Дочь хранителя тайны - читать онлайн книгу. Автор: Ким Эдвардс cтр.№ 9

Лицо толстухи потемнело.

– Еще чего не хватало! Я Джанет Мастере. Сильвия здесь больше не работает.

– А-а, – только и сказала Каролина.

Джанет Мастере явно представления не имела, кто перед ней и зачем: не удалось, видно, доктору Генри с ней связаться. Каролина опустила руки, скрывая грязный подгузник.

Джанет Мастере угрожающе подбоченилась, сузив глаза.

– А вы из той фирмы, как я погляжу? Которая торгует молочными смесями? – осведомилась она, кивая на коробку с невинно улыбающимися младенцами. – Мы в курсе про делишки Сильвии с вашим торгашом, так что если вы оттуда, то забирайте свое барахло и катитесь куда подальше. – Она мотнула головой в сторону выхода.

– Не понимаю, о чем речь, – отозвалась Каролина, – но уйду с удовольствием. Правда. Ухожу и больше вас не побеспокою.

Однако Джанет еще не выговорилась.

– Мошенники, вот вы кто! Таскаете дармовые образцы, а через неделю здрасьте – счет приносят! Приют-то наш, может, и для слабоумных, да только в директорах они у нас, знаете ли, не сидят.

– Само собой, – пробормотала Каролина. – Извините.

Вдалеке раздался звонок. Воинственная Джанет опустила руки, но не смилостивилась:

– Даю пять минут. Выметайтесь, и чтоб духу вашего больше тут не было.

Каролина тупо смотрела в опустевший дверной проем. По ногам сквозило. Когда миг оцепенения прошел, она водрузила грязный подгузник в центр шаткого румяно-коричневого столика у дивана, нашарила в кармане ключи, взяла в руки коробку с Фебой и резво, чтобы не передумать, проскочила спартанский холл и двойные двери. Внешний мир встретил ее пощечиной ледяного воздуха, столь же ошеломительной, как появление на свет.

Каролина пристроила коробку с Фебой на заднее сиденье и тронулась с места. Никто не пытался остановить ее, вообще не обратил на нее никакого внимания. И все же, едва вырулив на федеральную трассу, Каролина нажала на педаль газа, набирая скорость. Усталость окатывала ее, как штормовые волны одинокий утес. Первые тридцать миль она пререкалась сама с собой, иногда даже вслух, сурово вопрошая: «Что ты натворила?» И с доктором Генри спорила, представляя, как углубляется морщинка на его лбу и подергивается мышца на щеке – легкий тик всегда выдавал его чувства. «О чем вы только думали?» – возмущенно восклицал он, и Каролине приходилось признать, что ответа у нее нет.

Мысленные дискуссии быстро потеряли накал, и на магистрали она повела машину механически, изредка встряхивая головой, чтобы не заснуть. Близился вечер. Феба спала уже почти двенадцать часов, скоро голод даст о себе знать. Каролина вопреки здравому смыслу надеялась, что к тому времени успеет добраться до Лексингтона.

Она только что миновала последний съезд на Франкфорт – за тридцать две мили до дома, – как вдруг у идущей впереди машины зажглись тормозные огни. Каролина сбавила скорость, еще, еще, наконец почти утопила в пол педаль тормоза. Уже наступали сумерки, солнце тусклым пятном низко висело в затянутом облаками небе. На вершине холма движение полностью встало; длинная лента габаритных огней тянулась вниз и обрывалась пульсирующим красно-белым сгустком. Авария, несколько машин сразу. Каролина чуть не расплакалась. Бензина осталось меньше четверти бака, только-только до Лексингтона; пробка явно не на один час, а глушить мотор и остужать машину с новорожденным ребенком рискованно.

Пару минут она сидела как парализованная. Последний съезд с магистрали остался позади, а за Каролиной уже выстроился сверкающий автомобильный хвост длиной в четверть мили. Над капотом светло-голубого «ферлейна» дрожал горячий воздух, чуть мерцая в сумерках и растапливая редкие хлопья вновь пошедшего снега. Феба громко вздохнула, сморщила личико и вновь затихла. Каролина, совершенно неожиданно для себя – она потом долго изумлялась своему порыву, – резко вывернула руль, и «ферлейн» сполз с бетонки на гравиевую обочину. Включив заднюю передачу, Каролина осторожно попятилась вдоль недвижной цепи автомобилей, со странным ощущением, будто едет мимо поезда. В окне мелькнула женщина в шубе, в другом – трое кривляющихся детей, мужчина в пиджаке, с сигаретой. «Ферлейн» медленно катился назад, тьма сгущалась, забитое машинами шоссе напоминало скованную льдом реку.

