Одна грешная ночь - читать онлайн книгу. Автор: Сари Робинс cтр.№ 31

– Легкий способ следовать вашему кодексу чести, – пробормотала Лилиан, удивленная охватившим ее разочарованием.

Подавшись вперед, он взял ее за подбородок и приподнял ее лицо.

– Вы передумали?

Она посмотрела ему в глаза и увидела в них насмешку. Этого следовало ожидать. Ведь совсем недавно она категорически заявила, что никогда не выйдет замуж.

– Я думаю, мои вопросы продиктованы чувством уязвленной гордости. Кстати, я бы с таким же успехом могла усыпить и связать графа или герцога. Для меня не существует никаких сословных различий, если речь идет о том, чтобы вызволить друга из беды.

Он широко улыбнулся, и его улыбка в который уже раз очаровала ее. Этот мужчина просто не имел права выглядеть таким привлекательным. Она тоже улыбнулась в ответ. Мир между ними был восстановлен.

Он выпустил ее подбородок и встал.

– Я отправляюсь на Боу-стрит. Мне придется взъерошить перышки кое-кому, прежде чем я смогу снова собрать их и связать узлом.

Лилиан тоже поднялась с места, и он отодвинул ее стул.

– Это очень разумно с вашей стороны, должно быть, вопрос политики.

– Не политики, а выживания, миледи. Детективное агентство недолго продержится в Лондоне, если не будет иметь связи с полицией и ее штаб-квартирой на Боу-стрит.

Лилиан не покидало чувство вины.

– Я… я не подумала о том, что дело Бомона, за которое вы взялись, может повредить вашей репутации.

– Уверяю вас, все это в порядке вещей. Просто на этот раз я хочу предотвратить неприятные последствия. Нет ничего хуже, когда те, кого вы считаете друзьями, начинают охоту на вас.

Она прикусила губу.

– Это как раз подводит меня к вопросу, вызывающему мое беспокойство, мистер Редфорд. Я имею в виду улики против Диллона. Окровавленный носовой платок и его любовные письма.

– А это в самом деле его письма?

– Он говорит, что это глупость. Что он писал их, еще когда учился в школе. Всего лишь детские шалости. Ему не хотелось это обсуждать, а я не стала настаивать. Вопрос заключается в том, кто забрал их у Диллона и оставил возле трупа леди Лэнгем?

– Не знай я вас, подумал бы, что это вы.

– Я?

– Вы имели доступ к личным вещам Бомона. Но то, на что вы пошли, чтобы заставить меня защищать его, вынудило меня изменить мнение. – Он поскреб подбородок. – Я думаю, – продолжал Редфорд, – это сделал кто-то из близкого окружения Бомона, возможно, кто-то из его родных или слуг.

– Я опасалась, что вы ответите именно так. – Она содрогнулась и сжала руки. – Страшно подумать, что враг совсем рядом. Я по крайней мере всегда знала, чего ожидать от Кейна.

Подавшись вперед, Редфорд сжал ее руку.

– При наличии всех, кто стоит на страже закона и защищает вас, миледи, я не исключаю, что вы сами в опасности. Вам следует быть бдительной. Пусть ваши слуги тоже будут начеку. Когда выходите из дома, берите с собой еще одного лакея.

Он попытался успокоить Лилиан, крепко сжав ее руку своей сильной теплой рукой.

– Благодарю вас, мистер Редфорд, за то, что вы принимаете так близко к сердцу мои заботы, в то время как многие джентльмены, я уверена, отнеслись бы к ним далеко не серьезно. – Она скорчила гримаску и грустно добавила: – Женщины, особенно те, кто избрал мой образ жизни, не принимаются в расчет, поскольку их считают, мягко выражаясь, не слишком умными.

– Но ведь только глупец не понял бы, что опасения серьезные.

Она ласково улыбнулась ему:

– В таком случае мне повезло, что вы не глупец.

– Лилиан!

В дверях стоял Рассел, на его лице был написан ужас.

Лилиан выпустила руку Редфорда. Ей вовсе не хотелось, чтобы у Рассела сложилось ошибочное представление об их взаимоотношениях.

– Рассел! Ты пришел как раз вовремя. Должно быть, мистер Редфорд захочет задать тебе те же вопросы, что и мне.

– Кто он такой, черт возьми, чтобы допрашивать меня?

– Успокойся, Рассел. Это совсем не то, что ты вообразил. Мистер Редфорд – детектив, я наняла его, чтобы оправдать Диллона.

– Но как он смеет вести себя с тобой так вольно?

– Он не ведет себя вольно, Рассел. Он просто…

Рассел вошел в комнату. Углы его губ были опущены, лоб прорезали морщины. Вид у него был мрачный. Он протиснулся между ними и с яростью уставился на Редфорда.

– Лилиан слишком добра, чтобы понять, кто вы такой. Но я не позволю вам воспользоваться ситуацией в неблаговидных целях.

Лицо Редфорда приняло ледяное выражение, и он вскинул бровь:

– И какие же, по-вашему, я преследую цели?

– Вы прекрасно поняли, что я имею в виду.

Редфорд только развел руками.

– Я вижу, лорд Рассел, что леди Джейнос приобрела опору и защитника в вашем лице.

– В некотором смысле Рассел надежен, – вступила в разговор Лилиан. – Он и его отец очень добры ко мне в это тяжелое для всех нас время.

– В таком случае я оставляю вас в надежных руках. – Он отвесил поклон. – Я дам о себе знать в ближайшие несколько дней, леди Джейнос. Если захотите поговорить со мной раньше, пошлите весточку в мою контору или в таверну Типтона на Кенбриджлейн. В таверне всегда есть кто-нибудь, кто принимает письма для меня, а я часто туда заглядываю. – Он кивнул Расселу: – Всего хорошего, лорд Рассел.

Как только он вышел, Лилиан повернулась к Расселу:

– Как ты смеешь обращаться с ним подобным образом? Этот человек поможет выйти на свободу твоему брату!

– Он вцепился в твою руку!

– Ты тоже так делаешь, но я не заклеймила тебя как бесстыдного негодяя. – Она скрестила руки на груди. – Не корчи из себя праведника и ханжу. Тебе это не идет.

Рассел покраснел, и лицо его стало виноватым.

– И вес же, – не унимался он, указывая на накрытый стол, – ты сидела за одним столом с ним и ела в его обществе.

– И что? – воскликнула она. – С каких это пор преломить хлеб считается преступлением?

– Он у тебя на службе. Это неприлично.

– Забудь о своих снобистских замашках. Я наняла его, но это не значит, что он у меня в услужении.

Внезапно глупость этого аргумента дошла до се сознания.

– Если я захочу усадить с собой за стол Хикса, или Гиллмана, или кого-нибудь еще, то это мое право. И я не обязана отчитываться перед тобой.

Его губы дрогнули.

– Но это, это неправильно…

Лилиан потерла виски. Лицо ее стало мрачным.

– У меня болит голова, Рассел. Если ты извинишь меня, я пойду и прилягу.