Так что же все-таки произошло? Во-первых, он не заставлял эту даму стоять в конюшне и смотреть на него во все глаза. Более того, он рассчитывал, что она сразу же убежит, и уж точно не думал, что и он, и она получат такое наслаждение. А во-вторых…
Чего скрывать, эта незнакомка очень его заинтриговала. Но сейчас перед ним стояла совсем другая задача – попасть в секретный отряд Брюса. И никакая женщина не могла отвлечь его от этого.
Глава 4
– Я рад, что вы поправились, леди Мария, – проговорил король и, помедлив, занял почетное место на трибуне.
Стадион был сооружен по подобию древнеримского амфитеатра; огромный круг отделялся деревянным забором, вокруг которого стояли ряды скамей. Для короля же полагалось особое место, чуть приподнятое и находившееся на платформе. День обещал быть жарким, и, к вящей радости Марии, над трибунами уже натягивали парусину.
Марию усадили в дальнем конце трибун вместе с бывшей невесткой, предводителем клана Маккензи и тремя их юными дочерьми (двое их сыновей принимали участие в некоторых состязаниях). Мария ответила королю робкой улыбкой, не без основания опасаясь, что раскрасневшиеся щеки выдадут ее смущение.
– Теперь мне намного лучше, сир.
Целых четыре дня она прикидывалась больной – только бы не встречаться с королем. Конечно, это была элементарная трусость, однако Мария не видела в этом для себя никакого позора.
– Мне бы очень не хотелось, чтобы вы пропустили самое интересное, – продолжал Брюс. – До сих пор Игры всегда были самым захватывающим зрелищем из всех, что я видел. Один из моих рыцарей произвел здесь настоящий фурор. Он сумел победить почти во всех состязаниях, и недалек тот день, когда он будет объявлен чемпионом. Да вы знаете его! Это сэр Кеннет – наследник Сазерленда.
Мария в ответ лишь покачала головой, уже подспудно чувствуя, что это больше, чем просто дружеский разговор.
– Сир, вы же знаете, как давно я не была при дворе…
– Знаю, – кивнул Роберт. – Многое изменилось с тех пор. Кстати, вас вспоминали. Я надеюсь, вы вскоре переберетесь сюда насовсем.
На мгновение король замолчал, затем, улыбнувшись, добавил:
– Возможно, уже в следующий ваш приезд здесь будет ваш сын.
Мария даже рот раскрыла от удивления. Она знала, что Роберт Брюс никогда не отличался душевной тонкостью и всегда действовал с прямотой воина. Иначе бы он даже не попытался вырвать корону у Эдуарда Плантагенета, известного своей медвежьей хваткой. Роберт хотел, чтобы ее, Марии, сын стал под знамена шотландской армии, и никогда не скрывал этого. Но одно дело – уговорить свободного дворянина, совсем другое – увести человека из-под самого носа короля Англии. Мария хотела жить в Шотландии, но все эти интриги, затеянные политиками… Как они скажутся на ее будущем? С другой стороны, у англичан она была бы совершенно свободна от подобных забот. К тому же Мария прекрасно помнила, что случилось, когда она пыталась сбежать из Англии.
– Хотелось бы надеяться на это, сир, – ответила она уклончиво.
– Мне тоже хотелось бы, чтобы вы с сыном встретились, – проговорил король и тут же с волнением добавил: – Скоро появится и наш чемпион! Почти чемпион. Возможно, сегодня вечером вы с ним встретитесь на приеме.
Что-то в тоне короля насторожило Марию. Если Роберт хотел, чтобы она непременно познакомилась с этим человеком… Что ж, нетрудно было догадаться, зачем ему это понадобилось. Но ей-то шотландский муж был не нужен. Впрочем, и английский тоже.
– Я почла бы это за честь, сир. Надеюсь, что здоровье не подведет меня.
Однако Мария чувствовала: ей снова придется изображать болезнь.
Тут король заговорил с Маккензи, и Мария стала наблюдать за участниками состязаний – те как раз выходили на поле.
Воздух же вокруг, казалось, дрожал от нарастающего волнения зрителей, и оставаться спокойной было бы невозможно, даже если бы Мария наблюдала за приготовлениями из окна своей комнаты в башне замка.
А сейчас, сидя среди зрителей, Мария окончательно потеряла покой – возможно, из-за того, что слишком уж многие начали беспокоиться за ее здоровье. К ней подходила не только бывшая невестка леди Кристина, но и Анна Кэмпбелл – можно сказать, хозяйка замка. Решив, что дальше так нельзя, Мария стала проводить все свое время в компании Анны и вскоре с удивлением обнаружила, что находится в совершенном восторге от ее мужа.
Внезапно рев толпы буквально взорвал воздух. Мария повернулась к Маргарет:
– Что это?..
– Вот и он, – усмехнулась Маргарет, показывая на воина, вышедшего на поле.
Мария посмотрела туда, куда указывала Маргарет, – и замерла.
Сомнений нет, это он!
Стальной шлем полностью закрывал лицо воина, но Мария узнала его по осанке и широким плечам. Или это ей только показалось, что его плечи были столь широки, а руки и грудь – столь мощные? В груди же у самой Марии что-то словно заныло…
И тут она вдруг сообразила, что все еще оставалась в очках! Возможно, именно поэтому воин показался ей сейчас таким… громадным. При всей нелепости этого слова, ничего другого Марии в данный момент в голову не приходило.
А ведь она-то уже успела похоронить в самом дальнем уголке сознания тревожившие душу воспоминания… Но теперь пришлось признать, что все это был не сон и не ночной кошмар. Облик появившегося перед зрителями воина возвращал ее к реальности происходившего в конюшне. Ох, о чем она только думала?! Почему сразу не убежала? Ведь она просто обязана была убежать. Мария не могла поверить, что действительно стояла там и неотрывно смотрела, как он ублажал молодую красотку.
При одном воспоминании об этом она чувствовала, как жар обжигает ее щеки (разумеется, жар позора от увиденного, как убеждала она себя). Но, о боги, никогда прежде она не чувствовала ничего подобного! И в тот момент, когда он посмотрел ей в глаза, Мария окончательно убедилась в том, что желала его. Она почувствовала, что горит при мысли о том, какое это, должно быть, удовольствие.
Так, как он смотрел на нее тогда… О, на нее никогда так не смотрел ни один мужчина! Мария впервые почувствовала себя желанной. Ведь даже в те годы, когда она была молода и красива, собственный муж, казалось, не замечал ее, – не говоря уже о любви. Он был знатным красавцем и недостатка в дамском внимании не испытывал.
Если бы кто-нибудь «подслушал» сейчас ее мысли… Ох, такие мысли любому бы показались очень странными. Неужели она все еще думала, что сможет разжечь страсть мужчины? Ведь даже в молодости, когда была красива, она не могла распалить собственного мужа… К тому же она столько лет стремилась к обратному – к тому, чтобы стать для всех незаметной серой мышкой.
Но хуже всего было то, что этот пока еще незнакомый ей мужчина, наверное, увидел в ее глазах возбуждение. Неужели он решил, что она захотела оказаться на месте его любовницы? Неужели в ее глазах действительно читалось огромное желание испытать то, чего она никогда не испытывала?