Худышка - читать онлайн книгу. Автор: Иби Каслик cтр.№ 9

– О чем ты говоришь?

Она ретировалась. Ее пугает гортанный голос Сола.

– Мне с трибуны все время махали синие варежки.

– У меня есть синие варежки, – глупо говорю я.

Сол пристально смотрит на меня, он хочет, чтобы я осталась в этом людном кафе, где посетители наталкиваются на нас и бросают сальные взгляды, и девушка за прилавком в заляпанном молоком фартуке кричит, что она бы сделала лучшее в мире аллонже, если бы только ее на минуту оставили в покое. Все останавливается. То есть у меня были синие варежки. Теперь уже нет. Сол кивает, обходит столик и просовывает палец в шлицу моих брюк. Потом притягивает меня к себе. От него пахнет крепким кофе, дымом и мылом. Это такой незначительный жест, но все же бесконечно чувственный, это ощущение его пальца на моем кожаном ремне, когда другой рукой он натягивает куртку мне на плечи.

– Что случилось, синие варежки? Какой-то подлец тебя обидел?

– Что-то в этом роде, – бормочу я, у меня дрожат руки от выпитого кофе и оттого, что он стоит так близко.

«И как ты думаешь, скоро он все узнает? Скоро ты ему покажешь? Покажи ему, какая ты на самом деле».

Моя лучшая Подруга – Джен Маринелли, а иногда Жизель, но Жизель не считается. Я ношу школьную юбку выше колен, как Джен. Когда Жизель кончила школу, она отдала мне свою юбку с запахом и брошь, чтобы ее закалывать, и мне нравится ощущать тяжесть ее броши над левым коленом.

Джен нравится Питер, высокий, застенчивый поляк с ямочками на щеках, а еще мне нравится Марко. Марко, разумеется, итальянец, но проблема в том, что ему нравится моя подруга Кэт, первая из девочек, которая два года назад в шестом классе, надела лифчик, и первая, которой начались месячные.

В Катрине помимо больших сисек и откровенного водянистого взгляда, есть что-то загадочное. Мистер Сэлери включил ее в волейбольную команду, а еще она запасная в баскетбольной команде. Кэт играет в обороне и это ей подходит, потому что она двигается не очень быстро, но мимо себя никого не пропустит. Кэт нравится играть, но заниматься в спортзале она не больно-то и любит.

А им с Джен обожаем. Сегодня Сэлери разрешил мне с Джен покидать мяч с парнями, пока остальные девочки занимаются гимнастикой на синих матах. У Кэт сегодня нет большого желания играть, поэтому она ссылается на месячные, и Сэлери разрешает ей посидеть на скамейке, но когда мы начинаем играть, она чудесным образом выздоравливает и принимается кричать. Одного у Кэт не отнимешь – вопит она будь здоров. Как только мяч оказывается у Джен или у меня, вступает Кэт. Я думаю, что даже Джен это нравится, хотя она считает Кэт кем-то вроде неумехи. Когда тебя подбадривают, это здорово, особенно когда ты чувствуешь, что никто не хочет отдавать тебе мяч.

Когда я снимаю школьную форму, переодеваюсь в спортивный костюм и потею и прижимаюсь телом к Марко, когда я выбиваю мяч у него из рук и отправляю через площадку, у меня такое чувство, что я снова могу дышать. Как будто я на улице, и бегу, и мечтаю, и как будто я почти свободна.

По какой-то глупой причине после спортзала я целый день не могу выкинуть Марко из головы, забыть, как он выглядит, такой загорелый, высокий – он один из немногих мальчиков, которые выше меня. На уроке биологии я пишу его имя на полях тетради, разукрашиваю завитушками букву «а», а на конце рисую большую и идеально круглую петлю «о». Я даже думаю признаться Джен, что он мне нравится.

