Магический код - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Егорова cтр.№ 74

Она вышла минут через пять — почти самая последняя. Шла и лениво тянула отвисшей рукой тяжелый портфель, набитый учебниками и тетрадями. Шла вперед, не заметив Ивана, который теперь стоял сзади и пытался обрести утраченный дар речи.

— Таня! — наконец окликнул он ее. Голос почти утонул в шуме освобожденной от уроков радостной толпы, но она все равно, кажется, услышала. Застыла на месте и обернулась.

Смотрела на него некоторое время, будто не узнавая. Смотрела на медведя в его руках — большого, розового, с разноцветными ушами, и думала, наверное, что все это ей снится, потому что мама уже успела убедить ее в том, что таких розовых медведей с разноцветными ушами не существует.

— Таня! — снова прокричал Иван.

— Иван… — пробормотала она себе под нос, но Иван все равно услышал. Улыбнулась — сперва робко, потом улыбка наполнилась настоящей радостью — и бросилась к Ивану.

Она бежала к нему, волоча за собой тяжелый надоевший портфель, и теперь уже Иван думал, что все это ему снится. И еще думал о том, что сейчас Таня подбежит и ему непременно нужно будет подхватить ее на руки — он много раз видел в кино, что именно так и бывает, и ему очень хотелось, чтобы точно так же, как в кино, было сейчас и у них с Таней. Но в руках у Ивана был медведь, и медведь такой огромный, что из-за него в руках у Ивана никак не могла поместиться Таня…

Но она все-таки поместилась. Иван и сам не мог понять, каким образом, и в очередной раз подумал, что случилось чудо, потому что в руках у него сейчас были и медведь, и Таня и он поднимал их обоих к самому потолку и даже кружил. Таня смеялась, тяжелый портфель валялся на полу, и Иван смеялся вместе с ней — от радости, что все так замечательно получилось, что так вовремя случилось чудо и он смог поднять на руки Таню вместе с медведем.

Потом он наконец поставил ее. Протянул медведя и сказал:

— С днем рождения. Ты, кажется, такого медведя хотела?

Таня прижимала к себе медведя, в глазах у нее блестели слезы радости, и она не могла вымолвить ни слова.

А Иван чувствовал, что и сам вот-вот расплачется.

Только этого ему сейчас не хватало. Сглотнув сдавивший горло ком, он улыбнулся вымученной улыбкой:

— Как успехи в школе? Сколько пятерок получила?

— Иван, — пробормотала Таня. — Я думала, ты больше никогда не придешь. Мама сказала…

— Ну что ты, — перебил Иван. Ему совсем не хотелось сейчас слышать, что сказала мама. — Неужели ты правда думала, что я смогу забыть про твой день рождения и не прийти тебя поздравить?

Она замотала головой из стороны в сторону — нет, не думала.

— Ну вот и хорошо.

— Где ты его нашел? Мама сказала, что таких медведей… Что их не бывает. Вообще не бывает.

— Места надо знать, — ответил Иван с довольной улыбкой.

— Я его во сне видела.

— Я знаю.

— Я его теперь любить буду. Больше всех буду любить.

— И правильно, — одобрил Иван. — Такой классный медведь. Он этого заслуживает.

— Иван… Иван, а ты… Ты к нам не придешь? Мама торт купила… И свечки, семь штук… Я на них буду дуть, а потом желание загадывать… И еще целый килограмм разных шоколадных конфет…

— Я тебя про оценки спросил. А ты мне, между прочим, не ответила, — напомнил Иван охрипшим голосом.

Таня молчала. Смотрела на него своими удивительными серыми глазами, хлопала короткими и черными ресницами — такими же короткими и черными, как у Ивана, — и молчала.

А он вдруг подумал о том, что Ванька, которого семь с лишним лет назад убила Вера, должен был родиться именно в декабре. Примерно в этих же числах — в тот вечер, вернувшись домой после ультразвукового исследования, они с Верой подсчитывали срок и решили, что Ванька непременно родится в первых числах декабря.

Если бы Ванька родился, то, может быть, сегодня у него тоже был бы день рождения. И ему тоже исполнилось бы семь лет, как и Тане. И у него наверняка тоже были бы такие же глаза, как и у Ивана, с короткими и черными ресницами. И наверное, такие же каштановые волосы, как у Веры.

— Я сегодня одну только пятерку получила, — сказала Таня. — По математике.

Иван не услышал. Он пытался понять, почему у Тани такие же каштановые волосы, как у Веры. Точно такого же удивительного редкого оттенка красного дерева.

Почему у Тани такие же серые глаза и такие же короткие и черные ресницы, как у него.

Почему Таня родилась в начале декабря. Именно в начале декабря, когда должен был, но не смог родиться Ванька.

Почему…

— Иван! Ну Иван, что ли?

— Да, да, конечно…

— Ура! Ты правда согласен?

— Согласен… Таня, я…

— Ты не представляешь, какой красивый торт! Лора сама пекла! Лора знаешь какие красивые и вкусные торты печет? Ты таких никогда в жизни не пробовал! Ну пойдем же! Вот увидишь, мама не будет против… Пойдем…

— Таня…

Она уже тянула его за руку, а он даже не догадался забрать у нее тяжелый портфель, и бедной Тане приходилось тащить сразу портфель, медведя и Ивана.

Но ее это ничуть не смущало, потому что она, кажется, была чему-то очень рада.

— Таня! Ты куда меня тащишь?

— Как это — куда? Ты же сам сказал… Ты же сам согласился пойти к нам в гости… На день рождения… Есть торт. Ты чего, Иван?

— Я… Я не знаю, Таня. Я не могу… Мама…

— Мама будет рада, вот увидишь! Мама тебя знаешь как любит? Почти так же, как я!

Иван застыл на месте. Проглотил ком в горле и совсем тихо спросил:

— А ты… Ты меня… любишь, Таня?

— Ну конечно! Иван, ты такой же странный, как мама. Она тоже все время спрашивает — ты меня любишь? Почти каждый день спрашивает. Как будто я могу ее за один день разлюбить. Как будто вообще можно разлюбить маму. И ты такой же, как мама, да?

— Таня… Таня, Таня, погоди, постой… Дай отдышаться, я что-то… Тань, я тоже тебя люблю… Ужасно люблю тебя… Тань, а правда ведь, мы с тобой похожи, а?

— Похожи, — кивнула Таня. — Я же тебе еще давно говорила. У тебя ресницы такие же и нос такой же, как у меня, и губы…

— И губы, — повторил Иван, ощупывая свои губы. — Да, в самом деле… И губы тоже… Вот ведь… Здорово как, а? И губы…

— Ну, отдышался ты, что ли? Пойдем, а то мама будет волноваться! Все уже вышли, а мы с тобой тут… Погоди, я сейчас куртку в раздевалке возьму…

Таня вручила Ивану портфель и медведя и скрылась за дверью. Потом, очень быстро, появилась снова — в теплой оранжевой куртке, в сапогах и вязаной шапке.