мы послали отряды в Италию. Хотят, чтобы мы отправили Нельсона и целый флот в Средиземноморье только для того, чтобы схватить за руку какого-то вислозадого командующего артиллерией, который воображает себя завоевателем. Вполне достаточно, чтобы от всех этих воплей и речей случился приступ подагры. Я был рад, что у меня есть веский предлог для немедленного отъезда.