Скандальная леди - читать онлайн книгу. Автор: Николь Берд cтр.№ 11

– Пожалуй, вы правы, – согласился режиссер.

– В ответ он, естественно, начнет ее оскорблять и запугивать, – с воодушевлением продолжала Офелия, – и симпатии публики моментально окажутся на ее стороне. От этого вся пьеса только выиграет и вызовет дополнительное напряжение в зале. Я предлагаю внести в текст некоторые изменения. Вот взгляните-ка!

Она подошла к краю сцены и протянула листок со своими поправками, сделанными карандашом, режиссеру. Тот явно заинтересовался ими.

Корделия тяжело вздохнула: чего-то подобного она и ожидала от своей сестренки.

– Только не говорите, что она все-таки получит роль в этом нелепом фарсе! – в сердцах воскликнул Рэнсом.

Корделия только пожала плечами.

– Я беру свои слова обратно, – сказал Рэнсом. – Теперь я вижу, как вам трудно уживаться со своей сестрой. Вы достойны высших похвал за одно свое терпение.

Он взял Корделию за руку, наклонился и поцеловал ей пальцы. Это повергло ее в шок. Тепло его губ мгновенно распространилось по всему ее телу. У нее перехватило дыхание, а колени предательски задрожали. Сжав ей руку, он придвинулся еще ближе, намереваясь запечатлеть поцелуй на ее губах, Корделия оцепенела. Она ведь почти совсем не знала этого мужчину! Впрочем, разве это имело какое-то значение?

Вопреки ее ожиданиям он только коснулся ее губ указательным пальцем. Рот ее непроизвольно раскрылся. Она густо покраснела от волнения. В ушах у нее возник звон. Он улыбнулся, повернулся и быстро отошел от нее. Впав в транс, она заморгала, ровным счетом ничего не понимая.

Может быть, он загипнотизировал ее?

Ее покачивало, словно бы она стояла на палубе судна, бороздящего морские просторы. Все вертелось и кружилось у нее перед глазами. Сделав глубокий вдох, она припала спиной к стене и попыталась собраться е мыслями. Что он теперь о ней подумает? Боже, какой позор!

А где же Офелия? Корделия огляделась по сторонам и, к своему величайшему облегчению, увидела, что сестра все еще разговаривает с режиссером, к которому присоединился и управляющий театром, тот самый мужчина, которого они мельком видели накануне. Наконец Офелия сбежала со сцены и, подойдя к сестре, радостно сообщила ей, что получила роль.

– Поздравляю! – воскликнула Корделия и обняла сестру. – Наконец-то сбылась твоя мечта. Нам надо подыскать себе квартиру. Неудобно обременять викария. И сколько тебе будут платить?

Офелия смущенно потупилась и произнесла:

– Почему бы нам и не погостить у викария еще немного? По-моему, он не станет возражать, с нами ему будет даже веселее.

– Офелия! Тебе буду платить за твою роль или нет? – спросила Корделия.

– Да, конечно. Со временем…

– Сколько? Отвечай!

– Двадцать шиллингов. Но это только для начала…

– Мы не сможем просуществовать в Лондоне на эту мизерную сумму! – воскликнула Корделия. – Придется вернуться домой.

– Вот потому-то я и говорю, что нам лучше задержаться у викария, – сказала Офелия, направляясь к двери.

Сестры вышли из театра, даже не спохватившись, что их спутник куда-то пропал. Но Рэнсом Шеффилд поджидал их за углом здания, рядом с нанятым экипажем. Всю дорогу Офелия делилась с ним своими впечатлениями от разговора с режиссером и управляющим театром. Вернувшись в дом викария, они подкрепились бутербродами с сыром и печеными яблоками. После этого Рэнсом ошарашил девушек, сообщив им, что он тоже получил в этом театре для себя маленькую роль.

– Как? Так вы актер? – поборов оторопь, спросила Корделия.

– Неужели вы, мисс Эпплгейт, считаете меня настолько неуклюжим и глупым, что мне нельзя доверить даже второстепенную роль? – с обидой воскликнул Рэнсом. – Вам так трудно представить меня на сцене?

– Вовсе нет! – сказала она, вздернув подбородок. – Пожалуй, вы талантливый актер.

– По-моему, из вас получится прекрасный начальник стражи, – весело воскликнула Офелия, которую совершенно не заботило, кто кузен викария в действительности – вор, джентльмен или актер. – Пожалуй, я допишу для вас еще несколько строк. У меня уже родилась идея, как улучшить эту пьесу.

– Благородной даме не подобает заниматься подобными сомнительными делами! – воскликнул викарий, не ожидавший, что ее примут в труппу, и ошеломленный стремительным развитием событий.

– Не беспокойтесь за меня, святой отец, – сказала Офелия, слизнув с пальца яблочное пюре. – Я уже придумала, как сделать так, чтобы зрители меня не узнали. Я немного изменю текст и буду играть в маске. Это внесет в пьесу дополнительную интригу, публика будет в восторге, уверяю вас.

– И управляющий театром согласился на это? – с сомнением спросил Рэнсом Шеффилд.

– Пока нет, но я сумею его убедить, – уверенно заявила Офелия и принялась рассказывать в подробностях о своих замыслах викарию.

Рэнсом Шеффилд наклонился к Корделии и прошептал:

– Мне думается, что я должен держать вашу сестру под контролем, чтобы она еще не наломала дров и не разозлила режиссера. Я сильно сомневаюсь, что, надев маску, она защитит свою репутацию. Да и норов управляющего очень суровый, он не позволит начинающей актрисе своевольничать.

– Тогда и я должна за ней приглядывать, – заявила Корделия.

– По-моему, она уже позаботилась о том, чтобы вы постоянно находились рядом с ней в театре, – сказал Рэнсом.

– Офелия! – обратилась Корделия к сестре. – Ты, случайно, не сказала управляющему, что я тоже мечтаю играть на сцене?

– Разумеется, нет. Ведь ты меня об этом не просила. Однако я все-таки уговорила его взять тебя в театр как костюмершу. Управляющий обещал платить тебе несколько шиллингов в неделю за твои услуги. Ну, ты рада?

– По-моему, больше всех радуешься сегодня ты, – сказала Корделия, уязвленная отведенной ей позорной ролью служанки.

Офелия мило улыбнулась, Корделия ответила ей паточной улыбочкой, сама же готова была задушить сестру, как только они останутся одни.

Желая скрыть свои подлинные чувства, она повернулась лицом к Рэнсому и, к своему удивлению, заметила, что его глаза потемнели от гнева. Что же могло так резко изменить его настроение всего за одну минуту? Корделия подумала, что ей не хотелось бы оказаться на месте человека, разозлившего кузена викария до такой степени, и притворилась, что ничего не заметила.

Вечером того же дня, плотно поужинав, все четверо перешли из столовой в гостиную, где гостеприимный хозяин дома после непродолжительной беседы с дамами на общие темы внезапно сказал:

– А почему бы вам не написать письма своим родным в Йоркшир? Они будут рады узнать, что у вас все в порядке. В моем кабинете тепло, там имеются все необходимые письменные принадлежности, воск и печать. Я же не стану вас стеснять своим присутствием и поговорю пока с кузеном.