Каролина благополучно добралась до съезда, и эстакада вывела ее на трассу номер 60. Деревья вдоль дороги гнулись под тяжестью снега. Среди полей стали попадаться дома – сначала редко, затем все чаще. В окнах уже горел свет. Скоро Каролина оказалась на главной улице Версаля и, попутно любуясь кирпичными фасадами магазинов, выискивала глазами дорожный указатель в сторону дома.

В квартале впереди вспыхнуло темно-синими огнями название супермаркета. При виде знакомой вывески «Крогер», витрин с зазывной рекламой Каролина воспрянула духом и вдруг почувствовала, что страшно проголодалась. К тому же сейчас… а что у нас сегодня? Суббота, почти вечер. Завтра магазины закрыты, а у нее в холодильнике шаром покати. Смертельно уставшая, Каролина все-таки свернула на парковку и выключила двигатель.

Феба, теплая, легкая, двенадцати часов от роду, сладко спала. Каролина вскинула на плечо сумку с подгузниками, а малышку пристроила под пальто: маленький жаркий комочек. Ветер дул по асфальту, взметая снег, остатки вчерашнего и свежевыпавший, устраивая миниатюрные смерчи на углах зданий. Каролина ступала осторожно, боясь поскользнуться и уронить девочку, и одновременно ловила себя на мысли, что проще всего было бы оставить ее у мусорного бака, на ступеньках церкви, да где угодно. Осознание абсолютной власти над этой крохотной жизнью и своей глубочайшей ответственности обрушилось на нее, закружило голову.

Затемненные стеклянные двери магазина разъехались, выпустив наружу поток света и тепла. Внутри было полно народу. Покупатели с доверху нагруженными тележками рекой выливались на улицу.

– Мы до сих пор открыты только из-за непогоды, – предупредил Каролину на входе мальчик-разносчик. – Через полчаса закрываемся.

– Метель ведь кончилась, – удивилась Каролина.

Парнишка рассмеялся, возбужденно и недоверчиво. Его лицо горело от тепла, струившегося из автоматических дверей в предвечерние сумерки.

– Неужто не слышали? Вечером снова накроет! Вот здорово!

Каролина уложила теплый сверточек с Фебой в металлическую тележку и пошла по рядам. Она долго раздумывала над всевозможными молочными смесями, выбирала бутылочки, соски, нагреватель для бутылочек, слюнявчики. Направилась было к кассам, но вернулась, сообразив, что надо взять молока и для себя, плюс что-нибудь из еды и запастись подгузниками. Завидев Фебу, люди улыбались, некоторые даже останавливались и приподнимали краешек одеяла, чтобы взглянуть на личико. «Ой, какая прелесть! Сколько ему?» Каролина бессовестно лгала. Две недели, говорила она. «Как вы додумались вынести ребенка на улицу в такую погоду?! – отчитала ее одна седовласая женщина. – Ведь что угодно может случиться! Возвращайтесь домой, да поскорее».

В ряду с консервами, пока Каролина доставала с полки банки томатного супа, Феба зашевелилась, беспорядочно задергала ручками и расплакалась. Каролина пришла в замешательство, но спустя миг подхватила ребенка, пухлую сумку и поспешила к комнате отдыха в конце торгового зала. Там она села в угол на оранжевый пластиковый стул и под аккомпанемент капели протекающего крана, удерживая ребенка на коленях, перелила смесь из термоса в бутылочку. Малышка успокоилась не сразу – зашлась в крике и никак не могла взять соску. В конце концов приноровилась и стала сосать так же, как спала: взахлеб, страстно, прижимая к подбородку кулачки. Когда Феба насытилась и затихла, раздалось объявление о закрытии магазина. Каролина торопливо вернулась к тележке и покатила ее к кассам, из которых работала только одна, с усталой, не скрывающей нетерпения кассиршей. Каролина быстро расплатилась, удерживая Фебу на одной руке, а другой укладывая покупки в фирменный бумажный пакет. Как только она вышла, за ней сразу же заперли дверь.