Я все чувствую его тело, прижатое к моему, когда сажусь за парту на уроке истории. Я думаю, что мне сделать, чтобы он обратил на меня внимание, потому что мы очень часто сталкиваемся. Иногда баскетбольные тренировки у мальчиков совпадают с тренировками у девочек, и, если одновременно будут матчи у девочек и у мальчиков, я могу подгадать, чтобы мы оба сели на один школьный автобус. Я думаю, как буду тренироваться в беге на дальнюю дистанцию и в кроссе и что я бы попробовала бегать с ним, хотя он спринтер, а я стайер. Я составляю список своих плюсов, причин по которым он обязательно должен встречаться именно со мной:

1) я симпатичная;

2) не такая надоедливая, как Джен;

3) спортивная (об этом можно еще много говорить);

4) у теня хорошие оценки по английскому и истории (ну ладно, по истории не всегда);

5) мне интересно с ним целоваться, держаться за руки и гладить его черные итальянские волосы, мне интересно познакомиться с его родителями, прийти к нему в гости и посмотреть телевизор, может, иногда сходить на каток.

Я обвожу эти сведения черной рамной, а Кэт входит в класс – она опоздала – и садится передо мной, на место, которое я для нее придержала. Я смотрю, как золотой крестик болтается между ее большими грудями, и понимаю, что Марко даже, не посмотрит в мою сторону, если обратит внимание на Кэт. Я опускаю глаза на свою почти плоскую грудь и пишу ей записку.

«Кэт, тебе нравится Марко? Ты придешь сегодня на соревнования?»

«1) может быть, 2) да», – быстро приходит ее ответ, написанный странноватым польским почерком, похожим на мамин.

«Р.S. Пожалуйста, ПЭЗ».

«Порви Эту Записку». Я комкаю листок, сую его в карман и наклоняюсь, чтобы посмотреть на лицо Кэт, на котором сосредоточенное, кроткое выражение. Я касаюсь ее мелированных светлых волос, касаюсь так легко, что она не замечает, и я прощаю Кэт, чуть-чуть прощаю, за то, что она уводит у меня Марко.

Для хирургической операции на открытом сердце производят срединный продольный разрез грудной клетки, рассекают перикард и обнажают сердце и основные кровеносные сосуды.

Урок сердца № 2: раны и потери.

До Сола первый и единственный раз у меня были серьезные отношения с Ив. Как и у Сола, который иногда морщится, когда я заговариваю о парнях – моих школьных приятелях, у Ив была способность нагонять на меня свою тоску. Мы с Ив были неразлучны три месяца, а потом она уехала в Германию, а я поступила на медицинский факультет. Может, это покажется странным, но Сол напоминает мне Ив, которая начинала дуться, если я с кем-нибудь флиртовала. Когда я представляю себе, как мы в первый раз переспим с Солом, я почему-то не могу не думать об Ив.

В тот день, когда мы с Ив переспали в первый раз, мы ходили по бутикам в шикарном центральном универмаге. Она выбрала пару безумно дорогих бриджей для верховой езды и затащила меня с собой в примерочную кабинку.

– Ты что, ездишь верхом? – спросила я, пока она снимала футболку и джинсы. Я так и чувствовала, как глаза продавщицы прожигают дыру в двери кабинки.

– Нет! – Мой вопрос ее насмешил.

– Тогда зачем они тебе? Разве тебе не надо экономить, чтобы платить за квартиру?

– Ты не согласна, что я привлекательна?

Я была согласна. Облегающие коричневые бриджи и жакет консервативного покроя подчеркивали ее талию. Хотя Ив одевалась и вела себя как панк, она была эстеткой и обладала превосходным чувством стиля: уж я-то знаю, она обожала меня одевать. Мне никогда не нужны были деньги на саму себя, но вдруг мне стало ужасно жалко, что я пока еще не могу заплатить за эту одежду и другие нужные ей вещи. Прежде чем я успела сказать ей, что она великолепна и что я стану врачом и тогда, когда-нибудь, смогу оплатить все, что она ни выберет, она выскочила из примерочной и потребовала себе хлыст. Излишне говорить, что продавщица, седовласая матрона такого вида, будто она до сих пор устраивает файф-о-клок, не проявила особой услужливости.