Бездонные пещеры - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Форсит cтр.№ 27

Изабо была слишком потрясена, чтобы говорить. Мегэн впилась в нее взглядом.

— Я буду мертва, — сказала она мягко, — а Лахлану придется поднимать Лодестар в одиночестве. Ты все еще удивляешься, что я боюсь за вас всех?

Изабо лишь через некоторое время сказала сердито:

— Не говори так, Мегэн. Может быть, нам удастся что-нибудь сделать...

Мегэн покачала головой.

— С этим ничего не поделаешь. Разве я не дала месмердам слово? Когда придет красная комета, я умру.

Изабо с трудом проглотила тугой комок, мешавший ей говорить.

— К тому времени мы уже победим фэйргов, — сказала она с уверенностью, которой не чувствовала.

Мегэн снова покачала головой.

— Ты рассчитываешь на такую легкую победу? Не стоит. Йорг предсказал, что с пришествием красной кометы фэйрги поднимутся. Он сказал, что само море поднимется и затопит землю...

Я видел, как чешуйчатое море поднялось и затопило землю, а Красный Странник кровавой раной зиял на небе. Вот когда они придут... Когда красная комета поднимется снова...

Слова Йорга отозвались в пространстве между ними, как будто сам старый пророк произнес их.

Внезапно в мозгу Изабо поднялась темная волна воспоминания, накрывшая ее с головой, так что она задрожала и едва не потеряла сознание. Мегэн схватила ее за руку и поддержала, а Буба перепуганно ухнула. Изабо пришла в себя, слыша, как Мегэн настойчиво спрашивает ее:

— Что такое? Изабо...

— У меня были такие же видения, — сказала она дрожащим голосом. — Когда я смотрела в глаза королевы драконов. Я видела, как Красный Странник горит на небе. Море поднялось, образовав чудовищную черную волну, выше самой высокой башни, которую я видела, и обрушилась на лес, затопив его. Это было ужасно...

Мегэн мрачно взглянула на нее.

— Похоже, у тебя Талант предвидения будущего, моя Бо. Почему ты не рассказывала мне об этом?

Изабо невольно взглянула на священный Ключ Шабаша, висящий на груди у Мегэн. Она ясно вспомнила видение своей собственной искалеченной руки, сжимающей звезду в круге, висевшую на ее собственной груди. Это видение было последним, виденным ей в глазах королевы драконов, и именно оно запечатлелось в ее памяти.

Рука Мегэн мгновенно метнулась прикрыть Ключ, и Изабо подняла глаза, встретившись с пронзительным взглядом Хранительницы Ключа. Все было ясно без слов.

— Значит, — наконец нарушила тишину Мегэн, — у тебя тоже были видения об огромной волне, затопляющей сушу. Интересно, как фэйрги собираются навести подобные чары. Они жители моря, и огненная магия, как, например, кометная, им недоступна.

— Но Майя ведь использовала кометную магию, — напомнила ей Изабо.

— Да, но Майя была наполовину человеком... — Мегэн снова умолкла, задумавшись. Наконец она вздохнула, в ярком солнечном свете выглядя очень измотанной. — Боюсь, что это видение вещее, раз ты видела его в глазах дракона. Драконы видят в обе стороны по нити времени.

— Но ты же не хуже меня знаешь, что все видения будущего — лишь то, что может произойти. Это будущая возможность, ничего больше, — быстро сказала Изабо. — Йорг не раз говорил мне это. Мы можем изменить будущее, мы можем нанести фэйргам молниеносный и сильный удар, прежде чем они что-нибудь заподозрят. У тебя есть еще шесть месяцев, чтобы научить Лахлана, как подчинить себе Лодестар, и меня использовать мои силы. А Изолт убедит Хан'кобанов прийти к нам на помощь. Ты же знаешь, она просто военный гений, с ней мы одержим победу...

Мегэн вздохнула еще тяжелее, чем прежде.

— Что такое? — спросила Изабо, хотя и подозревала, что знает, что так тревожит Хранительницу Ключа.

