Стокгольмский синдром - читать онлайн книгу. Автор: Яна Розова cтр.№ 38

После этого похлопал доктора по щеке. Ресницы Руслана дрогнули, а Вадик, окинув прозекторскую долгим взглядом, покинул помещение.

— …Вот что произошло после того, как я согласился ему помочь, — закончил свой рассказ Руслан.

Адвокат Дмитрий Скобелев, сидевший в кожаном кресле напротив доктора, выглядел несколько дезориентированным.

— Однако, — сказал он.

Утро рабочего июльского дня только разгоралось, под потолком в кабинете Скобелева уютно жужжала сплит-система.

Молодой успешный адвокат, сорок минут назад поцелуем попрощавшийся со своей женой, чувствовал себя будто после небольшого землетрясения. Его поразила не столько увлекательная история доктора Давлетова, сколько неожиданная связь случившегося с этим человеком и некоторых событий из собственной биографии.

Руслан пришел к Скобелеву, обнаружив его визитную карточку в вещах Златы. Он бы никогда в жизни не полез в сумку жены писателя, если бы ему не понадобились ключи от ее квартиры — надо было забрать оттуда свои вещи и, главное, компьютер.

Как только Давлетов взял в руки визитку адвоката Дмитрия Скобелева, его осенило, что помощь защитника-юриста будет очень кстати, причем в ближайшем будущем. Он ни в коем случае не собирался выполнять распоряжение писателя — спрятав тело Златы, покрывать преступление (все преступления Козырева!). Однако в этом случае со стороны Вадима мог последовать ответный ход: он не стал бы терять время, а предоставил полиции тот самый нож — в крови Златы и с отпечатками Давлетова. В результате доктор был бы обвинен в убийстве и загремел в тюрьму, и только сведущий в юридических вопросах человек сумел бы помочь ему сохранить свободу и честное имя. Благодаря такому человеку и полицейское расследование получило бы верный вектор движения — на поиск настоящего преступника.

Руслан даже не предполагал, что ему невероятно повезет, и именно Скобелев окажется тем самым отставным следователем, который десять лет назад вел дело об убийстве Олега Окуленко.

Давлетов позвонил Дмитрию Скобелеву уже через сутки после сцены в прозекторской, попросил назначить время встречи, объяснив, что его дело крайне серьезное и не терпит отлагательств. Скобелев тут же пригласил его в свой офис.

По просьбе Давлетова адвокат разрешил прийти к нему с собакой — после всего случившегося Руслан старался не расставаться со своим курчавым приятелем. Шухеру было присуще одно удивительное качество: он вызывал на губах доктора улыбку всегда, как только появлялся в поле его зрения.

Давлетов, чья голова постоянно болела, и он хорошо знал почему, приложил пальцы, неловко высовывающиеся из гипса, к синяку, разлитому по скуле. Он сам знал, что выглядит, как говорится, не очень.

— Таблеточку? — предложил адвокат.

— Уже принял. Ничего, все будет нормально, — ответил страдалец. Эрдель, положив голову на лапы, посматривал на хозяина с выражением сочувствия.

— Ваши травмы документально зафиксированы?

— Нет, я сам себя осмотрел. Гипс мне наложили в моем отделении.

— Зафиксируйте травмы в поликлинике, не в своей больнице.

Руслан взял стакан воды со столика и отпил глоток.

— Проклинаю себя, — признался он, ласково уложив загипсованную правую руку на предплечье левой, будто младенца.

Скобелев согласно наклонил голову. Несмотря на внешнюю тяжеловесность, он был человеком скорым на решения и на поступки без долгих раздумий. В его голове уже сложился схематический план защиты нового клиента. Это дело выглядело интересным. Особенно производил впечатление писатель, организовавший для своей жены безумный спектакль и убивший ее собственноручно.

Скобелев слабо понимал его мотивы. Более того, как и всегда, пообщавшись со своим клиентом, он оставил себе право сомневаться в его словах. Иными словами, адвокат чувствовал себя заинтригованным.

Но главный его мотив был личный. Он надеялся, что, помогая доктору, поможет и себе — залатать дыру в профессиональной биографии, прорвавшуюся, как на гвозде, на деле об убийстве Олега Окуленко.

— Я буду вашим адвокатом, — сообщил он. — Без гонораров. По личным соображениям, о них — после. Сейчас скажу только вот что: я работал в милиции и вел дело Олега Окуленко. Мне оно досталось в наследство от старшего коллеги, он умер от сердечного приступа как раз после того, как взялся за это следствие. В его смерти не было ничего странного: в отделе нашем всего-то и было два человека — он и я. На каждом — по три десятка дел, а Владимиру Васильевичу уже было почти шестьдесят!.. Возраст, перегрузка. И тридцать его висяков присоединились к тридцати моим. Как вспомню, так вздрогну, — признался Дима.

— Вот почему ваша визитка оказалась у Златы…

— Да, мы как раз случайно встретились в это воскресенье, — вспомнил Дима. — А я и не знал, что творится… Значит, план такой: мы с вами пойдем в полицию. Вы передадите судебным патологам тело Златы Козыревой и поговорите со следователем. Плохо, что место преступления вы уничтожили, это придется объяснять. Но я подстрахую. На всякий случай имейте в виду: вы немой, а я — ваш голос.

— Как скажете, так я и сделаю. — Руслан баюкал свой гипс. — Тело Златы в неприкосновенности хранится в нашем морге. Его могут осмотреть криминалисты.

— Хорошо. Вы останетесь на свободе под мое поручительство, но в любой момент должны быть готовы дать показания следователю. И еще. Я считаю, что нам с вами гораздо проще будет сохранить вашу репутацию и свободу, если мы разберемся, кто убил Олега Окуленко десять лет назад. Согласны?

Кивнув, доктор прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Адвокат, сжалившись, договорил:

— Остальное обговорим позже.

За прошедшую после этой встречи неделю Руслан заметно восстановился.

В физическом смысле больше всего его беспокоил перелом правого запястья. И даже не сам перелом, а тревожные мысли о том, насколько хорошо восстановится функция его конечности, как скоро он сможет взять в руки скальпель и вообще сможет ли? А вот последствия удара по голове проходили довольно быстро — синяк пожелтел, головная боль утихла. Оставались лишь приступы головокружения, очень неприятные, но невролог сказал, что вскоре пройдет и это.

В моральном смысле доктору тоже немного полегчало — Руслан пообещал себе разобраться в этом деле, так как точно знал, что правда лечит.

А лечить было что — смерть Златы произвела на него кошмарное впечатление. Он не мог бы с точностью утверждать, что успел полюбить эту женщину, но уж никак не желал ей смерти. А после той сцены в прозекторской Руслан видел в ней не просто упрямую толстокожую и лживую блондинку, как описывал ее Козырев, а девушку с загадкой, которую теперь необходимо было разгадать.

Убийца она или нет? Почему Злата не призналась ни в чем, несмотря на все ухищрения, придуманные ее мужем? Почему она ни разу не обвинила в убийстве Олега самого Вадима? Если убийца не она, то — он, разве не так? Он или она?