Непокорная пленница - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Линн cтр.№ 55

Покачивая в руках ее бедра, Каттер поднял голову и улыбнулся какой-то ломаной улыбкой:

— Помнишь про цветочный нектар? Нектар Уитни.

Это одно и то же, любимая.

Когда она застонала и с плачем изогнулась под ним, он наконец встал с нее, твердый стол не продавливался, как матрас; Каттер мечтательно улыбался, расстегивая на себе пуговицы, и когда снова лег на нее, тихо сказал:

— А последнее блюдо — лучше всего…

Он вошел в нее с яростной силой, прижав к деревянному столу. Захлебнувшись, она прогнулась ему навстречу; белые волосы разметались по столу, накрыли металлические тарелки. На этот раз не сладкое воркование, а ненасытная потребность гнала ее к нему, не меньшая, чем у него, и когда пришло облегчение, Уитни подумала, что умрет от наслаждения.

Они вместе верхом спускались с горы в маленький городок Лос-Гатос на реке Сан-Педро. В горной хижине они пробыли неделю, и ни один из них не хотел возвращаться.

— Но если мы не дадим отцу знать, что я жива-здорова, он может явиться за тобой! — с горестным смехом сказала Уитни.

Каттер усмехнулся и сообщил, что у него есть пистолет сорок четвертого калибра, который он всегда носит с собой.

— Зачем? Ты ждешь беды?

— Я всегда жду беды и всегда наготове, — ответил Каттер.

Ее тревожило, что он так просто говорит о беде и оружии, но ничего не сказала, когда он нацепил его перед спуском в Лос-Гатос. Под полуденным солнцем городок казался спящим, его граждане дремали на крылечках или в открытых дверях лавчонок. В одну из них Каттер зашел и купил ей ленты для волос и книгу про цветы.

— С картинками! — сказала Уитни, нахально вздернув носик, и он показал ей раздел иллюстраций. Продавец неодобрительно посмотрел на них, но ей было все равно. Она была захвачена любовью. Отныне в ее жизни не будет неодобрительных замечаний. У нее есть Каттер.

Они вышли, держась за руки, под мышкой у нее был пакет, и она смеялась, слушая рассказ Каттера о том, как в детстве он привел в ужас Лос-Гатос, приведя живого медведя, чтобы с него сняли шкуру. Какой-то шум привлек ее внимание. Уитни обернулась не так быстро, как он, а у него реакция на беду была стремительной.

На другой стороне широкой пыльной улицы распахнулась дверь дома, и на тротуар вышли люди. Бросив на них взгляд, Каттер оттолкнул Уитни за бочку с водой и велел стоять там, хотя Уитни и не собиралась никуда уходить. Она напряженно ждала, пока Каттер пересекал улицу.

Со своего места она видела, как Каттер подошел к этим троим, и они громко и злобно заспорили. Один был одет в кожаные штаны, набедренную повязку и потрепанную рубашку; двое других, одетые как ковбои, с агрессивным видом держали индейца за руки. Уитни не было слышно, о чем они говорят, но она видела, что ковбои оценивающе и несколько враждебно смотрят на Каттера и на его пистолет, привычно висящий на боку. Они его знали или слышали о нем, потому что один сказал:

— Такому человеку, как Каттер, лучше в это не ввязываться.

Она не слышала ответ Каттера, да это было и не нужно, потому что ковбои развернулись и ушли, а Каттер о чем-то коротко поговорил с индейцем. Когда он вернулся к ней, его лицо было мрачно.

— Пошли, — коротко сказал он и потащил ее за руку.

— Куда? Каттер, что случилось? Почему эти люди злы на индейца? Ты их знаешь?

Он усмехнулся:

— Тигренок, ты жужжишь, как детская игрушка. Да, одного из них я знаю.

— Индейца?

— Да.

Голос был напряженный, и она помедлила, прежде чем спросить:

— Случилось что-то плохое?

Он не отвечал, пока они не подошли к лошади. Он посадил ее и сам сел сзади.

— Прорва плохого, — тихо сказал он и пустил лошадь мелкой рысью. — Джеронимо с семьюдесятью двумя воинами вышел из резервации Сан-Карлос, армия их преследует. Убит Нок-ай-дель-клинне и несколько солдат.

Плохо дело.

У нее упало сердце.

— Но это не имеет к тебе никакого отношения, правда, Каттер? Я хочу сказать, ты… ты не сделаешь какую-нибудь глупость?

Уитни почувствовала, как он напрягся; она заранее знала, что он ответит.

— Смотря по тому, что считать глупостью. Я знал, что когда-нибудь это произойдет, и обещал им помочь.

— Но тебя убьют! — закричала она. — Ты не должен этого делать!

— Уитни…

— Нет! — Она попыталась соскочить с лошади, схватила его за руку, извернулась, горячие слезы потекли ручьем, в душе вздымался гнев, как пыль поднимается над дорогой. На какой-то момент ей показалось, что все как два месяца назад: злой Каттер, пытающийся удержать ее, не причиняя боли, фыркающая лошадь, встающая на дыбы. — Я тебя не отпущу! — Он обхватил ее рукой под грудью. — Я не хочу быть вдовой!

— Черт возьми, Уитни, выслушай меня! Я не буду ездить с ними в рейды. Я намерен выступить как переговорщик с Джеронимо. Кто-то должен попытаться. Слишком много пролито крови, и будет еще больше, если это не кончить. — Она немного успокоилась, ее гнев изливался только потоком отчаянных слез. Он добавил:

— Армия вырезала целую деревню.

Она понимала, что он говорит правду. В его глазах стояла смерть — такого она раньше не видела, и ее охватила глубокая грусть.

— Всех?

— Всех.

— Но… Каттер, армия… это же солдаты. Они такого не делают! Они…

— Белые люди, ты это хотела сказать? — Каттер грубо засмеялся. — Подумай получше, тигренок! Мне приходилось видеть деревни, через которые прошли солдаты, иногда там нельзя было распознать, где мужчины, где женщины или дети. Изрублены в куски, изувечены… Это война, Уитни, а мужчины любого цвета кожи не имеют обыкновения извиняться перед тем, как выстрелить. Зверства не имеют расовых различий.

— И ты хочешь сказать, что все уладишь, поговорив с Джеронимо? — Ее голос был такой же горький и злой, как у него.

— Я не так наивен. — Он глубоко вздохнул. — Послушай, команчи Кванаху Паркеру это удалось сделать. Я тоже смогу.

Она мрачно спросила:

— Ты имеешь в виду вождя команчей, который сдался со всем отрядом несколько лет назад?

— Да. Его мать была белой, отец — воином команчи.

Кланах — сообразительный человек, он помог своим людям перейти к жизни в резервации. — Каттер помолчал и тихо добавил:

— Я не очень надеюсь, что Джеронимо так поступит, но стоит попробовать.

— Значит, ты будешь рисковать жизнью ради дела, о котором знаешь, что оно проиграно? Не говоря о том, что тебя могут арестовать?

Каттер не ответил, и Уитни просидела в безнадежном молчании всю дорогу до ранчо Коулмена.

Ни Дэниел, ни Дебора не смогли переубедить Каттера. Он остался непреклонным.