Пурпурное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Хайд cтр.№ 39

— И на чем мы поплывем?

— У Денниса есть лодка.

Эндрю прежде всего хочет посмотреть, что это за лодка, чтобы решить, можно ли на ней выходить в море.

Стиб доставляет его по горному серпантину к сооружению, которое сам он классифицирует как склад всякой всячины. Очевидно, что кто-то серьезно подошел к строительству этого здания, поскольку выглядит оно достойно в сравнении с жилищем Майкла.

Молодой человек с лицом, похожим на крысиную мордочку, возится в углу с велосипедом. У Эндрю он сразу же вызывает такое же недоверие, какое он испытывает к своему компаньону. Но лодка — просто красавица. Настоящий ялик «Вудсон», двенадцатифутовый, с собственным трейлером. Мотора он не видит, но марка и модель хороши сами по себе.

— Эй, да это великолепная лодка.

— Да, Деннис сторговал за нее свой «Харлей», но, правда, никогда не пользуется ею. Кстати. Эндрю, познакомься, это Деннис. Деннис, Эндрю.

Деннис вытирает руки о полотенце и здоровается с Эндрю.

— Выходит, ты Эндрю. Я наслышан о тебе.

Эндрю предпочитает не реагировать. И просто говорит: «Эта лодка слишком хороша, чтобы держать ее на приколе».

— Хочешь ее, приятель? Уступлю дешево.

— Я живу в Альбукерке. [4]

— А. Тогда извини. Забудь о моем предложении.

Стиб спрашивает, можно ли взять лодку порыбачить, и Деннис с готовностью соглашается: «Возьми и грузовик, а я пока починю бампер на твоем пикапе-развалюхе».

Так что Стиб подгоняет к мастерской свой старый пикап, а Деннис с Эндрю грузят лодку на грузовик. Внезапно Эндрю начинают одолевать сомнения.

— Она что, без мотора?

— Эндрю, мы никогда не ходили на моторке. Вспомни, только на веслах.

— Но я был моложе.

— Я буду грести.

— А удочки?

— Мы возьмем их напрокат на пирсе.

Он напоминает про наживку, другие рыбацкие принадлежности, но потом решает, что, если на пирсе дают напрокат удочки, там найдется и все недостающее.

Нет, остается всего одно сомнение, и им он делиться не станет.

Что, если этот молодец огреет его веслом по голове и сбросит на глубине в воду? Потом скажет, что это был несчастный случай.

Неужели ему суждено умереть именно так? И что за сила гнала его сюда против его воли?

И все равно ему нужно пройти этот путь до конца.

Он чувствует, что у него уже нет выбора, нет решимости противостоять неизбежному.

Вот где я теперь. Вечер среды. Мой последний вечер на гражданке. Меня только что освободили от работы в магазине. И я стою на крыльце дома Мэри Энн с букетом цветов за спиной.

Еще светло, хотя приближаются сумерки. Я люблю эти предвечерние часы. Соседский пес лает на меня, и я говорю ему: «Это я, Бруно. Ты ведь меня знаешь. Успокойся».

Хотя сейчас конец зимы, погода стоит прекрасная. В воздухе пахнет весной.

Дверь открывает мать Мэри Энн. Она улыбается, заметив, что я прячу за спиной. Похоже, она обо всем догадывается. Мать Мэри Энн так меня любит, что меня это даже пугает. У меня такое ощущение, что, каким бы хорошим парнем я ни старался быть, мне никогда не достигнуть той высоты, на которую она меня возвела.

Она зовет Мэри Энн и возвращается на кухню. Мыть посуду после ужина.

Мэри Энн просияла, когда увидела меня.

— Уолтер, что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть на работе?

— Не-а.

— Но по средам магазин работает до восьми.

— Это не моя забота. У меня выходной.

На самом деле жизнь моя уже окончена. В запасе лишь этот вечер среды.

Она вприпрыжку сбегает по лестнице, и я достаю из-за спины цветы. Мы стоим на нижней ступеньке, касаясь друг друга лбами, и смотрим на букет.

— Как мило, — говорит она.

— Отец сказал, чтобы я пригласил тебя куда-нибудь поужинать и купил цветы или же, если на это нет денег, предложил бы просто прогуляться по берегу.

— Я всегда знала, что в твоем отце что-то есть.

Я чуть не воскликнул: «Отлично! Нравится — бери!» Но настроение вечеру задано, и мне не хочется его портить. К тому же такие вещи не принято произносить вслух.

— На самом деле получилось что-то среднее. Ты не возражаешь, если сегодня будут цветы и прогулка по пляжу?

— Я надену пиджак, — говорит она.

* * *

Мы идем по берегу моря. Медленно, насколько это возможно. Как будто боимся, что слишком быстро доберемся до места назначения, что само по себе смешно, поскольку мы бредем без всякой цели.

Я рассказал ей о танцах, которые будут в пятницу вечером. Хотя билеты на них я вряд ли смогу купить, но все равно предлагаю: «Давай сходим». Наверное, это будет последняя гастроль, ведь наш с Эндрю поезд отправляется в понедельник утром.

Она говорит, что в понедельник утром она не работает, поэтому сможет прийти на вокзал проводить меня.

— Миссис Блантон отпустила тебя?

— Да. Правда, здорово?

Мэри Энн работает в магазине дешевых товаров, ее хозяйка на редкость строга.

— Я не думаю, что это из-за меня. Наверное, это просто дань уважения солдатам, отправляющимся на войну.

Пожалуй, в этом есть определенный смысл. Сейчас каждый стремится проявить патриотизм и поддержать солдат. И наверное, для женщины нет ничего более благородного, чем проводы юноши на войну. Разумеется, если этот юноша не ваш сын.

Вы, верно, думаете, что я буду рассказывать вам о том, как меня пугает смерть, что я чувствую занесенный войной над моей головой меч. Нет, этого даже в помине нет. Я просто наслаждаюсь ничегонеделанием и беззаботностью.

Жизнь моя сейчас, как чистый лист белой бумаги. Ничто невозможно предсказать. Все, что случится, будет внове.

Иногда что-то похожее я чувствовал в случае каких-либо потрясений. Когда умер мой дядя Фрэнк, за мной пришли и забрали из школы. Это было несчастье, но для меня тот момент был одновременно и волнующим, поскольку я был предоставлен самому себе, никаких обязанностей и забот. Правда, тогда это продолжалось день-два. А сейчас вся моя будущая жизнь представляется чистой страницей.

Надеюсь, мои слова не кажутся вам бредом.

Как бы то ни было, мы какое-то время гуляем по берегу. Мы сняли туфли и, связав их, несем перекинутыми через плечо. Я закатываю брюки, и мы идем прямо по кромке воды. Несмотря на то что она холодная.