Шелковые нити - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Райан cтр.№ 52

Грэм бросил быстрый взгляд в сторону лавки, чтобы убедиться, что Джоанна занята с покупательницей.

– За мистрис Джоанной, – сказал он.

Адам склонил голову набок, словно сомневался, что правильно расслышал.

– Начнешь завтра утром. – Грэм сел на край кровати. – Она отправляется из дома очень рано – через заднюю дверь – и шагает в сторону Милк-стрит. Примерно через пару часов она возвращается назад. Мне нужно, чтобы ты пошел за ней, держась поодаль, и выяснил, куда она ходит. Она не должна догадаться о слежке. Постарайся не потерять ее из виду. Потом придешь ко мне и расскажешь, что видел. Справишься?

– Запросто. – Адам сунул монеты в маленький кошелек, привязанный к его талии.

– Главное, постарайся, чтобы она тебя не заметила. – Не аи Бог она засечет постреленка, подсматривающего за ней!

Но чем больше Грэм думал о таинственных отлучках Джоанны, тем более укреплялся в своей решимости докопаться до правды.

– Не беспокойтесь. Я умею прятаться. – Кивнув в сторону стопки книг на сундуке, Адам поинтересовался: – Где это вы научились читать?

– В обители Святой Троицы. Мальчик оживился.

– В монастыре, что рядом с Олдерсгейтскими воротами?

– Точно.

– Я там иногда ночую, в конюшне.

– Когда мы с тобой познакомились, – осторожно начал Грэм, – ты сказал, будто твои родители торгуют мясом и живут в Лондоне. А на прошлой неделе ты сказал что-то насчет того, что тебе нужно выбраться из города, прежде чем закроются ворота. – Он взял кусок медовой коврижки с сундука и доковылял до окна, сопровождаемый настороженным взглядом мальчика. – Угощайся.

Адам жадно уставился на лакомство.

– Моя мама говорила, чтобы я не брал сладости у мужчин.

– Как мы с тобой только что выяснили, я не отношусь к тем мужчинам.

Адам молчал, не сводя глаз с коврижки. Подойдя ближе, Грэм просунул ее между прутьями решетки, и мальчик с проворством дико! о зверька выхватил коврижку у него из пальцев.

– Твоя мама – мудрая женщина, – заметил Грэм, опираясь на костыль.

– Ага. Она всегда знала, что делать – Адам понюхал коврижку, затем откусил кусочек.

«Знала», – отметил Грэм.

– А твой отец, он тоже умер? – спросил он. Адам посмотрел на него, сосредоточенно жуя, и медленно кивнул.

– Почему ты не хотел, чтобы я мал?

– А никто не знает, – заявил Адам с набитым ртом – спокойней.

Грэм кивнул, словно понял, в чем дело, хотя на самом деле ответ мальчика его озадачил.

– Может, расскажешь все по порядку? Где жили твои родители? В какой части Лондона ты вырос?

Адам подозрительно уставился на него, не переставая жевать.

– Придется тебе кому-нибудь довериться, Адам, – успокаивающе произнес Грэм. – Я всего лишь хочу помочь.

Адам проглотил коврижку и слизнул крошки с губ.

– Я вырос не в Лондоне. Мой отец был свободным землепашцем в Лейстоук-Мэнор. Это недалеко отсюда, к северу.

– Фермером, значит?

– Ага, со своим участком на деревенском поле, – поведал Адам. – Выращивал по большей части овес, бобы, горох. В уголке у меня был собственный маленький участок, где я мог сажать все, что хотел. Я выращивал салат, лук и капусту. И присматривал за своими маленькими братьями и сестрами.

– Похоже, тебе нравилось там.

– Куда больше, чем здесь, скажу я вам. На ферме столько воздуха! А в Лондоне… – Адам картинно содрогнулся. – Здесь, куда ни сунешься, везде воняет, иногда даже не поймешь чем.

– Что привело тебя сюда? – спросил Грэм. Адам откусил очередной кусок коврижки.

– Нас стало слишком много: я, мои братья и сестры, родители, дедушки и бабушки. Земля не могла прокормить такую ораву да еще приносить деньги для уплаты налогов. Поскольку я был старшим из детей, было решено, что я отправлюсь в Лондон в ученики к мистрис Герте, ткачихе.

– В ученики к ткачихе? – удивился Грэм. Ткачество считалось женским занятием.

– Мне нравится ткачество, – заявил Адам. – И с мистрис Чертой все было в порядке. Только мне не нравился ее муж.

– Он бил тебя?

– Нет… он смотрел на меня.

– Смотрел?

– Ага, как-то странно. А однажды он вошел, когда я мылся и попытался помочь мне – он так это назвал. Я плеснул мыльной водой ему в глаза, но он только разозлился. Тогда я сказал, что мой отец – настоящий медведь, и если он не отстанет от меня, то мой отец приедет в Лондон и свернет ему шею. И он отстал. На время.

Грэм стиснул зубы, предвидя дальнейшее.

– И что произошло?

Адам доел последний кусочек коврижки с печальным выражением.

– В Лейстоуке начался мор, и все мои родные умерли. Грэм не сразу нашелся что сказать.

– Все? Никого не осталось?

– Моя мама, мой отец, шестеро братишек и сестренок и почти все родственники. Кроме моего дяди Осуина, потому что он слишком упрямый, чтобы умереть.

Грэм на мгновение закрыл глаза.

– Мне очень жаль.

– Они теперь на небесах.

– Да, конечно. И все же мне очень жаль. А что стало с тобой?

– Муж мистрис Герты решил, что раз моего отца больше нет, то он может делать со мной что хочет.

Кулаки Грэма сжались.

– Только я не стал ждать, пока это произойдет.

– И сбежал.

– Ага.

– И теперь живешь на улице. Адам пожал плечами.

– Где ты спишь? На конюшнях, в подворотнях, в темных закутках?

– Сейчас, когда потеплело, не так уж плохо. И потом, я такой маленький, что меня никто не замечает.

– Почему бы тебе не поискать приют в какой-нибудь богадельне?

– Там полно плохих людей, которым некуда податься. Мне не хочется быть с ними.

«В городе пропасть плохих мужчин, – сказал Адам однажды. – Нужно все время быть начеку».

– Ты это здорово придумала – одеться под мальчика, – заметил Грэм.

Адам, занятый тем, что слизывал мед со своих тоненьких, грязных пальчиков, замер.

– Как ты сама сказала, большинство плохих мужчин гоняются за девочками.

Девочка вытерла руки о штаны.

– Как вы догадались?

– По разным признакам, но это было непросто. Ты была чертовски убедительна в роли мальчика.

– Спасибо.

– Как тебя зовут? – спросил Грэм. – На самом деле.

– Элис.

– Красивое имя.