В сетях любви - читать онлайн книгу. Автор: Сесилия Грант cтр.№ 23

Лидия положила руку ему на бедро. Сегодня она истощит себя ради него. И ради себя самой. Она набросится на него, как мощная волна на скалу. Будет прокладывать себе путь к забвению столько раз, сколько потребуется, пока в ней не останется ни капли человеческих чувств.

Она продвинула руку к пуговицам на его ширинке. Его глаза приоткрылись. Сначала его взгляд был непонимающим, а потом, когда он разобрался во всем, его рот растянулся в улыбке, обещавшей ей все-все, что можно ожидать от мужчины.

На этот раз никакого флирта. Чтобы сократить то время, что они проведут вдвоем, и чтобы избавить их обоих от проблем, он сосредоточит все свое внимание на том, чему она будет учить.

Вот что непрерывно говорил себе Уилл два дня спустя, сидя в «Бошане» и ожидая назначенного часа. В доме мистера Мосса он вел себя с ней слишком фамильярно. Если уж он забыл о своем достоинстве, то должен хотя бы помнить о ее интересах. Не лишить ее места под боком у Квадратной Челюсти и все такое. Это достойное дело.

Четырежды за вечер он выбирался из-за карточного или обеденного стола и поднимался наверх, чтобы проверить, есть ли свободные комнаты. Когда наступила полночь, он занял одну из них. Комната располагалась в конце коридора. Там была составлена разнообразная мебель, и он отобрал ломберный столик, два стула и канделябр. Расставив все, он зажег три свечи, которые украл из столовой. А еще он расстелил ковер, чтобы тот заглушал их шаги. Эта комната, конечно, сильно отличалась от кабинета в Мейфэре, где они сидели в последний раз, однако полностью отвечала их целям.

Он стоял в дверном проеме со сложенными на груди руками и наблюдал за лестницей, когда скрип половиц возвестил о ее приближении. По его телу волной прокатилось нетерпение, однако он не дал ему разгореться.

На последние ступеньки она поднималась спиной к нему, в блеклом платье, с бледными руками в полумраке лестничной клетки, как неясная тень. Ступив на этаж, она обошла заходной столб и оказалась лицом к нему и к лунному свету, падавшему через окно.

Бесстрастный взгляд. Изогнутые брови. Волосы цвета некрепкого кофе и длинноватый нос. «Разгадай меня, — сейчас, как и прежде, говорило ему это лицо. — Раскрой меня. Сними маску». Его тело снова затрепетало. Наверное, это свидание было глупейшей идеей.

Она замерла в десяти футах, оценивая его самого и его позу. Когда их взгляды встретились, выражение на ее лице изменилось.

— Вы уже это проделывали. Подбивали даму покинуть собрание и встретиться с вами в условленное время. Я вижу это по вашей позе.

«У тебя этот номер не пройдет, не так ли?»

— Насколько я помню, подбивали меня вы. — Он опустил руки и отступил в сторону, чтобы она могла пройти в комнату. У него на языке вертелась фраза насчет библиотеки внизу, но благоразумие помогло ему промолчать.

— Абсолютно верно. — Она прошла мимо него в комнату. — Только у меня складывается впечатление, что вы совсем не такой уж джентльмен, каким хотите казаться.

— В данном случае именно такой. — Раз она завела разговор на довольно неделикатную тему, он мог позволить себе говорить искренне. — Простите мне мою резкость. Мы уже в третий раз встречаемся вдали от общества — в четвертый, если считать, как я следовал за вами по улице, — и мой долг заверить вас, что ничего недостойного не случится. — «То есть ничего более недостойного, чем уединение с любовницей другого мужчины». — Я не позволю себе никаких вольностей. Даю слово.

Она стояла возле каминной полки из белого камня, и свет свечей придавал сияния ее глазам и загадочности — слабой улыбке.

— Очень хорошо. Закройте дверь и садитесь.

Он так и сделал. Она не последовала его примеру.

— Мы начнем с теории. — Она сцепила руки за спиной и стала расхаживать взад-вперед, как учитель в классной комнате. — Объясните, почему ни один игрок, имеющий мозги, не станет играть в рулетку, например, если у него есть возможность сыграть в двадцать одно?

— Наверное, потому что выигрыш в рулетке полностью зависит от удачи. Это другое новое платье? Нет. Он говорит абсолютно не то. Просто ее улыбка разбередила ему душу, а платье, колышущееся при ходьбе, привлекло внимание, и вопрос сорвался сам по себе.

— Это? Нет. Разве я не говорила, что-то платье под стать вкусу джентльмена? Никогда не поверю, что джентльмена способен взволновать белый муслин. — Она приблизилась к двери, развернулась и пошла назад. — Что касается вашего ответа, давайте это будет нашим последним упоминанием такого понятия, как «удача». Мудрый понтер признает только вероятность.

— Вероятность, конечно. — Чтоб ему провалиться! Он чувствует себя мальчишкой, который корчится под буравящим взглядом гувернантки.

— Если конкретно, то в большинстве азартных игр вероятность не меняется. При каждом броске костей, при каждом обороте колеса рулетки шанс выиграть остается таким же, как и раньше. — Из-за сомкнутых за спиной рук ее плечи были отведены назад, поэтому ее грудь приподнялась и натянула ткань корсажа. Он устремил взгляд мимо нее в стену. — В двадцать одно, однако, вероятность меняется до тех пор, пока колода не перетасована заново. Понтер, который ведет счет, может делать ставки исходя из этой вероятности.

— Естественно. Высокие ставки — когда есть вероятность прикупить хорошую карту, низкие — когда нет.

— Естественно. Значит, вы схватили суть понятия «вероятность»? Как противоположность «удаче»? — Она остановилась за стулом напротив и склонила голову набок. В ее голосе явственно прозвучало сомнение, и это даже обидело его.

— Достаточно, чтобы играть, я бы сказал.

— Очень хорошо. Мы сыграем в одну игру. Пока не в двадцать одно. — Она накрыла ладонью выложенную им колоду карт. — Хотите сделать ставку?

— Рискнуть еще какой-то суммой? Вряд ли. — Он откинулся на спинку и положил руки на стол. — Мне нравятся другие ставки. — Да, вот это точно прозвучало провокационно, но он уже заверил ее в своих благородных намерениях. Она знает, что ей нечего бояться.

И в ее глазах действительно не было никакого страха, когда она резко вскинула голову. До его фразы она сортировала карты, а сейчас замерла. Ее взгляд на несколько мгновений задержался на его лице, потом стал опускаться вниз, медленно, как тающее мороженое, которое растекается по тарелке. Галстук. Плечи. Обтянутые перчатками руки на столе. Сам стол, который скрывает остальную часть его тела. Затем ее взгляд вернулся к картам, и она принялась сортировать их заново.

— Боже мой, мисс Слотер. — Ее дерзость пробудила в нем некоторые желания, в том числе и абсолютно неуместное желание рассмеяться. — Вы только что мысленно раздели меня и обнаружили, что я вас хочу?

Она сжала губы, чтобы — ради себя самой и ради карт — скрыть лукавую улыбку.

— Как я могла прийти к такому выводу? — Она выдернула карту из колоды и положила ее на стол. Тройка червей. — Такое искусство раздевать обладает одним изъяном. Приходится в значительной степени полагаться на свое воображение. Во всяком случае, в том, что относится к самому интересному.