Свистопляска с Харриет - читать онлайн книгу. Автор: Дороти Кэннелл cтр.№ 16

Моя обожаемая настояла на том, что ей лучше вернуться в Летцинн, на Глатцерштрассе. Она обещала своим друзьям, чья фамилия Фелькель, что проведёт вечер с ними. Харриет в последнее время так мало их видела, а завтра она весь день будет отсутствовать. Вновь это упоминание о сюрпризе, который она для меня приберегла. Но теперь у меня не было никакого желания вдаваться в подробности, все мои мысли занимала её простуда. Как я только её ни умолял, чтобы она приняла ванну, которую столь предусмотрительно предложила добрая хозяйка, всё впустую. Харриет согласилась лишь допить какао.

Дождь прекратился, но в любую минуту мог полить с новой силой. И хотя у меня с собой был зонтик, я чувствовал, что не в силах оградить возлюбленную от стихии или, если хотите, от судьбы. Мы медленно дошли до угла, надеясь и одновременно страшась, что рядом остановится такси.

– Дорогой, не надо так расстраиваться. – Харриет взяла меня под руку. Мимо пронеслась машина, обдав нас фонтанами брызг. – Обещаю, что не подхвачу воспаления лёгких. Честное слово, мне не хотелось причинять фрау Грундман лишние хлопоты, а у себя в Летцинне я могу сколько угодно нежиться в ванне, не опасаясь извести всю горячую воду.

– Как я могу не беспокоиться, зная, что ты насквозь промокла.

– Морли, ты так и сам заболеешь от тревоги за меня. – Харриет замахала руками, призывая такси, показавшееся вдалеке.

Автомобиль затормозил, и, прежде чем я успел что-то предпринять, Харриет уже забралась в машину и опустила стекло. Всего на пару дюймов, чтобы я не мог разглядеть её лицо.

– До свидания, дорогой. Это было чудесно от начала до конца. Я хочу сказать, что сегодня был прекрасный день. А теперь поторопись обратно к фрау Грундман, и пусть она даст тебе ещё какао.

– Харриет! – Я забарабанил по стеклу, но такси сорвалось с места и быстро растворилось в вечернем сумраке.

Дождевые струи яростно хлестнули меня по лицу, я уныло раскрыл зонт и побрёл в своей пансион.

Весь остаток вечера меня не покидало дурное настроение. Перед сном я выпил стакан самодельного перечного шнапса, приготовленного фрау Грундман, а наутро проснулся, по-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке. Я взглянул на солнечные дорожки, прочерченные на полу, и душа моя преисполнилась ещё большего уныния, ибо что такое солнечный свет без Харриет? Позвонить, надо ей позвонить!

Но у её хозяев, этих самых Фелькелей, не было телефона. Харриет объяснила, что это одна из причуд – мелкий пустячок в сравнении с их безмерной щедростью. Ближе к полудню я заставил себя совершить небольшой моцион и по пути заглянул в пару кондитерских. Сочный изюм в сочетании с ванильными хлопьями немного взбодрил меня. Я даже завернул в близлежащий кинотеатр, где посмотрел американский фильм, после которого проникся гордостью за своё сугубо британское происхождение. На этой высокой ноте я вернулся в пансион и лишь совсем чуть-чуть расстроился, когда добрейшая фрау сообщила, что Харриет ещё не звонила. Ведь моя любимая говорила, что она, возможно, будет занята почти весь день. Призвав на помощь терпение, я вяло запихнул в себя обед, состоящий из свиной ножки с квашеной капустой и клёцками. Репертуар фрау Грундман не отличался разнообразием, но готовила она превосходно и никогда не скупилась на добавку. В это время в пансионе гостила ещё только одна пара. Японцы. И всё же после еды я задержался в столовой, чтобы выпить стакан вишнёвой наливки и перекинуться парой дружеских слов с соседями. Похоже, обитатели далёких островов к моим усилиям отнеслись благожелательно, даже если они и не поняли ни слова. Жаль, ибо я рассказывал про мою единственную дочь, что проживает в Читтертон-Феллс, очаровательной английской деревушке. Я даже выразил надежду, что милые японцы непременно нанесут ей продолжительный визит, если случайно окажутся в тех краях.

К себе в комнату я вернулся немного приободрившимся. Но по мере того как сумерки сменялись ночной мглой, на сердце становилось всё тяжелее. Возможно, часть ответственности за это лежит на клёцках. Но как же я томился без Харриет! От напряжённого ожидания телефонного звонка у меня заболели уши. В конце концов я погрузился в беспокойный сон, однако каждые два часа подпрыгивал на кровати, уверенный, что рядом надрывается телефон, но всё было тихо и спокойно, как в могиле.

И вот наступил рассвет, а с ним возродилась и надежда. Я сказал себе, что веду себя как последний глупец. Должно быть, Харриет вернулась в Летцинн очень поздно и постеснялась тревожить меня в неурочный час. Скоро она будет рядом со мной, услаждая мой слух подробностями вчерашнего дня. А когда наступило позднее утро и Харриет так и не появилась, я убедил себя, что она ещё спит.

После полудня я принялся беспокойно расхаживать по комнате. К вечеру же находился в таком смятении, что ругался последними словами на платяной шкаф и не мог даже думать о еде, хотя фрау Грундман умоляла меня отведать кусочек венского шницеля. Проведя бессонную ночь, на следующий день я слёг. Время превратилось в безбрежное море, по которому я плыл в полной безнадёжности, если не считать слабых барахтаний.

Из состояния прострации меня вывел стук в дверь. Но это была моя любезная хозяйка, а вовсе не та, которую я мечтал вновь сжать в своих объятиях.

– Так не пойдёт, герр Саймонс. – Фрау Грундман стояла надо мной, со слезами на глазах. – Вам надо взять себя в руки, опустить ноги на пол и надеть брюки. А затем вы отправитесь в Летцинн, найдёте Глатцерштрассе и повидаетесь с теми людьми, у которых живёт ваша подруга.

– Я там никогда не был. Эти люди любят уединение, и Харриет считала своим долго не нарушать их покой.

– Значит, будете ходить взад вперёд по этой улице, пока не найдёте нужный дом.

– У меня была такая мысль. Но на это может уйти несколько дней. Как я понял, Глатцерштрассе очень длинная, а Харриет ни разу не упоминала номера дома.

– И потому вы останетесь здесь и будете смотреть в потолок?

Я уже готов был согласиться, что в её словах есть смысл, когда зазвонил телефон и фрау Грундман засеменила вниз к старомодному аппарату в холле. Сердце моё вновь забилось, на сей раз в ритме звонков. Наверное, это дочь хозяйки, сказал я себе. Или кто-то интересуется ценами на комнаты. Несмотря на эти разумные объяснения, я приподнялся на подушках и даже спустил одну ногу с кровати, когда в дверях снова возникла фрау Грундман.

– Герр Саймонс! – Она не могла унять одышки.

– Да, фрау Грундман? – это всё, что я смог выдавить.

– Звонили от герра Фелькеля.

Я словно окаменел.

– Герр Фелькель просит вас немедленно приехать. Глатцерштрассе, 84. У него был очень расстроенный голос.

– Что он ещё сказал?! – Я откинул одеяло, и фрау Грундман, стыдливо отведя взгляд, попятилась к двери. – Он что-нибудь сказал о Харриет?

– Ничего. Он даже не произнёс её имени.

В горле у меня забулькало сдавленное рыдание.