Семейная реликвия. Месть нерукотворная - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сапсай, Елена Зевелева cтр.№ 49

От бабушки в свое время девочки узнали впервые и необычную, загадочную и очень интересную историю самой иконы, изложенную в Священном Писании. Татьяна до малейших деталей помнила тот день. Небольшой уютный домик родителей в Ташкенте на улице Чехова. Потрескивание дров в русской печке, в которой в чугунном горшке давно томится пшенная каша с тыквой и сухофруктами. А бабушка, не утратившая и в восемьдесят лет благородной осанки и красоты, совершенно седая, с прямой, как струна, спиной, с гордо поднятой головой, неторопливо рассказывает:

— Когда Иисус Христос жил на Земле как простой смертный, он лечил больных людей, недужных и страждущих. Молва об этом, о чудесах Господа, долетела и до правителя города Эдесса, князя Авгаря, у которого была тяжелая неизлечимая болезнь — проказа. И решил он тогда послать своего художника Анания с письмом к Господу. Художника Анания он выбрал для этой цели не зря, так как еще велел ему написать портрет Иисуса Христа и привезти его в Эдесс, чтобы молиться перед его образом.

Приехал, значит, Ананий к Спасителю, и хоть видит его, а портрет написать никак не удается. Иисус Христос, видя тщетность попыток художника запечатлеть его образ, решил помочь ему. Принесли, значит, ему воду и полотенце. Смочил Христос лицо водой, вытер затем полотенцем, и произошло чудо. Его лик проступил на полотенце. Отдал тогда Иисус полотенце с ликом Ананию. Ананий же, возвратившись в Эдесс, поспешил к князю Авгарю. Тот приложился к нерукотворному образу, и — о чудо! — на глазах всех собравшихся выздоровел! Эта ткань с ликом Спасителя и была первой иконой нашего Господа.

Девчонки тогда внимательно вслушивались в звеневший, как колокольчик, совершенно молодой бабушкин голос. Мало, конечно, понимали и думали, скорей всего, что это очередная волшебная бабушкина сказка.

Бабушка и потом не раз с новыми удивительными подробностями рассказывала им эту историю. Но самый первый раз Татьяна запомнила почему-то особенно ясно и четко. Потом уже, спустя годы, она сама пересказывала своим детям историю иконы с неповторимыми бабушкиными интонациями. А еще у бабушки и ее любимой внучки помимо всего прочего, что их сближало, была особая, только им одним известная тайна. Дело в том, что потихоньку от всех бабушка вела некий дневник. А знала об этом только одна Татьяна. Знала, но не читала его никогда. Бабушка не велела.

— Внученька! — говорила старушка. — Сохрани это, постарайся. Не будет меня, тогда прочтешь. Да и не любопытства ради, а когда время твое придет. Поймешь тогда сама, разберешься, что хочешь узнать, то, милая, и узнаешь. Как было, как есть и как будет. Верю, все поймешь, я тебя хорошо знаю…

При этом всегда добавляла:

— Знаешь, что Святой Франциск Ассизский не уставал повторять? Он всегда, дорогая моя, говорил: «Вы не должны ходить по миру, пытаясь известить о приходе Христа. Люди должны понимать, что вы — истинный христианин по тому, как вы себя ведете». Вот что он говорил. И запомни, Танюша, главное в жизни — быть самим собой. Не казаться, а быть. Понимаешь? Очень трудная задача, но осуществимая и тебе вполне по силам. Будешь мой совет помнить, тогда никакие испытания тебе не будут страшны. Все выдержишь, все сможешь… Испытания Господь нам посылает всем — трудно даже сказать какие. А икону нашу, знаю я, Вы все равно найдете. Не ты, так дети твои. Если не они, так внуки. Счастья чужим людям она все равно не принесет.

