Время скидок в Аду - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 60

— Несчастное существо. Мужчина! — ее взгляд был пугающим. Я же знал, повторял я себе, что Вера попала в Ад не просто так, но встреча с Каз изменила меня. Почему же я так хотел верить, что Вера была просто еще одной заблудшей душой, что ее доброта была искренней? Казалось, я не был самим собой.

Но то, что я думал о ней раньше, больше не имело значения. Имело значение то, кем она была на самом деле — сумасшедшим существом в припадке ярости. И я был ее пленником.

Продолжая сыпать проклятиями, Вера терлась об меня всем своим телом, затем сорвала с меня рубашку и стала водить грудью по моему лицу — она поднесла припухший сосок к моим губам, будто убитая горем истеричная мать, пытающаяся накормить молоком свое мертвое дитя. Я изо всех сил держался, чтобы не укусить ее, но пока она не причинила мне боли, и я все равно не смог бы выбраться, ведь обе мои руки — и здоровая, и раненая — были обездвижены. Я надеялся лишь на то, что помогу ей обуздать ее ярость и что после этого она меня выслушает. Но что бы я сказал ей? Конечно, я не любил ее, и, даже не зная правды о ее настоящей сущности, я не смог бы дать ей то, чего она хочет. Во мне было место лишь для любви к Каз: увидев ее в театре, я будто снова ожил, и даже когда я пытался увернуться от острых ногтей Веры, я по-прежнему ощущал, как сильно и невероятно мне не хватает графини Холодные Руки.

Уже рыдая, Вера сползла ниже и схватила меня за яйца. Я напрягся, напуганный возможностью узнать, каково это — потерять нечто более важное, чем руку, но, казалось, она намеревалась и дальше показывать свою пародию на страстное влечение. Она начала поглаживать, облизывать и прижимать мой член к своему лицу, бормоча нежные слова вперемешку с самыми жуткими угрозами. Да, такое вряд ли назовешь романтикой, только если вы не фанат крайностей вроде садомазохизма. За годы на Земле я повидал слишком много, чтобы наслаждаться этим. Не говоря уже о том, что я испытывал отвращение к боли. Но Вера была целеустремленной. Она тянула, сжимала, целовала меня и даже засунула внутрь меня палец, заставляя меня возбудиться против моей воли. Затем Вера скользнула вверх и села мне на грудь; она была обнажена по пояс, ее волосы полностью разметались по плечам, ее бледная грудь, на которой местами проступали красные пятна, качалась надо мной, как два церковных колокола.

— Я бы подождала, — тяжело дыша, сказала она, все еще держа мой член в своей руке, сжимая его, чтобы мое возбуждение не ушло. Она смотрела прямо мне в глаза. Ее взгляд снова изменился: она широко раскрыла глаза, полные болезненной отчаянности. — Я могла бы подождать нужного момента, дорогой. Прошло много времени, но мне ли не знать об ожидании. Я хотела, чтобы все было идеально!

Она сжимала мой член с такой силой, что я едва мог говорить.

— Это ведь не должно быть…

Ее глаза снова стали пустыми, будто по щелчку выключателя.

— Ты мог бы стать одним из моих бессмертных, Снейкстафф. Тебя бы оберегали вечно. А ты оказался лишь еще одним… несчастным, непостоянным, лживым мужчиной. Но ты никогда не вернешься к своей белокурой шлюшке. Ты принадлежишь мне. Я нашла тебя, а значит — ты мой!

Упершись коленями мне в подмышки, Вера начала возиться со своими длинными юбками, задирая их вверх. Громко зашуршали слои кринолина, обнажая несколько слоев белоснежных нижних юбок. Я чувствовал ее жар, но как я ни пытался увернуться или изогнуться, я не мог сбросить ее с себя. Ее полностью захватило безумие ее гнева и несчастья, примитивное и не совсем человеческое состояние. Она поднялась, слегка согнувшись, и стащила остальные юбки.

