Аферистка - читать онлайн книгу. Автор: Кристина Грэн cтр.№ 71

У Би не было немецких марок, и я заплатила таксисту за поездку в аэропорт, предварительно поторговавшись с ним… Моя мать заплела свои пышные волосы в косу и выглядела очень довольной. У женщин из семейства Вондрашек особый талант бесконечно брать, ничего не давая взамен.

— И напоследок, Би, хочу предупредить, что я даю тебе деньги в последний раз. Запомни это. Я — не Клара.

Она ничего не сказала. После ее отъезда я отправилась на кладбище. «Лето было очень просторным». Впрочем, я считаю Рильке напыщенным, высокопарным поэтом. Клара лежала под горой красных гвоздик, и я разговаривала с ней. Я знала, что и эта боль когда-нибудь пройдет. Я долго смотрела вверх и думала о том, что небо печалится вместе со мной. Однако оно было совершенно равнодушно к моему горю. Оно любило только себя.

Я люблю смерть, Клара, потому что она холодная и неподвижная. Я люблю жизнь, тепло, живой огонь. Я ненавижу прошлое, пепел воспоминаний. Жизнь, запертую в маленькие стеклянные ящички. От них надо спасаться, Клара, бежать на волю. Я хочу дышать, смеяться, хорошо есть и пить, целовать чужих мужчин и любоваться закатами. Хочу поднимать деньги, которые валяются прямо на улице.

На кладбищах часто можно встретить вдовцов. Я заметила одного из них неподалеку от могилы Клары. Проходя мимо, я споткнулась.

— Осторожно, — сказал он.

Мы познакомились. Вдовцов и сирот тянет друг к другу. Доктор Вальтер Хелмер потерял жену четыре месяца назад. Они попали в автокатастрофу. Супруга Вальтера погибла, а он получил увечья и с тех пор хромал и ходил, опираясь на трость. Мне понравились его седые, коротко подстриженные волосы и сделанное вскользь замечание о том, что деньги не могут заменить дорогого человека.

Мы гуляли по кладбищу, скорбя каждый о своей утрате, и разговаривали о политике. Впрочем, эта тема меня мало интересует. Вальтер оказался человеком ультраправых взглядов. Он считал Коля левым радикалом, а Аугштейна настоящим дьяволом в человеческом обличье. Мой новый знакомый ничего не имел против иностранцев до тех пор, пока они живут за границей. Вальтер говорил не умолкая, а я делала вид, что слушаю его. Удовлетворить мужское тщеславие очень несложно. Надо только молча внимать их болтовне и одобрительно улыбаться.

Мне понравился его особняк, к которому вела усыпанная гравием подъездная дорожка, обсаженная тополями. Его супруга собирала современную скульптуру, которая терялась в просторных комнатах среди антикварной мебели.

Вальтер называл меня «моя добрая Фея» или «моя милая детка». Он приглашал меня на обеды к себе на виллу или в «Ландхаус шерер» — единственный гамбургский ресторан, где, по его мнению, клиентов обслуживали подобающим образом. Вальтер требовал от окружающих уважения к себе и покорности. Особые проблемы у него возникали с молодежью. Обе юные дочери Вальтера учились за границей и, по его словам, были политически неблагонадежными. Я считала, что девушки правильно поступили, уехав подальше от такого отца.

Поняв, что он за человек, я придумала историю жизни, которая понравилась бы ему. Рассказала Вальтеру, что, будучи сиротой, выросла в монастыре, а затем изучала теологию в Вене. Я потеряла свою лучшую подругу Клару, о которой до сих пор скорблю. Вальтер рассказывал мне о своей супруге, дочерях и, конечно же, много говорил о политике. Он был уверен, что знает обо всем на свете, и не выносил, когда ему возражали.