— Думаешь, я не знаю, что означает нарушенный гис? — ответила Мегэн. — Может, я не жила с Хан'кобанами, как ты, но я слушала и пыталась как можно больше узнать об их обычаях. Гис — это не просто долг чести, это святой обет, такой же обязывающий, как и Вероучение Шабаша для ведьм. Хан'кобан скорее умрет, чем нарушит гис, я понимаю это. Изолт знала, на что идет, когда давала Лахлану этот святой обет — она клялась никогда не покидать его, всегда служить и повиноваться ему. Теперь этот обет потерял силу. Изолт свободна остаться на Хребте Мира, если захочет, и не думай, что ей этого не хочется. Она Хан'кобанка — и всегда будет ею.

— Но ведь дети... и Лахлан. Она любит их, я знаю, что любит. Изолт не останется на Хребте Мира. Она вернется и поможет нам выиграть войну.

Мегэн погладила шерстку Гита. Ее глаза были почти не видны под морщинистыми веками.

— Вернется ли?

Изолт стояла на вершине горы, жадно вдыхая пронзительно холодный воздух. Всюду, насколько она могла видеть, поднимались в небо ряды остроконечных гор, поблескивающих льдом. Самые высокие пики утопали в огромных косматых облаках.

Линли Мак-Синн стоял рядом с ней, и на его лице явственно читался благоговейный страх.

— Вы хотите сказать, что знаете проход через эти горы?

Она кивнула. Он вполголоса выругался и поплотнее закутался в свой синий клетчатый плед. От дыхания у него перед лицом висело облако пара, а лицо пошло пятнами от холода. Это был высокий мужчина с внушительным носом, проницательными глазами цвета морской волны и аккуратно подстриженной черной бородкой. Между бровей у него залегали две глубокие складки горя и гнева. За спиной у него висел огромный двуручный меч, а из-за пояса выглядывал узкий кинжал. Еще один торчал из сапога. Рядом с ним стоял его сын Дуглас, такой же высокий и белокожий, с точно такими же яркими глазами и темными волосами. Пледы на плечах у обоих были сколоты брошью в виде увенчанной короной арфы.

За ними вилась длинная колонна солдат, тепло закутанных от холода. За плечами у них висели рюкзаки, и у каждого за поясом болтался моток веревки и ледоруб. Замыкали колонну несколько саней, запряженных громадными косматыми существами с ветвистыми рогами и плоскими копытами. Сани были нагружены оружием и провизией, которыми снабдил их отец Банри. Они провели неделю у родителей Изолт в Башне Роз и Шипов, пока Хан'гарад готовил своих людей и Изолт к переходу через горы. Изолт провела неделю в играх с младшими братишкой и сестренкой и разговаривая с матерью, которую не видела с самого подписания Пакта о Мире.

Всю эту неделю она разрывалась от противоречивых чувств. Круглые щечки малышей и их чудесный молочный запах вызвали у нее приступ острой тоски по своим собственным детям. Изолт очень хотела взять их с собой на Хребет Мира, но Лахлан категорически запретил ей. Это слишком опасно, заявил он. Наследник Ри должен оставаться с Ри. А близнецы были совсем еще крошками, слишком маленькими для такого путешествия.

Изолт понимала, что он просто не мог расстаться с Доннканом после ставшего для них всех огромным потрясением похищения мальчика, но, несмотря на это, запрет Лахлана очень обидел и разозлил ее. Ведь она испытывала к детям те же чувства, что и он. Разлука с ними вызывала у нее тупую боль, которая временами становилась просто невыносимой. Ей хотелось снова прижать их к себе, почувствовать их пухлые ручки вокруг своей шеи и расцеловать их пушистые макушки и розовые щечки, мягче самого роскошного шелка, нежнее лепестка розы. Она сурово подавляла эту тоску, вместо этого погружаясь в расчеты, как лучше всего провести такую большую армию через суровые и негостеприимные горные вершины. Она первой просыпалась каждое утро и последней засыпала, и лишь ее молчаливость и сдержанность говорили тем, кто очень хорошо ее знал, как ей тяжело и тревожно.