Любовь и верность - читать онлайн книгу. Автор: Мэгги Робинсон cтр.№ 44

Алек никогда не причинял женщинам боли, зато научился доставлять им как можно больше удовольствия. Его любовницы получали не только бриллианты и сверкающие побрякушки. Но Мэри Арден не была из породы сластолюбцев.

Может ли она сказать, что он нервничает? Казалось, что двадцать лет куда-то испарились, и он вновь стал застенчивым юнцом. Она прижималась к нему своим мягким телом словно для того, чтобы убедиться в его способностях. Да Алек и сам не был уверен в них, хотя поцелуй сулил райское блаженство. Правда, Алек не понимал, кто будет его дарить – Мэри или он сам, но ему было все равно.

Наконец-то он не мучился подозрениями. Все эти месяцы богатство покупало ему дружеское общение, если не покой. Да, он заплатил Мэри непомерную сумму, но она оказалась в его объятиях, потому что сама этого пожелала.

Алеку хотелось снова уложить ее в постель, сорвать с нее это ужасное платье, развести в стороны ее белые ноги и увидеть, как эта роскошная женщина задыхается и плавится от страсти. Он упрется своим жезлом прямо в центр аккуратного медноволосого гнездышка и медленно, осторожно войдет в нее.

У Мэри на уме было что-то другое: ее руки оказались между ними, и она оттолкнула его, когда поцелуй превратился в град страстных покусываний. Но это не оскорбило Алека. Он точно знал, чего она хочет, только на исполнение ее желания сейчас нет времени. Так что надо прекратить, остановиться. Да и Мак может войти в любое мгновение. Завтра у них будет больше времени на изучение вспыхивающего между ними электричества.

Отпрянув от Мэри, Алек удержал ее на расстоянии вытянутой руки. Ее шляпка опять съехала набок, щеки и губы покраснели. У Мэри было изумленное выражение лица, какого он почти никогда не видел у купленных за деньги любовниц. Такое выражение просто так не изобразить, и Алек почувствовал, как его естество шевельнулось от невероятной гордости. Поправив на Мэри шляпку, Алек опустил ее вуаль, чтобы никто не догадался о том, чем она занималась.

– Не позволяй этому гнусному развратнику и пальцем прикоснуться к тебе, или мне придется убить его, – сказал Алек. – Ты моя!

Мэри натянуто рассмеялась.

– Ваши слова звучат угрожающе, милорд! Да, я ваша, по крайней мере еще некоторое время. Только я начинаю опасаться, не замахнулась ли я на что-то большее, чем могу сделать.

Представив, как ее припухшие губы обхватывают его плоть, Алек едва не застонал от желания. Он должен отпустить Мэри и дать ей возможность подготовиться к вечеру, а ему самому нужно принять холодную ванну и выпить для того, чтобы успокоиться.

Алек вывел Мэри из спальни в гостиную.

– Дай-ка я сначала выгляну в коридор, – сказал он. – Если кто-то тебя увидит, то наверняка примет за твою тетю. Надеюсь, не всем известно, что она днем уехала. – Алек открыл дверь. В устланном коврами коридоре никого не было. – Никого нет, моя дорогая. Вечером я позабочусь о том, чтобы с тобой все было в порядке. Не беспокойся!

– «Беспокоиться» – это одна из моих специализаций, но я доверяю тебе и Оливеру. – Помахав Алеку, Мэри быстро пошла по коридору к лестнице.

В его номере стало гораздо скучнее без нее. Плеснув себе виски, Алек без всякого интереса выглянул в окно. Дома у него был почти такой же вид, только с другого угла. Рейнберн-Корт был построен гораздо раньше отеля «Форзит пэлас», но архитектурный стиль у них был один. В обеих постройках были каменные башенки и странные металлические украшения на крыше. Казалось, лондонские архитекторы разработали дизайн отеля, положив в основание проекта дом его предков, только вдвое увеличив его. С одной стороны, это льстило, однако братья Алека возмущались тем, что публика сможет посягнуть на их территорию. И Алек сам построил ограждение на дорожке, соединяющей два участка.

