История любви в истории Франции. Том 5. Век распутства - читать онлайн книгу. Автор: Ги Бретон cтр.№ 7

— Мадам, я знаю способ вылечить вас — надо отрубить вам голову. Это вам должно пойти, поскольку у вас довольно длинная шея. У вас возьмут всю вашу кровь и заменят на кровь «ягненка. Это будет полезно, так как вы желчная и злая.

Эти слова облетели королевство. Но речь шла о ссоре влюбленных, и м-м де Винтимиль благодаря заботам короля родила 1 сентября 1741 года прелестного мальчика, названного графом де Люком. Фаворитка могла бы рассчитывать на самое блестящее будущее, если бы ее не унесла после родов внезапная лихорадка.

Людовик XV был безутешен. Вдоль крыла замка, где угасала его любовница, он приказал постелить солому, чтобы цокот копыт ее не тревожил; остановлены были все фонтаны. В течение недели двор жил затаив дыхание. Девятого сентября м-м де Винтимиль умерла в страшных мучениях. Жестокая тоска овладела королем. Он задернул балдахин своей постели и проплакал целый день… Несколько недель прошли в чтении писем, которые он писал своей любовнице, и тех, что получил от нее…

В конце концов он вернулся к м-м де Майи. Но он никогда не забывал о графе де Люке, об этом малыше, который был так поразительно на него похож, что придворные называли его «второй Людовик»…

Мужчины не сопротивляются, если ими движет страсть, тогда от них можно получить все, что пожелаешь.

ФОНТЕНЕЛЬ

Новое расположение к м-м ле Лайи длилось недолго. В начале 1742 года король, начинавший уже привыкать к этой семье, заинтересовался третьей сестрой де Несль — герцогиней де Лорагэ. Эта юная особа не была очень красива, но обладала, как пишет историк того времени, «приятной полнотой форм, высокой и нежной грудью и округлым задом» <Из книги «Частная жизнь любовниц, министров и придворных Людовика XV, интендантов и льстецов Людовика XVI» (1790)>. Именно женщины этого типа считались особенно привлекательными в XVIII веке…

Людовик XV испытывал к ней влечение, удивлявшее придворных. Он любил ее на скамьях, диванах, креслах, лестничных ступенях. Герцогиня, явно испытывавшая слабость к подобного рода времяпрепровождению, «позволяла королю» все, издавая при этом радостные вскрики. Монарх предавался с ней и не столь невинным удовольствиям. Однажды он потребовал, чтобы м-м де Майи присоединилась к ним, желая «спать между двумя сестрами», чьи прелести представляли явный контраст.

М-м де Майи любила короля — она согласилась… Подобная вариация доставила Людовику XV лишь скромное развлечение, и он заскучал как прежде. В конце концов он пресытился герцогиней де Лорагэ, не отличавшийся особым умом, и, дабы избавиться от нее, но чтобы она всегда была под рукой, назначил ее фрейлиной дофины…

* * *

Осенью 1742 года м-м де Майи показалось, что она обладает достаточной властью, чтобы вмешиваться в политику. Но увы! В ноябре было перехвачено письмо маршала де Бель-Иля маршалу де Майбуа. В нем содержались прозрачные намеки на роль фаворитки. Людовик XV пришел в ярость и быстро избавился от своей любовницы.

Желая продолжить удачно начавшийся турнир, он обратил свой взор на четвертую сестру де Несль, жену маркиза де Флявакура. Супруг ее был безумно ревнив, и королю не удалось затащить ее в свою постель. Желчный муж, прознав про намерения Людовика XV, пообещал жене, что размозжит ей голову, если она поведет себя так, «как ее шлюхи сестры»… Разочарованный монарх остановил свой выбор на последней сестре де Несль — Мари-Анне. Она с 1740 года была вдовой маркиза де Ла Турнеля. Однажды после полуночи, переодевшись врачом, он отправился к ней в сопровождении герцога де Ришелье. Перед тем как взойти на королевское ложе, молодая женщина выдвинула свои условия. Она потребовала немедленно и публично отослать свою сестру, м-м де Майи, и возвести себя в статус официальной любовницы, какой была покойная м-м де Монтеспан. Она выговорила себе еще многое:

