Волчий тотем - читать онлайн книгу. Автор: Цзян Жун cтр.№ 70

Старик сказал:

— Когда ветер расчёсывает волчью шерсть, то всю грязь выдувает из неё, она становится чистой, и волоски не выпадают. После трёхдневного ветра шерсть будет ровной и красивой, можно продавать… Посмотрите, волки ожили и пошли, пошли к Тэнгри… Счастливого пути, — произнёс старик. Он ещё постоял немного и пошёл чистить овчарню. Ребята долго благодарили его.

Сильный степной весенний ветер донёс до Чень Чжэня звук, напоминающий то ли на музыку, то ли на отдалённый плач волчьей стаи, ещё похожий на звук органа в католическом храме в Пекине, этот звук наполнил его сердце печалью. Две волчьи шкуры почти горизонтально развевались на ветру, на солнце они блестели сочным светом, имели торжественный вид. Два волка перед Тэнгри на фоне голубого неба плечом к плечу, слегка обгоняя друг друга, забавлялись и играли, непрерывно перекувыркивались, им было легко и свободно. Совсем не чувствовалось, что они набиты травой, напротив, внутри как будто жила боевая мощь и сила. Белый дымок, поднимавшийся из юрты, порхал на ветру под ними, как будто два больших волка развевали облака и разгоняли туман, привлекая ветер. Они летели к Тэнгри, они летели к волчьей звезде к свободному небесному царству, которому все поклоняются в земной жизни, и забирали с собой души степных людей.

Чень Чжэнь смотрел вверх на небесного волка и уже не видел окружающих гор, юрты, повозки и овчарни. В его глазах стоял только развевающийся на древке волк, как на шпиле готического храма. Неужели степные народы на протяжении тысяч лет привязывали высоко на шесты волчьи шкуры только для того, чтобы сушить их на ветру и показывать свои боевые трофеи? Неужели не было древнего традиционного шаманского способа, когда использовали волка для спасения души умершего? Разве это не священный ритуал степного народа тотему, которому он поклоняется? Чень Чжэнь вдруг обнаружил, что то, что он сам остановился и смотрит вверх, тоже своеобразный ритуал, что он, сам того не замечая, стоит под тотемом, на месте преклонения. Дух степи и верование степи, как воздух, окружают тебя, и только если у тебя беспокойная и жаждущая душа, ты можешь почувствовать и узнать…

Когда Эрлань увидел, что загрызенные им волки снова двигаются — причём в небе, ему стало досадно. Он непрерывно поднимал голову и рычал, вставал на задние лапы к шесту и пытался достать их, но волки нисколько не боялись его, продолжая танец в воздухе. Ему только и оставалось смириться с этим и смотреть на них. Немного посмотрев, он привык, и взгляд его начал смягчаться.

Овцы с ягнятами уже ушли далеко. Ян Кэ взял мешок для помощи при окоте, сел на лошадь и двинулся догонять овец. Овцы расположились на склоне, пока ещё в поле зрения людей.

— Ты всё беспокоишься, как бить волков, пойдём, лучше посмотришь на волчонка, — сказал Чень Чжэнь Чжан Цзиюаню.

Они вдвоём подошли к яме, где находился волчонок, Чень Чжэнь отодвинул камень, деревянную доску, щенок продолжал спать на овечьей шкуре и совсем не беспокоилась о том, что надо поесть. Но маленький волчонок уже сидел на дне ямы, подняв, голову, и, волнуясь, ждал, когда будут кормить. Как только яркий дневной свет осветил яму, волчонок сразу взбодрился и встал на задние лапы, попытался карабкаться по стенке наверх, но, забравшись на несколько сантиметров, он скатился вниз, на дно. Скатившись, снова встал и продолжил карабкаться, тратя силы, цеплялся коготками за стенку ямы. Земля на стенке ямы осыпалась, и он снова скатился кубарем на дно в тень, рассердившись, громко чихнул, как будто эта тень не дает ему забраться наверх.

Чжан Цзиюань тоже в первый раз увидел живого волчонка и был очень удивлён. Он захотел взять его в руки и получше рассмотреть.

— Пока лучше не трогай, посмотрим, сможет он вылезти или нет. Если сможет вылезти наверх, то мне придётся выкопать яму поглубже, — сказал Чень Чжэнь.

