Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2. - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клавелл cтр.№ 59

– Вы всегда можете сказать, что обращались за разрешением, и оно было дано вам в устной форме. Что тут сложного?

– Во-первых, это противоречит иранским законам, генерал. Вашим законам. Во-вторых, даже если получено устное разрешение и вертолет покидает воздушное пространство Тегерана, все равно необходимо сообщить диспетчеру на следующем военном радиолокационном центре ваш регистрационный номер – все планы полетов регистрируются в главном штабе ваших ВВС, а там к вертолетам относятся с еще большей подозрительностью, чем в Управлении гражданской авиации, – и если у вас такого номера не окажется, вам прикажут сесть на ближайшей военной базе и прибыть в тамошний диспетчерский пункт. И когда вы там сядете, они встретят вас в большом раздражении – и правильно, – целой вооруженной толпой, мой вертолет арестуют, а всех пассажиров и экипаж отправят в тюрьму.

– Тогда найдите способ. Это очень важная поездка. Э-э… контракты «Герни» зависят от нее. Просто проследите, чтобы 212-й был готов к девяти часам, скажем, в Гелег-Морги.

– Почему там? Почему не в международном аэропорте?

– Там удобнее… и сейчас спокойно.

Мак-Айвер нахмурился. Валику вполне хватало его полномочий, чтобы попросить и добиться получения разрешения на этот полет.

– Очень хорошо. Я попробую. – Он достал пачку чистых бланков для планов полетов, отметил, что последний касался полета Петтикина в Тебриз, и тревога снова накатила на него: куда, дьявол меня забери, он делся? В графе «пассажиры» Мак-Айвер поставил «Генерал Валик, председатель правления IHC» и протянул бланк иранцу. – Пожалуйста, подпишите внизу, где «Разрешаю».

Валик с высокомерным видом оттолкнул бланк от себя.

– Нет никакой нужды ставить на бланке мое имя. Просто напишите «четыре пассажира». Со мной будут моя жена и двое детей, и кое-какой багаж. Мы останемся в Абадане на неделю, потом вернемся. Просто приготовьте 212-й к девяти часам утра в Гелег-Морги.

– Извините, генерал, в разрешении должны быть указаны имена, иначе ВВС даже не примет план полета к рассмотрению. Должны быть указаны имена всех пассажиров. Я обращусь за разрешением, но больших надежд не питаю. – Мак-Айвер начал дописывать в бланк остальные имена.

– Нет, погодите! Не нужно заносить наши имена. Просто напишите, что рейс нужен для доставки запчастей в Абадан. У вас наверняка есть запчасти, которые вам нужно туда отправить. – Его лоб был покрыт крупными каплями пота.

– Хорошо, но сначала подпишите разрешение, указав имена пассажиров и конечный пункт назначения.

Лицо генерала побагровело.

– Просто оформите все без меня. Немедленно!

– Не могу. – Мак-Айвер тоже начинал терять терпение. – Повторяю, военным нужно будет знать все «кто» и «куда», они сейчас цепляются ко всему, как лента от мух. Нас и так замучают дополнительными вопросами и уточнениями, потому что в ту сторону у нас уже несколько недель не было никаких полетов. Тегеран – это не юг, где мы летаем круглыми днями.

– Это специальный рейс по доставке запчастей. Все просто.

– Совсем не просто. Часовые в Гелег-Морги вас не пропустят на борт без документов, диспетчерская тоже. Черт возьми, они же увидят, как вы садитесь в вертолет. – Мак-Айвер в раздражении уставился на него. – Почему вы не получите разрешения сами, генерал? У вас в Иране связи, как ни у кого другого. Это вы точно дали нам понять. Для вас это не должно составить труда.

– Это все наши вертолеты. Они принадлежат нам. Принадлежат нам!

