Sugar Мама - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Филатов cтр.№ 5

– Думай лучше о деле, – ответила Мишель. – Тичеру не понравилось, как ты сегодня смотрел на меня.

– Старику все равно, а мы бы могли неплохо провести время, после того как заработаем деньги. Не так часто удается встретить такую красивую девушку, как ты.

– Зря так считаешь. Тичер не любит, когда его напарники путают деньги с любовью.

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что сказала. Тичер не простит, если русский заметит, как ты пялишься на меня, и дело из-за этого сорвется. Тебе объяснили роль или ты ни черта не понял?

– Я же не говорю тебе: давай займемся любовью сейчас!

– Ни сейчас, ни потом. Мы делаем дело и разбегаемся, ясно? Если что-то непонятно, разворачивай машину и поехали к Тичеру. Он тебе быстро вправит мозги!

– Кусаешься? – усмехнулся Мигель. – Думаешь, если ты наездница, значит, кубинскому парню и подойти к тебе нельзя? Ладно, разбегаемся так разбегаемся. А насчет русского – мы еще посмотрим, кто из нас лучше знает свое дело. Ты, конечно, умеешь раздвигать ноги, но это не значит, что тебе за это поставят памятник.

– Тони говорил, что ты предпочитаешь молчать, или я ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – кивнул Мигель. – Думаю, теперь не ошибаешься.

Он вынул из кармана завернутый в зеленый целлофан шарик и протянул его Мишель.

– Что это?

– Подарок для русского.

– Какой еще подарок?!

– От Тичера, – коротко ответил Мигель. Мишель развернула целлофан и, немного помяв шарик пальцами, поднесла его к носу:

– Ганжа?

– Гашиш.

– Зачем? Русский не курит.

– Тичер сказал, чтобы ты сделала русскому Мэри Джейн.

– Вот как?! А больше Тичер ничего не сказал?! Вы что, охренели? Даете мне гашиш и говорите, что дальше не ваше дело? По-твоему, я сама должна разбираться с этим дерьмом?

– Тичер сказал, чтобы ты сделала русскому Мэри Джейн, – еще раз повторил Мигель. – Не понимаешь по-испански?

– Вы чокнулись!

Мигель молча продолжал вести машину, не обращая на выкрики Мишель никакого внимания.

– Я тебя спрашиваю, идиот! Тебе язык отрезали? Как я должна это сделать? Что ты молчишь?!

– Я же не спрашиваю, как широко ты умеешь раздвигать ноги, – заметил Мигель. – Ты сказала, что ты умная, вот и разбирайся сама. Но если настаиваешь, могу отвезти тебя к Тичеру. Если ты, конечно, настаиваешь, – криво улыбнулся он.

Мишель прикусила язык, и до самого Гуанабо они ехали молча.

– Твой сын похож на тебя? – спросила она, гладя его волнистые волосы.

– Конечно, ведь он мой сын.

Русский лежал на постели, прикрыв глаза.

– У тебя такое красивое тело, – сказала Мишель. – Ты нежный и хорошо умеешь любить. Если твой сын такой же, как ты, его девушке повезло.

– Главное, чтобы повезло ему, – улыбнулся русский. – Наши девушки, знаешь, они себе на уме. Парень влюбится, а окажется, что напрасно.

– Если в России плохие девушки, пусть приезжает сюда. Мы найдем ему девчонку что надо.

– Чтобы жить на Кубе, нужно здесь родиться или быть таким же авантюристом, как я. А мой парень точно не авантюрист.

– Но ведь Хемингуэй тоже родился не на Кубе?

– Хемингуэй любил риск, а Куба была для него гаванью, в которой можно передохнуть перед новыми приключениями. Однажды он сказал, что Гавана – лучшее место, если захочешь убежать от себя. Поэтому Европа не могла стать ему родным домом, хоть он и посвятил свой последний роман Парижу. И любимую виллу в Сан-Франсиско-де-Паула Хему тоже ничто не смогло заменить. Даже дом в Ки-Уэсте, где он написал «Снега Килиманджаро», был лишь тенью его виллы. Знаешь, есть женщины, а есть любимая женщина. Любимую женщину никто не сможет заменить.

– Значит, ты тоже собрался убежать от себя? Или от меня? – серьезно спросила Мишель.

– Ревнуешь? – Русский открыл глаза и подмигнул девушке. – Разве кубинка способна на ревность? Насколько я слышал, кубинка никогда не упустит возможности первой наставить рога любимому. Это ведь у вас национальный вид спорта.

– Ты прав! – рассмеялась Мишель. – Наши девчонки не умеют теряться в таком деле. А разве вашим не нужна любовь?

– Найти любовь – не так уж и мало. Но иногда мне кажется, что наши девчонки хотят получить все сразу. Однажды я встретил девушку и решил, что именно ее ждал всю жизнь. Но с первого дня наша любовь превратилась в драму.

– Она гуляла с другими?

– Нет. Просто она была замужем и никак не могла решить, кого любит сильнее: меня или своего мужа. И я понял, что сойду с ума.

– Она никогда не любила тебя, – сказала Мишель, – если бы любила, пришла бы к тебе.

– Возможно. Если бы это было на Кубе. У русских другой менталитет.

– Разве любовь может быть кубинской или русской? Любовь одна. Другой не бывает.

– Ты спросила, нужна ли нашим девушкам любовь. Я ответил…

– Ты больше не веришь в любовь?

– Знаешь, Мишель, любовь в России – это такая штука, которую вытягивают из твоей души, точно жилы, а потом то, что осталось, и называют любовью. Русские не хотят принимать любовь в ее первозданном виде. Если бы было наоборот, мы все бы носили фамилии Монтекки и Капулетти.

– Но когда ты любил эту женщину, ты ведь уже был мужчиной, а не наивным юношей?

– Любовь не меняется, она всегда остается любовью, просто у нее есть разное время, – ответил русский.

– И какое же из них сильнее?

– В этот момент?

– Конечно, – прошептала Мишель, наклонившись совсем близко к его лицу.

– То, которое сегодня, – поймал он ее губы.

Утро на Кубе прекрасно, особенно если ты не кубинец. Не нужно добираться на работу в кузове самосвала, чтобы отпахать положенные часы за пятнадцать долларов в месяц и бесплатные талоны на рис, муку и сахар. Не нужно возить питьевую воду в пластиковом бочонке, прикрученном к багажнику велосипеда, чтобы ее хватило на всю семью. Не нужно думать о том, где достать денег на молоко и мясо. Много о чем еще не нужно думать утром, если ты не кубинец. И тогда тебя радует все: солнце, которое кажется здесь особенным; океан, который проспал с утра это особенное солнце; легкий свежий ветер, который пытается разбудить океан; белый песок вдоль воды, по которому кто-то лениво бежит со своей собакой; запах крепкого кофе из твоей кухни; мелодия старого диско из соседнего дома; шаги твоей девушки, несущей тебе кофе; запах ее тела, когда она проходит мимо тебя; первый горячий глоток из крохотной чашки; горький вкус, смывающий вкус ночи с зацелованных губ; кукарача, влетающий с улицы, точно реактивный снаряд, и падающий в тюлевую занавеску на окне; визг твоей девушки и твой утренний смех, похожий на расстроенную басовую гитару; первая сигарета и первые ленивые мечты о предстоящем дне, которые растворяются вместе с табачным дымом в воздухе утра, которое прекрасно.