Рыцарь лунного света - читать онлайн книгу. Автор: Джослин Келли cтр.№ 61

– Самое прямое. – Мэллори посмотрела на Саксона так же хмуро, как на Злодея. – Может, убийца пытался ввести нас в заблуждение первыми выстрелами, потому что стрела, перелетевшая поле рядом с моей…

– Была моя, – сказал Саксон.

Она посмотрела на него в упор, и он пожалел, что не выбрал другого места и времени, чтобы сообщить ей правду.

Мэллори усмехнулась:

– Ты так искусно владеешь луком?

– Да.

– А зачем выстрелил одновременно со мной?

– Хотелось тебя заинтриговать.

– Для чего?

Зная, что Злодей с легкой усмешкой слушает их разговор, Саксон понимал, что должен придумать басню, которая ответила бы на все ее вопросы, не открывая действительной причины его появления в Пуатье. Положив руки ей на плечи, он стал объяснять. В море лжи была капля правды. Саксон вынужден будет лгать Мэллори до тех пор, пока не выполнит здесь свое задание.

– Потому что я опасался, что если ты слишком приблизишься к разгадке тайны, то можешь подвергнуть себя опасности, которой не сумеешь избежать.

– Ты воспользовался цветами графа. Почему?

– Я же сказал, хотел тебя заинтриговать. – Услышав, как Злодей фыркнул, Саксон добавил: – Мы можем обсудить это позже.

Он подтолкнул Мэллори к лестнице и начал поспешно подниматься, пока Злодей не передумал и не вонзил клинок им в спины.

Когда они вышли на лунный свет, Саксон заметил что-то на траве перед церковью. Мэллори бросилась туда и подняла свой лук и колчан, все еще полный стрел.

Вернувшись к нему, она заговорила таким холодным тоном, что Саксон сразу понял, какую боль ей причинила его выходка со стрелой.

– Нам нужно поскорее вернуться во дворец. Ты, должно быть, сильно обеспокоен состоянием брата.

Саксон не стал говорить, но за время переговоров со Злодеем он ни разу не вспомнил о здоровье Годарда. Думал лишь о том, как спасти Мэллори и вырваться на свободу.

– Почему, – спросил он, – ты назвала Злодею имя короля Людовика?

– Хотела ошеломить его.

– Это тебе удалось. Ты поразила нас обоих.

– Я не собиралась поражать тебя. Думала, ты на моей стороне.

Вместо ответа он быстро повел ее по темным улицам. Было, пожалуй, уже далеко за полночь. Что бы он ни сказал теперь, это вызвало бы новые вопросы, на которые он не хотел отвечать. Она и так считает его предателем.

Лишь когда они пересекли ров и входили в ворота дворца, Саксон сказал:

– Прости меня, Мэллори, за то, что пытался запутать тебя таким дурацким способом!

– Ты мог бы довериться мне и сказать правду! – Голос ее дрогнул. – Ты всегда требовал правды от меня, а со мной предпочел играть в детские игры.

– Не знаю, почему не решился довериться тебе тогда.

– Потому что думал, что я не способна защитить себя и королеву?

– Я никогда так не считал.

– Никогда?

Внезапно остановившись, он схватил ее за руку, не позволяя уйти.

– Задержись ненадолго, Мэллори! Других женщин можно свести с ума песней, стихами, красивыми цветами. Я знаю, тебя всем этим не прельстишь. А тайной неуловимого лучника заинтересовать можно.

Мэллори опустила плечи, медленно выпуская воздух сквозь сомкнутые губы.

– Зачем понадобилось выяснять все это сейчас? Неужели нельзя было объяснить тогда?

– На это я не могу ответить. Прошу только простить меня. Ты простишь?

Вместо ответа Мэллори спросила:

– Почему ты выбрал цвета графа дю Фресна?

– Он бесчестен, то и дело меняет союзников, так что вполне мог бы решиться убить королеву. Мне в голову не пришло, что он появится в Пуатье как раз в тот момент, когда я пустил стрелу.

Мэллори округлила глаза.

– Думаешь, граф собирается убить королеву?

– Доказательств, что он вовлечен в заговор, нет. У меня есть союзник, который постоянно следит за ним. Я должен был придумать другой способ оградить тебя от опасности. Ты так и не сказала, прощаешь ли меня.

– Пока не решила.

– Мэллори, с этим не шутят!

После долгого молчания девушка сказала:

– Придется простить в благодарность за то, что намерен защитить меня. – Она погладила его по щеке, затем ласково шлепнула. – Но я не нуждаюсь в твоей защите!

Он усмехнулся и, поймав ее руку, прижался губами к ладони.

– Но позволь мне пофантазировать, что ты нуждаешься в моей защите так же сильно, как я нуждаюсь в том, чтобы держать тебя в своих объятиях!

– Если нужно.

– Очень нужно. Поэтому позволь мне самому отнести стрелу с метками в церковь Святого Иоанна.

– Если королева согласится поговорить со Злодеем, – сказала Мэллори, когда они пересекали двор, где камни казались молочно-серыми в сумраке ночи.

– Если?

– Она не любит, когда ей указывают, делает то, что хочет и когда хочет. – Девушка остановилась и повернулась к нему. – Прибыв в Пуатье, я думала, королева – само совершенство. Казалось, что она все знает и не испытывает противоречивых страстей, которые делают нас всех уязвимыми. Я ошиблась. Она не богиня. Она просто испуганная женщина, которая понимает, что ее сыновья и король Людовик должны без колебаний оказать ей поддержку, иначе ей придется испытать на себе ярость своего мужа. Заявление о том, что она предала его, потому что он первый изменил ей, не принесло королеве снисхождения. Об этом свидетельствуют покушения на ее жизнь.

– Значит, она должна стремиться к встрече со Злодеем, пока ее не убили.

– Как я уже сказала, раньше я бы с этим согласилась. Но теперь стала сомневаться.

– Если мы пойдем к ней…

– Нет, – сказала Мэллори, откинув волосы с его лба. – Ты должен пойти к своему брату и оставаться с ним. Я сама поговорю с королевой. Она взяла меня сюда, чтобы я помогала ей, этим я и собираюсь заняться.

– Хочет она того или нет?

Мэллори кивнула:

– Да. Хочет она того или нет.

У Мэллори было желание с силой захлопнуть дверь своей комнаты, но она не стала этого делать. Королева могла услышать. Ирония судьбы. Королева не придала зачения ни единому слову Мэллори во время краткой диенции.

Руби оторвалась от своего шитья и вопросительно посмотрела на Мэллори. Лежавший возле нее Шанс тоже во все глаза смотрел на девушку, когда та вихрем ворвалась в комнату и швырнула лук и колчан на кровать. На этот раз собака опустила голову на лапы и не стала вилять хвостом.

– Не спрашивай ни о чем! – сказала Мэллори, усаживаясь на край кровати и стараясь не выдать своего раздражения. – Прости меня. Я сержусь не на тебя.