Угодья Рейнберн-Корта неухоженные, там не найти аккуратных дорожек, проложенных по лесу, которые могли бы привлечь внимание проходящих мимо людей. Это настоящий замок – прямая противоположность сфабрикованной современной версии, хотя Алек не стал бы возражать против проведения водопровода и канализации. Все это он собирался сделать зимой, в процессе модернизации своего древнего родового гнезда, служившего его предкам жильем в течение многих поколений. Будущие Рейнберны скажут ему за это спасибо, хотя, похоже, братья не торопятся воспроизводить потомство. Так, может, старая миссис Ивенсон приложит свои усилия в области сведения пар к тому, чтобы добиться в этом успеха? Алек представил себе Эвана, который хмурится, когда его знакомят с подходящей девушкой. А Ник, пожалуй, попросту рассмеется и закажет себе билет на поезд в очередную экзотическую страну.

Алек потер подбородок, поросший за день щетиной. Не так уж легка попытка угодить Мэри Арден, подумал он с печальной усмешкой. Стоит ли дождаться возвращения Мака или просто повозить по лицу бритвой?

К собственному стыду, совсем недавно он увидел розовую сыпь на ее белых бедрах. У бедной девочки останутся ощутимые воспоминания о нем, причем едва ли они будут приятными, несмотря на ее чудодейственную мазь. На следующей неделе в Рейнберн-Корте ему придется позаботиться о том, чтобы не причинить ей боль, даже если он будет вынужден бриться по пять раз в день.

Весь последний час Мэри подскакивала от любого шума, крика или стука в соседнюю дверь. Карточный вечер проходил весело, из-под двери, соединяющей ее спальню с комнатой Оливера, тянулся сигарный дым. У них также была общая ванная комната, и Мэри заливалась краской всякий раз, когда кто-то из гостей Оливера выходил облегчиться.

Без сомнения, мужчины могут продолжать разговор, справляя малую нужду, что Мэри казалось просто несносным и скандальным. Впрочем, она не привыкла находиться в такой близости от мужчин и сталкиваться с их грубым поведением. Когда она жила в доме своего брата Альберта, ее поселили на чердаке со слугами, лишив собственной девичьей комнаты над магазином, чтобы уступить ее родившимся близнецам. Сейчас Мэри в некотором роде по-прежнему жила над магазином, но мужчин любого возраста в офисе на Маунт-стрит просто не было. С ними жили Гамблен, миссис Норрис и экономка-кухарка. Миссис Норрис начала свою карьеру как Норин де ла Рю – Уличная Норин. На улице она и оставалась, пока тетя Мим не наняла ее. Тетя Мим была придирчивым, но справедливым работодателем, а Норин оказалась куда более толковой кухаркой, чем куртизанкой, так что домашняя жизнь Мэри в последние четыре года была вполне комфортной.

Но будет ли она чувствовать себя так же комфортно теперь, когда тетя Мим хочет вернуть себе управление агентством? Только время покажет.

Мэри в сотый раз взглянула на часы, слушая раскатистый смех Алека за дверью. По крайней мере хотя бы один из них хорошо проводит время. Никогда еще Мэри так не переживала.

Ее волосы были распущены и перехвачены у затылка темно-розовой лентой, подходящей по цвету к платью чайного цвета, которое она решила надеть. Розовый – девичий, хрупкий цвет. У рыжеволосой Мэри в жизни было мало розовых вещей, потому что это противоречило неписаным женским правилам. Однако Мэри подумала, что розовый ей вполне к лицу, поэтому решила заглянуть в несколько магазинов, продающих подержанные вещи, чтобы подправить свой гардероб, когда она вернется в город. Конечно, в офисе ходить в розовых туалетах не пристало, если она хочет, чтобы ее воспринимали всерьез, – для этого подойдут коричневый, серый и синий цвета, – но, возможно, у нее появится больше свободного времени, тогда она сможет как-то развлекаться.