Гордость и соблазн - читать онлайн книгу. Автор: Эйна Ли cтр.№ 74

В дамском отделении никого не было. К своему облегчению, Эмили заметила, что там было довольно чисто и опрятно. В отделении были две душевых кабинки. Она с большим удовольствием предпочла бы погрузиться в горячую воду ванны, однако сейчас ей ничего другого не оставалось, как быстро раздеться и встать под душ.

Это было просто божественно. Освежающе. Бодряще. От удовольствия девушка запела во весь голос. Тщательно намыливаясь крошечным кусочком мыльца, она наслаждалась прикосновением к ее телу теплой воды и шелковистой мыльной пены, которые смывали с нее всю грязь. Она готова была вечно плескаться под этим восхитительным душем. Однако угроза Джоша была не пустым звуком, и Эмили боялась, что он, не сомневаясь ни минуты, ее осуществит, если она не будет готова вовремя. Быстро намылив волосы, она тщательно промыла их и прополоскала под струей воды, чтобы не осталось песка и пыли. Девушка как раз надевала чистое платье, когда в дверь постучал Джош.

— Эмили, ваше время кончилось.

— Я уже выхожу.

Последний взмах щеткой по волосам — и она кинула ее в саквояж. Можно будет заколоть волосы позже, когда они окончательно высохнут.

Схватив саквояж, Эмили поспешила к двери, но вспомнила про мыло и полотенце и вернулась, чтобы все собрать.

Чисто выбритый и переодетый в свежий костюм Джош дожидался ее за дверью. В ответ на ее удивленный взгляд он ответил с улыбкой:

— Я был в парикмахерской, это рядом. А вы всегда поете, когда моетесь?

— Нет, в ванне я обычно стараюсь ограничиваться гаммами, — ответила она смеясь.

Отдаленный гудок паровоза прервал их разговор.

— Надо поторопиться, — сказал Джош.

Через пять минут Эмили уже сидела в вагоне поезда, откинувшись на бархатную спинку кресла. Паровоз разводил пары — вот-вот завращаются колеса, и поезд отъедет от вокзала Лордсберга. Свежая после душа Эмили уютно устроилась в кресле и потягивала чай со льдом — со льдом! Она закрыла глаза и стала перебирать в памяти события последних дней. Ее нельзя обвинить в том, что, говоря о своей любви к необъятным просторам Запада, она лукавит. Нет, се любовь была искренней. Но сейчас она вынуждена признать, что некоторые блага цивилизации тоже имеют свою прелесть.

Дверь спальни раскололась надвое. Эмили оглушительно закричала, вскочила, судорожно прижав простыню к груди. В дверном проеме показалась высокая мужская фигура. Ударом ноги отбросив в сторону половинки двери, незнакомец широкими шагами вошел в комнату. Длинный черный плащ ниспадал до самого пола.

— Кто?.. Кто вы такой?

Мужчина шагнул ближе. В неверном свете Эмили увидела темные волосы, спадающие на плечи из-под красной повязки, завязанной на затылке. В ушах сверкали золотые кольца, левый глаз скрывала повязка, губ не было видно под пышными темными усами.

— Кого вам надо? — крикнула она, еще крепче прижимая к себе простыню.

— Хм, леди, кого, кроме вас?

Развязав плащ, незнакомец отбросил его в сторону с грацией матадора. Под плащом на нем оказалась белая шелковая рубашка, завязанная узлом на животе. Грудь в вырезе рубашки была покрыта темными волосами. Широкий пояс поддерживал черные брюки в обтяжку. Ее взгляд на мгновение задержался на интригующей выпуклости в месте соединения ног, затем опустился ниже, к мускулистым ногам, коленям и высоким ботинкам.

— Вы хотите сказать, что собираетесь изнасиловать меня? — пролепетала Эмили дрожащим голосом.

— Ах, это будет восхитительное насилие, любовь моя!

— Вы говорите совсем как моя подруга Роза, — заявила девушка, вновь обретая самообладание. — Это совершенно несовместимые вещи. Насилие означает разрушительное действие, направленное против чьей-то воли; с другой стороны, восхищение — это чувство небесного блаженства. Таким образом, насилие не может быть восхитительным…

— Ладно, ладно, в сторону все рассуждения! — прорычал незнакомец. Затем его голос смягчился и стал проникновенным: — Ах, моя дорогая, если я не умыкну вас на свой корабль, вы никогда не узнаете этого блаженства. Мы будем бороздить моря и океаны, днем грабить порты, а ночью… Ах, эти ночи, любовь моя! Они будут наполнены бесконечной, безумной страстью!

— Грабить? Вы пират?

— Конечно. Чем еще я могу заниматься в таком костюме, если к тому же у меня в ухе сверкает золотое кольцо?

— Я думала, что вы Джош. Только он один всегда врывается в мои сны. Вы что, в самом деле предлагаете мне заняться грабежом?! Я в жизни ничего не крала.

— Слухи утверждают, что вы украли деньги у своего отца, дорогая Эмили.

— Во-первых, мистер Пират, я для вас вовсе не дорогая Эмили! А во-вторых, как я устала слышать эту наглую ложь, которую выдумал мой отец! И вот меня заставляют выслушивать ее вновь и вновь. Я не взяла в его доме ни одной вещи, которая бы мне не принадлежала.

Брови незнакомца полезли на лоб от изумления, а сапфирово-голубые глаза расширились.

— Так-таки и ложь? А как насчет награбленного добра, которое вы стянули у милашки Маккензи?

— Награбленное добро? Я никого не грабила… — У Эмили по спине пробежали мурашки. — Вы имеете в виду его значок агентства Пинкертона? Надеюсь, вы не считаете этот идиотский значок добром?

Он снова сдвинул брови.

— Взяли тайком и втихомолку. И какими словами это ни называй, дорогая, но это грабеж.

— Ладно, оставим это. Однако я не хочу с вами никуда идти, так что убирайтесь отсюда, иначе я буду кричать.

Плотоядно усмехнувшись, мужчина присел на край кровати, повалил Эмили на спину и наклонился над ней так низко, что она почувствовала на своем лице его дыхание.

— Вы меня уговорили.

Он раскрыл губы девушки властным, умопомрачительным поцелуем, который не оставлял ей и проблеска надежды на сопротивление. Она задрожала от возбуждения: его поцелуи стали спускаться по ее шее, ниже, еще ниже. Прервав ласки, пират спустил с плеч Эмили платье.

— Никаких криков, дорогая? — спросил он, нежно проводя пальцем по розовым выпуклостям ее обнаженных грудей.

— Вы бессовестный мерзавец!

Девушка чуть не задохнулась, когда его влажный рот покрыл один из трепещущих бутонов, заставив ее содрогнуться от изысканного эротического наслаждения.

Приподняв голову, чтобы бросить на Эмили оценивающий взгляд, незнакомец спросил:

— И вы продолжаете утверждать, что вам не нравится, что я с вами делаю?

— Какая разница, нравится мне или нет? Все равно я не переменю своего решения и не пойду с вами.

Он снова опустил голову. Его язык заиграл се сосками, и острое наслаждение стало мучительным.

— О! Умоляю вас, не надо, остановитесь!

Сжав ее грудь в своих ладонях, мужчина взял в рот сосок и стал сосать, как грудной младенец. Застонав, Эмили закрыла глаза, корчась от этого восхитительного насилия.