Рамакришна и его ученики - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Ишервуд cтр.№ 47

В 1875 году Свами Даянанда, известный знаток санскрита, основал еще одно общество – Арья самадж. Даянанда выступал за те же реформы, что и Девендранатх и Кешаб Сен, однако был категорически против всех неиндусских религиозных влияний в Индии, мусульманских ли, христианских или буддистских. Он был задиристым человеком, и Арья самадж сделалось обществом боевитым. Хотя Свами Даянанда предлагал свое истолкование Вед в соответствии с собственным монотеизмом, его идеи носили достаточно ортодоксальный характер, чтобы привлечь массы, а не одну только интеллигенцию. Самым большим влиянием его общество пользовалось в Пенджабе, где противостояние индусов и мусульман проявлялось острее всего.

Рамакришна встречался со Свами Даянандой во время одного из его приездов в Бенгалию. Махендра Натх Гупта записал рассказ Рамакришны об этой встрече:

«Да, я ходил встречаться с ним. Он тогда жил в садовом домике на противоположном берегу Ганги. В тот день там должен был появиться и Кешаб. Свами Даянанда жаждал встречи с Кешабом, как чатак дождя. (По легенде, птица чатак пьет одну лишь дождевую воду, отказываясь от всякой другой, как ни мучает ее жажда. Рамакришна любил эту легенду, которую использовал как метафору стремления к духу.) Он был большой ученый. Он верил в существование различных божеств. Даянанда говорил: Бог столько всего создал, почему он не мог создать и множество божеств? Даянанда верит, что Высшая Реальность не имеет формы. Капитан Вишванатх все время повторял имя Рамы, а Даянанда насмешливо сказал ему: лучше бы повторять слово „сан-деш"!» (Сандеш – сладкая смесь творога с сахаром, очень популярная в Бенгалии. Иными словами, Даянанда не одобрял джапу и подобные ей обрядовые приемы.)

Однажды, в марте 1875 года, когда Рамакришна был в состоянии самадхи, он ощутил потребность в свидании с Кешабом Сеном. С Кешабом он вообще-то встречался, но это было много лет назад, когда оба были еще молоды. Рамакришна видел его медитирующим в Брахмо самадже, в те времена еще находившемся под полновластным руководством Девендранатха Тагора. Духовное зрение Рамакришны позволило ему увидеть, что Кешаб – единственный из присутствующих, кто действительно погружается в глубокую медитацию. Теперь же, в состоянии самадхи, Рамакришна увидел Кешаба в образе павлина с распущенным хвостом и с рубином на голове. Толкуя это видение, Рамакришна пояснил, что распущенный павлиний хвост символизирует большое число последователей, которые появились у Кешаба, а рубин – его натуру: качества лидера и проповеднический пыл.

Кешаб с учениками уединился для садханы в садах Бель-гарии, в нескольких милях к северу от Калькутты. Рамакришна в сопровождении Хридая отправился туда в экипаже капитана Вишванатха. Рамакришна по этому случаю оделся в простую, но вполне благопристойную одежду: на нем было дхоти с красной каймой, край которого он перебросил через плечо. В Бельгарию они приехали около часу дня. Выбравшись из экипажа, они увидели, что Кешаб и его ученики сидят на кирпичных ступенях, спускающихся к пруду. Хридай один пошел к Кешабу, чтобы представить дядю, точно так же, как он это сделал в доме Бхагавана Даса.

– Мой дядя боголюбивый человек, – сказал Хридай, – он любит беседы о Боге и божественные песнопения. Он погружается в самадхи, когда слышит их. Дядя слышал о вашей высокой религиозности и явился, чтобы послушать, как вы говорите о Боге и его величии. С вашего позволения, я хотел бы привести дядю к вам.

Кешаб, естественно, позволение дал, и Хридай отправился к экипажу за Рамакришной. Кешаб и ученики с немалым любопытством ожидали его, но были весьма разочарованы видом приближавшегося к ним человека. Рамакришна показался им уж очень ординарной личностью.

– Правда ли это, господа, – смиренно спросил Рамакришна, – что вы представляете себе, как выглядит Бог? Мне бы так хотелось узнать, каков он. Я из-за этого и приехал к вам.

И он запел широко известную песнь Рампрасада: «Кто знает, как выглядит Кали? Шесть философских школ не в силах объяснить ее».

Рамакришна погрузился в самадхи, едва успев допеть. Однако на слушателей это не произвело особого впечатления – они приняли потерю обычного сознания за проявление душевной болезни или, хуже того, за фокус, предназначенный для привлечения их внимания. Только после того как Хридай вывел Рамакришну из самадхи повторением слова ОМ и окружающие увидели, как на его лице засияла улыбка несказанной нежности и ясности, их скептическое отношение к нему начало меняться. Особенно когда Рамакришна обратился к ним со своей излюбленной притчей, в которой различные аспекты Бога сравниваются с различными частями слоновьей туши, ощупываемой слепыми, или с различными цветами хамелеона, увиденным и в разное время разными людьми, по невежеству принимаемыми ими за единственно возможный цвет, за единственно существующий аспект… Скоро Рамакришну рассматривали и слушали как завороженные, завороженные не столько тем, что он говорил, сколько тем, как он это делал. Собравшиеся скоро почувствовали, что перед ними просветленность, выходящая за пределы их понимания, никто не заметил, что давно прошло обеденное время, что они рискуют пропустить и время очередной молитвы. Рамакришну забавляла их перемена в отношении к нему, и он с улыбкой сказал:

– Когда в стадо забредает животное другой породы, стадо норовит забодать его. Но если к стаду прибивается еще одна корова, ее лижут и принимают за свою.Так и со мной сегодня у вас.

Затем он обратился к Кешабу со словами:

– У тебя отвалился хвост.

Непонятная фраза показалась обидной ученикам Кеша-ба, но Рамакришна объяснил:

– Пока у головастика есть хвост, он может жить только в воде, а на землю выйти не может, но как только хвост отвалится, он живет где хочет. Пока человек тянет за собой хвост невежества, он может жить только в одном мире, а когда хвост отваливается – может жить или в знании Бога, или в мире, как сам захочет. Твой ум, Кешаб, уже достиг этого состояния. Ты можешь жить в мире и осознавать Бога.

С того часа и до конца своих дней Кешаб оставался под влиянием Рамакришны. Правда, он не сразу и не безоговорочно поддался силе этого влияния. Вначале он не поверил собственным ощущениям и послал нескольких учеников в Дакшинешвар, чтобы они там понаблюдали за Рамакришной и сообщили ему о своих впечатлениях. И даже значительно позднее, когда Кешаб уже был абсолютно убежден в духовном величии Рамакришны, он все еще продолжал терзаться несоответствием его учению своих прежних идей и представлений. Однако под влияние Рамакришны он подпадал все сильнее, и настало время, когда он просто не мог не видеться с Рамакришной. Иногда Кешаб являлся в Дакшинешвар, иногда зазывал Рамакришну в Калькутту, в свой дом, которому он дал название Камал Кутир – Дом лилий. Бывало, что Кешаб и его ученики из Брахмо самаджа приглашали Рамакришну на пароходную прогулку по Ганге, чтобы без помех наслаждаться общением с ним.

Кешаб к тому времени уже стал одним из самых известных в стране людей, многие смотрели на него как на учителя, но сам он относился к Рамакришне с огромным смирением и почтением. На каждую встречу Кешаб являлся с подношением – приносил фрукты, как подобает ученику при посещении гуру. И как преданный ученик, усаживался у ног Рамакришны. Однажды Рамакришна шутливо сказал: