Крылья любви - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Мецгер cтр.№ 40

Джини обрадовалась:

– Маленький Шон будет в восторге, а мисс Хэдли так старалась подготовить меня к выезду в большой свет, что заслужила сладкую награду за свои труды.

Когда они добрались до дома и карета проехала под аркой портика во двор, Ардет не стал дожидаться, пока выездной лакей откроет дверь и опустит лесенку. Он спрыгнул на землю и, отмахнувшись от поспешившего на помощь слуги, принял Джини из кареты прямо себе на руки. Кэмпбелл развернул экипаж и поехал к конюшне.

Газовые лампионы возле дома были зажжены, из открытой входной двери тоже лился свет, и Ардет заметил на лице у Джини пятнышко от мороженого. Нимало не раздумывая, од коснулся пальцами ее губ.

Она подняла на него глаза.

– Осталось немножко мороженого.

Джини облизнула губы, потом снова взглянула на мужа, как бы спрашивая, достаточно ли благопристойный у нее вид, чтобы предстать перед домочадцами. Она не хотела появиться перед ними после первого выезда в свет эдакой шалой девчонкой.

– Все в порядке. Вы просто великолепны.

Теперь Джини посмотрела на него так, будто он снял для нее луну с неба, а не просто побывал с ней на приеме у принца, угостил любимым мороженым и произнес самый обычный комплимент.

Ардет ничего не мог с собой поделать. Он очень хотел почувствовать вкус ее губ, их сладость. А почему бы нет? Она его жена, и она его хочет. Ее желание очень сильно, насколько можно судить по яркому блеску зеленых глаз. Она его жаждет, и тут ни при чем пунш, малиновое мороженое и прием у королевской особы. Он наклонился к ней и опустил голову…

…Облегчив тем самым ворону возможность усесться ему на плечо.

– Прием хороший? Хороший прием?

– Да, прием был очень милый, – ответила птице Джини.

– Верно, и леди Ардет имела большой успех, – добавил Ардет после словечка, которого Джини до сих пор ни разу от него не слышала.

Она погладила блестящую черную голову птицы.

– Нам не хватало тебя, Олив, но, я думаю, тебе там не понравилось бы. Одна леди украсила свою голову павлиньими перьями.

– Дура! – выкрикнул ворон, потом повернулся к Ардету и уставился на него черным, без блеска глазом. – Живой?

– Пока что нет.

Но у него благодаря треклятой птице еще оставался шанс. Он не отнес свою жену наверх, к себе в спальню, не нарушил данную себе клятву. Не причинил зла.

* * *

Нет, с этим человеком явно происходит что-то неладное! Джини резким пинком отшвырнула в сторону табуретку, которая загораживала ей дорогу в хранилище песочных часов. Ардет определенно не любит ее. На приеме она была такой, какой он хотел ее видеть, причем имела потрясающий успех. Но вместо того чтобы восхищаться своей сверкающей всеми красками бабочкой, граф отправил ее назад в надоевший до ужаса унылый кокон. Нет, решила Джини, он отнесся к ней как к противной, скользкой гусенице, которой место где-нибудь под камнем или в куче листьев, откуда она выползла… Время идет, и скоро она станет толстой, неуклюжей и непривлекательной. И вообще ничуть не интересной… Ладно, ну его к дьяволу! И Джини снова пнула ногой табуретку.

Едва они вошли в дом, Ардет удалился в библиотеку, прихватив с собой ворона, чтобы в его обществе пропустить стаканчик на сон грядущий. Ворона, а не свою жену! Джини только и оставалось что поболтать с мисс Хэдли, которая не ложилась спать, желая услышать подробный рассказ о приеме у принца. Джини рассказала ей обо всем, что могла припомнить вот так, с ходу – о том, кто с ней говорил, о чем шла речь и сколько приглашений она получила. Что касается теоретической части, особенно резкой перемены отношения к ней, Джини в этом не разобралась даже наполовину, так же как в поведении собственного супруга.

– За нее! – провозгласил Ардет, поднимая свой бокал.

– За то, чтобы лечь на нее, – пробормотал ворон.

– Она моя жена, куриные твои мозги! Смотри, чтобы я больше никогда не слышал от тебя таких неуважительных слов о ней!

Ардет со стуком поставил свой бокал на мозаичный столик.

Олив немедленно сорвался со своего места на карнизе. Опустился на столик и, хлопая крыльями, сунул клюв в бокал как можно глубже, чтобы глотнуть бренди в свое удовольствие.

Ардет ухватил бокал за ножку, опасаясь, что тонкий хрусталь не выдержит атаки ворона и разобьется, но пить из бокала не стал, а сделал большой глоток прямо из графина, как в далекие, очень далекие времена. Дворецкий Рэндольф был бы этим шокирован, но Рэндольф не имел возможности наблюдать манеры рыцарей-крестоносцев. Не увидит он этих манер и нынешней ночью, потому что Ардет запер дверь.

Он взял графин в одну руку, свободный бокал в другую, налил бренди и наклонил бокал таким образом, чтобы Олив мог выпить.

– Говорят, что джентльмен никогда не станет пить в одиночку.

Олив пошатнулся и едва не свалился со стола.

– Ба, что я вижу? Ты опьянел настолько, что не можешь держаться с достоинством. Впрочем, что ты можешь знать о достоинстве. Ворон вообще не имеет достоинства. – Ардет сделал еще глоток. – А вот я обязан его иметь.

Ворон взглянул на свой пустой бокал и на почти полный графин в руке у Ардета.

– Олив тоже должен иметь…

– Это верно. Чтобы стать живым, я должен обладать честностью, чувством справедливости и нравственными принципами. Ты же слышал, что говорил Старый Ник. Сердце и душу.

– Гораздо проще… ик… найти песочные часы.

Джини была слишком занята, чтобы беспокоиться о желаниях своего мужа или об их отсутствии. Утренние визиты, послеполуденные чаепития, верховые прогулки в парке в предвечернее время и различные вечерние приемы и развлечения почти не оставляли ей времени для себя самой. Ей также требовалось все больше платьев для столь разнообразного расписания, требовалось увеличивать штат прислуги ради уверенности в том, что каждый визитер будет принят в доме как должно, и к тому же не мешало бы подольше спать.

Благодарение Богу за мисс Хэдли. Они вдвоем каждый день должны были принимать тех, кто привозил песочные часы, забирать у них эти часы, заносить в особый журнал имена и адреса владельцев, а после короткого, но внимательного осмотра лордом Ардетом отсылать часы обратно. Если граф был в это время занят, ворон стоял, словно часовой на страже, наблюдая затем, как распаковывают коробки и разворачивают бумажные свертки. Джини не спрашивала, да она и не хотела знать, откуда ворону известно, какие именно часы нужны Ардету, но принимала его хриплое «нет» как достаточную оценку. Кроме того, многие часы были чересчур большими, чересчур разукрашенными или уж слишком явно новыми. Джини не нуждалась в особых познаниях, чтобы отличить серебро от золота, крашеную жесть от драгоценного металла, филигранную работу от гладкого основания, которое описывал Ардет.