Вальтера восхищало, что я слушала его, не перебивая, и со всем соглашалась. Он находил очаровательной мою улыбку. Время от времени он брал мою руку в свои ладони и гладил ее. Этот человек не казался мне чудовищем, поскольку носил дорогую черную обувь и соблюдал правила хорошего тона. На Рождество он обычно жертвовал значительную сумму в фонд Общества спасения потерпевших кораблекрушение. Вальтер способствовал созданию рабочих мест и улучшению народного благосостояния. Народ, по его мнению, приносит или вред, или пользу, и в большинстве случаев его существование ничем не оправданно. Почти все, что говорил Вальтер, было отвратительно или смешно — в зависимости от того, насколько серьезно его воспринимать. В его устах такие слова, как «право и порядок», приобретали угрожающий оттенок.

Клара уничтожила бы его своими едкими замечаниями или проколола бы шины его «роллс-ройса». Я позволила Вальтеру уговорить себя основать в Вене общественно полезный союз консервативных теологов. На его учреждение Вальтер пожертвовал двести пятьдесят тысяч марок. Получив чек, я обещала ему, что он станет нашим почетным председателем, а потом поцеловала в узкие губы и ощутила его холодное дыхание. Прощай, Вальтер. Он подвез меня в аэропорт, откуда я вылетела сначала в Вену, а потом в Цюрих. Получив деньги по чеку, я положила их на свой банковский счет.

Прогуливаясь по улицам и разглядывая витрины магазинов, я с гордостью сознавала, что могу купить себе все, что захочу. Даже совершенно ненужную миниатюрную скрипочку, усыпанную бриллиантами и стоившую пятьдесят тысяч франков. В конце концов я купила часы от Пиаже, серьги от Булгари и туфли от Диора. И это, на мой взгляд, правильнее, чем инвестировать деньги Вальтера в консервативный союз. Мне очень не хватало Клары и ее едких замечаний по поводу моих пустых трат и расточительности.

Кроме меня, клиентами банка были арабы, африканские богачи и русские. Возможно, кто-то из них действительно заработал деньги честным путем. Однако я считаю, что честность и роскошь несовместимы. Подлог, кража, взятки, коррупция, нелегальный бизнес, ложь и обман — вот где текут молочные реки. Сказочная страна Феи Вондрашек. Я была не прочь найти в Цюрихе новую жертву, но это мне пока не удавалось.

В баре ресторана «Кроненхалле» я заговорила с симпатичным, безупречно одетым мужчиной, уже не молодым, но еще не старым. Он представился, сказав, что его зовут Йорг Бауэр и что он бизнесмен. Что может делать средней руки предприниматель в Цюрихе? Только одно: класть в банк деньги, которые он утаил от налоговых органов.

Странно, но я не заметила, что он заказывал только пиво и внимательно наблюдал за посетителями бара. Должно быть, я выпила слишком много водки с тоником, вспоминая Клару Вондрашек. Я рассказала ему ту же историю о Вене и изучении теологии, которая так понравилась Вальтеру. Но у меня сложилось впечатление, что Йорг Бауэр слушал меня вполуха. Тем не менее он пригласил меня поужинать в ресторан.

В ресторане он настоял на том, чтобы нас посадили за столик, который он сразу же указал. За обедом Йорг Бауэр односложно отвечал на мои вопросы о бизнесе, которым он занимался. За соседним столиком сидела мужская компания, состоявшая из швейцарцев и латиноамериканцев. Они беседовали на английском, ели устрицы и пили шампанское. Компания вела себя довольно шумно, но это, казалось, не мешало моему спутнику. За столом он не пользовался салфеткой, что должно было насторожить меня, однако я не сразу обратила на это внимание.

Заказав обильный десерт, я вдруг подумала, что для студентки факультета теологии могу показаться своему спутнику слишком прожорливой, и заявила Бауэру, что еще не дала обета бедности и целомудрия. Сделав такое признание, я заглянула в его карие глаза. Он подмигнул мне. Я долго репетировала перед зеркалом, стараясь, чтобы мой многообещающий взгляд проникал в самую душу собеседника. Но могла ли я рассчитывать произвести нужный эффект на человека, который занимался производством гинекологических инструментов?