Эти слова бабушки Татьяна Алексеевна ясно вспомнила именно тогда, когда началась в ее жизни, как говорится, самая что ни на есть черная полоса. Вначале бандиты, договорившись предварительно с ментами, похитили Геннадия. Выбили заднее стекло в его машине, стоявшей перед домом. Он выскочил как угорелый, в чем был из квартиры на улицу и — пропал. Держали его взаперти несколько дней на даче за городом, приковав наручниками к батарее. Требовали выкуп громадный. Худо-бедно, но удалось ему выбраться, открутиться. И вроде бы отстали. Ан нет. Чуть позже они же посадили его в тюрьму. Устроили настоящий спектакль, с понятыми, с ОМОНом, с масками, с наручниками, с избиением… И кто? Его ближайшие друзья-приятели, компаньоны по бизнесу. Вот тогда-то не раз вспоминала она свою бабушку, ее голос и ее заветы.

— Через испытания, милая, нужно пройти достойно. С высоко поднятой головой. Не делать подарка своим недругам, ни при каких условиях не давать им видеть свою слабость. Случись что, соберись вся в комок. Воспрянь духом. Помни: «Все проходит. Пройдет и это»… Надейся всегда на лучшее, терпи… И, самое главное, не сдавайся, борись до последнего.

Вот она и терпела. И боролась. И духом не падала. Сражалась даже. За сына. За правду. За справедливость, в конце Концов. Если бы не дочка, не осилила бы, наверное, этот груз, не смогла бы перенести весь тот ужас, который на нее свалился. Александр Иванович, как только все это случилось, слег с инфарктом в больницу. Вот и разрывались они вместе с Ольгой между Бутыркой, больницей и адвокатской конторой. А что было делать? Вскоре занедужила и слегла и она. И все тогда легло на плечи Ольги…

Звонок телефона прервал ее мысли.

— Наверное, Саша звонит? Волнуется, видимо, как я добралась.

Однако это был не Саша.

— Татьяна Алексеевна! — услышала она в трубке взволнованный голос соседки. — Это я, Евгения… Как вы там? У вас в доме все в порядке?

— Да. А почему, собственно, вы спрашиваете?

— Вы же знаете, Татьяна Алексеевна, у меня на даче племянник с женой живут постоянно. Вот они и рассказали, что недавно, буквально на днях, какие-то незнакомые молодые ребята подъехали на джипе, а потом довольно долго ходили вокруг вашего дома. В окна, племянник говорит, заглядывали, все вокруг осматривали. Юрке, племяннику, даже показалось, что двое из них в дом входили… Подумайте, может, стоит милицию вызвать, Татьяна Алексеевна? Вы бы проверили на всякий случай, ничего у вас не пропало?

— В общем-то непохоже, чтобы кто-то посторонний был в доме… Но я посмотрю повнимательней. Да у нас и брать-то, сами знаете, особенно нечего… Не волнуйтесь, Евгения Николаевна. Спасибо вам!

— Может быть, вы к нам придете, переночуете?

— Нет, дорогая. Не волнуйтесь. Еще раз вам большое спасибо! Спокойной ночи…

— Вы не стесняйтесь, звоните, если что, в любое время…

Татьяна Алексеевна положила трубку. Чувства покоя после такого звонка как не бывало. Прошлась, не торопясь, по комнатам. Посмотрела на вещи, особенно в гостиной, более внимательно, пристально даже. Все вроде стояло на своих местах. Татьяна тогда заспешила наверх, на второй этаж. Что-то в ее спальне все же было не так… Да — коврик на полу немного сдвинут в сторону. Книги на комоде лежат не в том порядке, как их оставили. Да и занавеску она полностью никогда в жизни не задергивала…

— Неужели дневник? — лихорадочно подумала она. Бросилась стремглав смотреть. Дневника на его привычном месте не было…

Обнаружив это, она просто взмокла от волнения. Потом обессиленно опустилась на кровать…

«Все ясно теперь. Я почему-то так и думала. И уж точно чувствовала… Значит, наша икона где-то здесь, совсем рядом, — сразу же подумала она. — Во всяком случае, очевидно, что не где-нибудь далеко, а в России, в Москве. Причем у того, кто знает о ней больше, чем надо, и очень хочет знать много больше, а может, и все… Да, это очень и очень опасно. Опасней не бывает. Не о том ли предупреждала в свое время бабушка? Значит, хватит мне здесь сидеть. Пора. Нужно срочно, без промедления возвращаться в Москву…»