Между ног — кошмар.

Фиолетовое, темно-синее и яростно-красное, это больше походило на дрожащую и раздувшуюся медузу, чьи длинные щупальца из прозрачной плоти свисали на мой живот и бедра. Сначала они покалывали мою кожу, затем стали жалить, а потом мое тело загорелось огнем. Я закричал. Вера забралась на меня и потянулась руками к моей груди, но прежде чем ее пальцы коснулись меня, я наконец увидел прозрачные и гибкие иглы, как щетинки на расческе — они появлялись из-под ногтей леди Цинк и впивались в мою плоть. Она уже давно отравляла меня. Все это время, лаская меня, гладя по голове, она закачивала в меня свои яды, какие-то флюиды радости, от которых я становился тупым и счастливым. Но та отрава была не очень сильной. В отличие от яда, который попадал в меня теперь.

Кислотное жжение в паху вдруг сменилось на жгучий бренди, растекающийся по всем моим венам. Я чувствовал, как все мое тело отекает. Кровь стучала в мозгу, я едва мог что-либо видеть, но понимал, что она все еще не отводит от меня взгляда. Сумасшедшего взгляда Веры.

Существо у нее между ног издало хлюпающий звук, вроде жуткого, ни на что не похожего шлепка, а потом оно раскрылось. Среди похожих на рот складок виднелись ряды сотен крошечных игольчатых зубов, окруженных скользкой, блестящей розово-фиолетовой плотью.

Я точно попытался снова закричать, потому что она оторвала одну руку от моей груди — иголки ее ногтей высвободились неохотно, как плющ, отдираемый от стены. Этой же свободной рукой она накрыла мой рот и наклонилась ко мне. Мое сердце практически выскакивало из груди, а мой пах стремился к ней, предлагая себя и действуя по зову моей зараженной, горящей крови.

Ее движения замедлились, и я почувствовал эти невероятные крошечные зубы и закричал, хотя она закрывала мне рот рукой. Я кричал, кричал и кричал, не прекращая. Ее лицо опустилось ниже, рот был приоткрыт от экстаза, а затем ее глаза закрылись какой-то пленкой и стали молочно-белыми.

Она оседлала меня и двигалась без остановки, а жуткое существо между ее ног жевало, высасывало меня, пока я не взорвался и не наполнил ее. Леди Цинк упала на меня сверху, а мой разум наконец провалился в долгожданную темноту.

— Неблагодарный! — крикнула Белль и снова ударила меня кулаком в челюсть, от чего мои зубы, кажется, зашатались, как шарики на счетах. У служанки Веры были огромные руки, да и сама она была чертовски сильной. — Она дала тебе свою любовь! Сделала тебя особенным!

Бум! Паф! Словно надписи из мультиков появлялись над моей головой при каждом ее ударе. Казалось, этой огромной стерве нет дела до того, что я связан и беспомощен. Она даже не была особо разъяренной. Ей просто нравилось выбивать из меня дерьмо.

Я ничего не говорил, потому что понял, что возмущаться в присутствии служанки было еще более бесполезным делом, чем при ее госпоже. Я старался смириться с моим избиением, но какая-то часть меня в этот момент представляла, что бы я сделал с этой огромной и противной женщиной, если бы смог вырваться.

После вечера в опере прошло несколько дней, и с того момента никто уже не выказывал показного гостеприимства — теперь я был лишь пленником. Каждую ночь, а иногда и днем Вера забиралась на меня. Я никогда не думал, что изнасилование может быть приятным, но теперь узнал это на собственном опыте. Беспомощность, ярость, стыд — все эти ощущения открылись мне с совершенно новой стороны. Я даже познал чувство глубочайшего страха, ощущения того, что моя жизнь больше мне не принадлежит, что все происходящее находится вне моего контроля. Иногда я рыдал, и не только от того, что меня использовали. Я всегда ждал, когда останусь один. Это все, что теперь у меня было.