Волчонок скатился ещё два раза, больше не захотев лезть по прежнему месту, он начал ходить кругами по дну ямы и слушал, как будто придумывал способ. Сделав несколько кругов, он вдруг обнаружил щенка, тогда он быстро взабрался щенку на спину, после этого поднял нос вверх, наступил щенку на голову и снова стал карабкаться по стене. Земля, сыпавшаяся от его усилий, сыпалась на щенка, от этого щенок проснулся, охнул и встал, чтобы отряхнуть землю, и волчонок снова скатился вниз. Он сердито перевернулся и повернулся к щенку, оскалил зубы, попытался зарычать.

Чжан Цзиюань засмеялся:

— В этом маленьком зверьке уже с младенчества чувствуется волчий характер, да ещё, похоже, он очень умён!

Чень Чжэнь заметил, что прошло только два дня, а плёнка на глазах сильно истончала. И волчонок как будто бы уже мог смутно различать предметы перед глазами, что отражалось на его движениях. Чень Чжэнь раскрыл ладонь, повёл ею к востоку, и мордочка волчонка тоже повернулась на восток; ладонь к западу, волчонок тоже повернул голову на запад. Чтобы раздражать реакцию волчонка, Чень Чжэнь каждый раз медленно ему говорил: «Вол-чо-нок, вол-чо-нок, пора… есть, пора… есть». Волчонок поворачивал голову, поднимал уши, как кошка, и изо всех сил слушал, пугаясь и удивляясь.

Чжан Цзиюань усмехнулся:

— Я хочу посмотреть, остались ли у него впечатления от его прежней семьи.

После этого он сложил ладони в форме раковины, приложил ко рту и завыл, как волк: «у-у…оу, у-у…оу…». Волчонок вдруг нервно задрожал, как безумный, наступил на щенка и стал карабкаться по стене, свалился один раз, потом ещё раз, потом обиженно свернулся в клубок в самом углу ямы, как будто бы нашёл объятия мамы-волчицы. Оба товарища почувствовали, что сделали что-то жестокое, и решили не допускать, чтобы волчонок снова слышал звуки из мира волков.

— Я думаю, что этого маленького волчонка здесь будет трудно вырастить, к тому же здесь не пекинский зоопарк. Как наступает ночь, отовсюду слышен волчий вой, можно ли изменить волчью природу? Когда волчонок вырастет, он не может не ранить людей, и ты действительно должен быть осторожен, — сказал Чжан Цзиюань.

— Я никогда не собирался, выращивая волка, уничтожать его дикую природу. Если не будет дикой природы, то будет неинтересно. Я только хочу непосредственно соприкасаться, общаться с живым волком, узнавать волчий характер. Не зайдя в волчье логово, не достанешь волчонка. А достав волчонка, тем более не надо бояться, что волк укусит. Я больше всего боюсь, что пастухи не позволят мне держать волка, — возразил Чень Чжэнь.

Волчонок снова собрался с силами и полез на стенку, Чень Чжэнь взял его за шкирку и вытащил из ямы. Чжан Цзиюань обеими руками обхватил его, поднял перед глазами и внимательно осмотрел. Потом одной рукой тихонько погладил волчонка: сначала против шерсти, затем как обычно; когда он отпустил руку, то жёсткая шерсть волчонка снова вернулась на место.

— В мировой истории те восточные народы, которые смогли дойти с завоеваниями до Европы, были кочевыми, и те, кто сильнее всего потряс Запад, это были три поклоняющихся тотему волка степных кочевых племени — гунны, тюрки и монголы. Но пришедшие с ответным ударом на Восток западные народы тоже были потомками кочевых племён. Основатели Древнего Рима — это братья, вскормленные волчицей. Волчица вместе с Ромулом и Ремом выгравированы на гербе Рима. Последующие тевтоны, германцы и англосаксы были ещё более лихими, у сильных наций в жилах течёт волчья кровь. А китайцы со слабым характером очень хотят добавить и обогатить свою кровь этим диким мужественным нравом. Без волков мировая история была бы иной. Тот, кто не понимает волков, не поймёт дух и характер кочевых народов и тем более не поймёт разницу между кочевыми и крестьянско-землепашескими народами, — заметил Чень Чжэнь.