Французская Мессалина - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Клеймор cтр.№ 31

Наконец де Саллюст решился, отворив двери:

– Сир, – поклонился он.

– Где вы были, Дю Барта? Я до ночи должен ждать вашего доклада? – возмутился король.

– Простите меня, сир, я думал, вы заняты государственными делами с министрами…

Действительно, в кабинете короля находились министры Шуазель, Ришелье и де Риго. Они, понимая, что речь пойдёт о докладе весьма интимного характера, – затянувшиеся тяжёлые роды мадам де Шатору не были новостью в Версале ни для кого, даже кухарок, – ретировались.

– Ваше Величество, – обратился Ришелье, – вы позволите нам удалиться?

Король кивнул, с нетерпением ожидая: что же скажет де Саллюст?

Как только двери затворились за министрами, Людовик весь превратился в слух. Обер-камергер откашлялся, стараясь оттянуть свой доклад на весьма щекотливую тему.

– В чём дело де Саллюст? Вам нечего сказать мне? Что с мадам де Шатору? Как она? – король засыпал вопросами де Саллюста.

Тот замялся. По всему было видно, Его Величество, король Франции, терял терпение. Обер-камергер знал, что лучше не испытывать судьбу, всем было известно, до чего может дойти гнев короля…

– Сир… – начал он робко. – Дело в том, что самочувствие мадам не улучшилось.

– То есть вы хотите сказать, что маркиза так и не родила?! Пошли вторые сутки! Чем заняты, позвольте спросить вас, мои лейб-медики? Можно подумать, рожает не маркиза, а они!

Де Саллюст не знал, что ответить королю.

– Немедленно ко мне одного из них! – Людовик горячился, теряя самообладание. – Возможно, это отрезвит их и поспособствует дальнейшему радению!

– Н-н-о сир… П-п-простите меня за дерзость… – де Саллюст начал невольно заикаться. – Известные вам обстоятельства могут начаться в любой момент, для этого потребуется помощь всех лейб-медиков…

Король удивлённо посмотрел на обер-камергера.

– Порой вы меня восхищаете, де Саллюст, своей откровенной наглостью! Ладно, идите…

Де Саллюст поклонился и поспешил покинуть королевский кабинет.

* * *

Королева Мария, жена Людовика Великолепного, пребывала в своих покоях в окружении фрейлин. Девушки безудержно болтали различный вздор, развлекая свою госпожу. Наконец королева, утомлённая их бестолковым стрекотанием, встала с кресла и прошлась по залу. Фрейлины невольно замолкли, ожидая, что скажет королева.

– Что слышно о маркизе де Шатору? – обратилась она к гофмейстерине Луизе де Монлюк.

Та присела в реверансе.

– Ваше Величество, насколько мне известно, около неё находятся вот уже вторые сутки все придворные лейб-медики. Они несколько раз держали консилиум, как помочь бедняжке разродиться. Но, увы… Ребёнок лежит неправильно, и медицина в данном случае бессильна. Думаю, что маркиза обречена, впрочем, как и ребёнок.

Мария искренне опечалилась, она сама, мать пятерых детей, как никто другой знала, что такое роды и как они опасны в таком юном возрасте маркизы, ведь ей было всего семнадцать лет.

Первую дочь Мария родила в двадцать четыре года, она прекрасно помнила эти тяжёлые роды, она истекала кровью и чуть не умерла.

После этого родились ещё две девочки и, наконец, – наследник французского трона Людовик Фердинанд. Воспоминания королевы прервал голос Луизы де Монлюк:

– Король в отчаянье… Простите меня, Ваше Величество…

Королева внимательно посмотрела на гофмейстерину.

– Не смущайтесь, говорите открыто. Происходящие здесь события не представляют ни для кого секрета.

Мадам де Монлюк снова присела в реверансе.

– Он постоянно требует обер-камергера с докладом. Тот просто не знает, что сказать, ведь состояние несчастной плохое.

– Боже! – воскликнула королева. – Мне жаль бедняжку. Да и мой венценосный супруг будет в скверном настроении, пока не найдётся достойная замена. А вы ведь знаете, Луиза, как ему трудно угодить.

Мадам де Монлюк кивнула, опасаясь комментировать столь щекотливую тему.

– Надо навестить короля. Луиза, составьте мне компанию.

– С удовольствием, Ваше Величество.

– Велите припудрить меня, – королева направилась в специальную комнату, где обычно принимала парикмахера и придворного парфюмера Анри де Жирона. Мария всецело доверяла парфюмеру и позволяла прикасаться к своему лицу, рукам и декольте только ему, за исключением, конечно, своих любовников.

Де Жирон тайно обожал свою госпожу, был страстно и безнадёжно в неё влюблён вот уже пятнадцать лет. Королева знала о чувствах парфюмера, поэтому-то и доверяла ему.

Она присела за туалетный столик. Де Жирон открыл баночку с пудрой, изготовленной по его новому рецепту. Королева почувствовала тонкий приятный аромат. Парфюмер ловко накладывал пудру на лицо, шею и декольте Марии маленьким почти воздушным пуфиком. Затем он подправил брови королевы, наложил румяна и персиковую помаду на её губы.

– Прошу вас, Ваше Величество, взгляните.

Королева внимательно посмотрела на своё отражение в зеркале и осталась довольна. Парфюмер снял с платья королевы специальную накидку, дабы пудра не запачкала дорогую ткань, расшитую атласной нитью.

Она поднялась и направилась в покои короля в сопровождении мадам де Монлюк.

* * *

Королева и гофмейстерина миновали зеркальный зал дворца, выйдя в одну из многочисленных дверей, ведущих в центр Версаля, где располагались апартаменты короля. Людовик по-прежнему пребывал в кабинете, не желая покидать его, по всей видимости, специальные панели и обшивка кабинета, поглощавшие посторонние звуки, давали ему иллюзию покоя, хотя бы временного.

Мария вошла в кабинет без церемоний, она знала: супруг всегда рад её видеть, за исключением лишь тех случаев, когда находиться в постели с очередной любовницей или куртизанкой.

– Мадам!? – удивился Людовик.

Мария присела в реверансе, как и подобает по дворцовому этикету. Гофмейстерина же осталась ожидать в коридоре: предстоящий разговор не терпел присутствия лишних ушей.

– Мне доложили о вашем дурном настроении, сир.

– О, да! Это так…

– Сир, я знаю, как вы привязаны к маркизе де Шатору, но вы не должны обманывать себя: положение критическое.

– Мадам, вы хотите сказать, что она умирает?

– Да… Простите меня, Людовик…

Король рухнул в кресло, он смотрел в одну точку перед собой. Королева пыталась утешить супруга.

– Всё в руках Господа. Надо смириться с потерей. Такова судьба бедняжки.

– Да, и моего ребёнка, – король посмотрел на королеву. – Скажите мне, сударыня, ребёнок тоже обречён?

Мария кивнула.