– Да, принадлежат, – угрюмо кивнул Мак-Айвер. – Вам осталось только заплатить за них. Вы должны нам почти четыре миллиона долларов по просроченным счетам. Если вам нужно в Абадан, это ваше дело, но если вас при этом задержат на борту вертолета компании S-G с подложными документами, которые я должен буду заверить, вы окажетесь в тюрьме, ваша семья окажется в тюрьме вместе со мной и пилотом, все наши машины арестуют и компанию прикроют навсегда. – От одной мысли о тюрьме у него во рту начало горчить. Если даже десятая доля того, что рассказывают про САВАК, – правда, от тюрьмы следовало держаться подальше.

Валик проглотил свой гнев. Он сел и разместил на лице кислую улыбку.

– Нам не стоит ссориться, Мак, мы через столько всего прошли вместе. Я… я предложу очень хорошую компенсацию, а? И вам, и пилоту. – Он открыл портфель. – А? Двенадцать миллионов риалов – на двоих.

Мак-Айвер тупо посмотрел на деньги. Двенадцать миллионов составляли около ста пятидесяти тысяч долларов, больше ста тысяч фунтов стерлингов. Ничего не соображая, он покачал головой.

Валик тут же сказал:

– Хорошо, двенадцать миллионов каждому плюс все расходы – половина сейчас, половина, когда мы благополучно сядем в аэропорту Кувейта, а?

Мак-Айвер был потрясен. Не только размерами суммы, но и тем, что Валик открыто произнес «Кувейт»; Мак-Айвер уже заподозрил, что все идет именно к этому, но гнал от себя эти мысли. Это слово означало поворот на сто восемьдесят градусов от всего, что Валик говорил последние несколько месяцев: месяцами он решительно заявлял, что шах сумеет раздавить оппозицию, потом покончит с Хомейни. И даже после невероятного отъезда шаха из страны и ошеломляющего возвращения Хомейни в Тегеран – бог мой, неужели это произошло всего десять дней назад? – Валик всякий раз утверждал, что волноваться не о чем, потому что Бахтияр и генералы Имперского штаба сосредоточили в своих руках полный баланс власти и ни в коем случае не допустят, чтобы «эта прикрытая Хомейни коммунистическая революция увенчалась успехом». Да и Соединенные Штаты этого не позволят. Никогда. В нужный момент вооруженные силы захватят власть и встанут у руля. Только вчера Валик убежденно повторил то же самое, сказал, что слышал, будто армия в любую минуту готова к массированному выступлению, и что появление «бессмертных» в Дошан-Таппехе, подавивших маленький бунт в ВВС, было первым тому свидетельством.

Мак-Айвер оторвал взгляд от денег и посмотрел в глаза человеку, сидевшему напротив.

– Что вам такое известно, чего не знаем мы?

– О чем вы говорите? – взорвался Валик. – Мне не известно ни…

– Что-то произошло. Что именно?

– Мне нужно уехать из страны вместе с семьей, – разом потухнув, произнес Валик, в его голосе зазвучали нотки отчаяния. – Слухи ходят ужасные. Переворот или гражданская война, Хомейни или нет, я… мы… мы обречены. Вы понимаете? Речь идет о моей семье, Мак, я должен выбраться отсюда, пока тут все не утихнет. Двенадцать миллионов каждому, а?

– Что за слухи?

– Слухи! – Валик едва не брызнул на него слюной. – Раздобудьте разрешения любым способом. Я заплачу вперед.

– Сколько бы денег вы не предлагали, я не стану этого делать. Все должно быть по правилам.

– Лицемерный идиот! По правилам? А как вы все эти годы работали в Иране? Пешкеш! Сколько денег вы сами передали под столом, заплатили таможенникам? Пешкеш! Как, по вашему мнению, вам достаются контракты, а? Контракты «Герни»? Пешкеш! Деньги, тихо передаваемые в нужные руки. Или вы такой тупой, что до сих пор не поняли, как делаются дела в Иране?