«…прекрасные апартаменты, достойные ее положения, ибо не желала, как ее сестры, ужинать и тайком заниматься любовью в маленьких комнатах. Свой двор я чтобы король открыто приходил к ней ужинать. В случае недостатка в деньгах она желала получать их в королевской казне с правом собственной подписи. А если она забеременеет, то не будет скрывать этого, и дети ее будут считаться законными» <М-м де Maйи, сосланная из дворца, нашла утешение в религии. До самой смерти она пыталась искупить свою вину за скандальное прошлое. Ее самоунижение поражало всех. Однажды, когда она вошла в церковь Сен-Рош, адвокат Хюге, заметив, как расступается толпа, чтобы освободить для нее место, сказал: «Сколько шума из-за потаскушки!» — «Мсье, — мягко возразила она, — раз вы знаете ее, молите за нее Господа…» М-м де Майи умерла в 1751 году, в возрасте сорока одного года, с власяницей на теле.>.

Людовик XV был сильно влюблен — он согласился на эти условия, и 17 января 1744 года палаты парламента узаконили королевский дар: герцогство де Шатору передавалось во владение м-м де Ла Турнель. Судя по документам, м-м де Ла Турнель получила этот подарок за услуги, оказанные королеве. Но обмануться по этому поводу было сложно, вот какую песенку народ сочинил вскоре о новой ловкой фаворитке:

Из трех прекрасней всех сестрица,

Чьи помыслы пленил разврат.

Вам, Ла Турнель, есть чем гордиться,

Прекрасен ваш перед и зад.

* * *

Пока король искал способы избавиться от скуки, французские войска вот уже четыре года, как воевали в Богемии под командованием Мориса Саксонского.

Престолонаследие в Австрии породило кризис и привело Францию к союзу с королем Испании против Мари-Терезы Австрийской. Французы неоднократно испытывали трудности, и австрийцы, доходя до Рейна, угрожали Эльзасу. Обычно Людовик XV, без особого внимания проследив по карте за этими событиями, отправлялся в постель к м-м де Шатору…

В марте 1744 года, подталкиваемый королем Фредериком II, король Франции вынужден был, в свою очередь, объявить войну Мари-Терезе Австрийской, Англии и Голландии… Положение было не блестящим: враг стоял на берегах Рейна и во Фламандии. В любой момент он мог захватить французскую территорию. Тогда-то м-м де Шатору отвлеклась от придворных сплетен, она превратилась в серьезную даму и стала действовать таким образом, что заслужила сравнение с Агнессой Сорель. Однажды утром она пришла к королю и ясно дала ему понять, что пришло время стать настоящим властителем, заняться военными делами и возглавить армию. Людовик XV колебался, и она написала ему замечательное письмо;

«Вы не были бы королем, если бы вас можно было любить ради вас самого. Король сам должен заботиться своем авторитете. Если народ ваш ропщет, сделайте так чтобы голос ваш был для него все равно что голос отца. О сир! Что может быть важнее для короля, чем быть окруженным счастливыми людьми? Когда я предложила Вашему Величеству приступить к командованию армией, я была далека от мысли подвергнуть вашу жизнь опасности, — она принадлежит государству. Но отец отвечает за детей своих. Ваше присутствие, сир, вдохновит войска, вселит в них уверенность и заставит победить, — вы завоюете все сердца. Сир, простите мне мою откровенность — Вы не можете вменить мне в вину то, что я ратую за Вашу славу. Стоит ли опасаться, что правда может не понравиться вам? Когда она становится необходимой, ее не боятся. Если бы я не заботилась о вашем величии, это значило бы, что я не люблю вас».