Броненосец - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Бойд cтр.№ 41

Из Стоук-Ньюингтона Лоример вел машину осторожно и внимательно сквозь серую рассветную мглу. На бензозаправке он остановился, зашел купить воскресные газеты и двухлитровую бутылку кока-колы (обычной), а потом, медленно, но легко пробираясь миля за милей по пустым городским улицам, он то и дело прикладывался к бутылке. В Пимлико он приехал, чувствуя в животе сладкий газ, а на зубах — бархатистый сахарный налет. Очутившись в квартире, он принял четыре таблетки аспирина, почистил зубы, а потом полчаса отмокал в ванной. Затем он оделся, снова почистил зубы, схватил газету и устремился на улицу — завтракать.

Внизу его поджидала леди Хейг; сквозь дверную щель на него смотрели ее внимательные голубые глаза.

— Доброе утро, леди Хейг.

— Как прошла вечеринка? Приятные люди оказались?

— Да, было очень интересно.

— Я тут подумала — а что, если вы сводите Юпитера на прогулку?

— Я как раз собираюсь где-нибудь позавтракать.

— Вот и хорошо. Он не будет против, если вы угостите его кусочком бекона или колбаски. Я подумала, будет неплохо, если вы с ним поближе познакомитесь.

— Отличная идея.

— Он ведь когда-нибудь станет вашим — думаю, скоро.

Лоример задумчиво кивнул. Он не мог найти подходящего ответа для леди Хейг, спокойно пророчившей себе скорую смерть.

— Кстати, — добавила она, — вчера снова заходил тот человек, вас разыскивал.

— Какой человек?

— Он не назвался. Вежливый такой — сказал, что он ваш друг.

— Может, это инспектор? Раппапорт?

— Нет, другой. Впрочем, он и в самом деле был любезен, как полицейский. — Она распахнула дверь и вывела Юпитера. На нем было странноватое шерстяное пальтишко в клетку, прикрывавшее туловище и перевязанное поясом под брюхом и грудью. Слезящиеся глаза Юпитера смотрели на Лоримера с полным отсутствием любопытства.

— Он уже сделал свои дела, — заверила леди Хейг, доверительно понизив голос, — так что на улице вам бояться нечего.

Лоример зашагал по улице, а Юпитер поплелся рядом: он передвигался с явным усилием, как старик, больной артритом, но все-таки не отставал. В отличие от всех остальных собак, он не останавливался у обочины, не обнюхивал автомобильные шины или какой-нибудь мусор, не испытывал потребности поднимать лапу под каждой дверью или каждым фонарем, мимо которых они проходили; казалось, его вниманием целиком завладела задача проделать расстояние из пункта А в пункт Б, а на прочие собачьи шалости у него просто не было времени. Так они дружно шагали к кафе «Матисс» по холодным улицам, освещенным ярким утренним светом. Там Лоример привязал Юпитеров поводок к парковочному столбу, а сам вошел внутрь, намереваясь заказать себе самый калорийный завтрак, какой только могли ему приготовить в этом заведении. Народу внутри было пока мало — несколько завсегдатаев, надежно укрывшихся за шелестящими заслонками газет. Лоример выбрал себе место поближе к окну, чтобы не упускать из виду Юпитера. Официантка с внешностью испанской дуэньи равнодушно приняла у него заказ: бекон, сосиски, яичницу из двух яиц на поджаренном хлебе, жаренные на гриле помидоры и грибы, запеченные бобы с картошкой и еще порцию картошки отдельно. Когда все это принесли, Лоример обильно полил содержимое своей полной до краев тарелки щедрыми ручейками кетчупа и принялся за еду. Юпитер терпеливо сидел на привязи возле столба и время от времени облизывался; в своем потертом клетчатом пальтишке он был похож на старика-бродяжку. Лоример почувствовал себя виноватым и вынес псу сосиску, но тот только понюхал и отвернулся. Тогда Лоример положил сосиску на землю, прямо перед его лапами, но она по-прежнему лежала на том же месте, нетронутая и холодная, когда он вышел двадцать минут спустя: он чувствовал себя страшно объевшимся — ремень едва не лопался на животе, — зато похмелье почти испарилось, и самочувствие улучшилось на 50 %.

Он увидел, что за ним — вернее, параллельно ему, по другой стороне улицы — идет Ринтаул. Ринтаул держался с ним вровень, стараясь попасться ему на глаза, а когда их взгляды встретились, вместо приветствия сделал в его сторону резкий агрессивный жест, каким обычно подзывают такси. Лоример с неприятным чувством остановился, говоря себе, что именно на это и был нацелен такой жест, и огляделся вокруг: на улице было тихо и спокойно, лишь несколько ранних прохожих спешили домой с газетами и бутылками молока. Но не набросится же на него Ринтаул прямо здесь, не сделает ничего неподобающего? Это было бы верхом безрассудства — или отчаяния. В крайнем случае можно натравить на него Юпитера.

Ринтаул устремился ему навстречу через улицу. На нем было тонкое кожаное пальто, явно недостаточно теплое для сегодняшнего прохладного, даже морозного утра, а лицо его в косых и низких лучах солнца казалось бледным и озябшим. Лоример не произес ни слова: он решил, что Ринтаул должен сам с ним заговорить.

— Я хочу, чтоб ты первым узнал, Блэк, — начал Ринтаул. Голос у него был несколько запыхавшийся; он встал перед Лоримером, переминаясь с ноги на ногу и делая беспокойные движения. — «Гейл-Арлекин» судится с нами, обвиняет в преступной халатности и нанесении ущерба.

— Мистер Ринтаул, это их решение, а не наше.

— Дальше — больше. Они придержали все деньги, которые были нам должны. Не платят за прошлую работу. Так что наша компания, можно считать, обанкротилась.

Лоример пожал плечами:

— Это ваши с ними дела.

— Да, но это ты, черт подери, им доложил!

— Мы сделали обычный доклад.

— И за сколько удалось уломать «Гейл-Арлекин»?

— Это конфиденциальная информация, мистер Ринтаул.

— Мы разорены. Мы вылетели в трубу. А ты представляешь, Блэк, что это значит? Знаешь человеческую цену? Дино — семейный человек. У него четверо малышей.

— Боюсь, так оно всегда и происходит, когда поджигаешь дорогие постройки.

— Но мы же не думали, что огонь так… — Тут Ринтаул умолк, слишком поздно сообразив, что в подобных обстоятельствах полупризнание стоит полного. Он облизал губы и с ненавистью посмотрел на Лоримера, потом оглядел улицу — в одну и другую сторону, как будто искал пути к бегству. Или оружия, подумал Лоример, чем бы меня оглушить. Блуждающий взгляд Ринтаула наконец остановился на Юпитере, который все это время терпеливо сидел у ног Лоримера.

— Твоя собака? — спросил Ринтаул.

— Можно и так сказать.

— Никогда в жизни не видел более потрепанной и жалкой псины. Почему ты не заведешь себе нормальную собаку?

— Его зовут Юпитер.

— Ты за это дорого заплатишь, Блэк. Так или иначе, ты — ты, приятель, — здорово поплатишься за то, что с нами сделал. Я тебе…

— Еще одна угроза, еще одно грубое слово, — и мы будем преследовать вас в судебном порядке, — прервал его Лоример, намеренно повысив голос, чтобы его могли слышать случайные прохожие, а затем приступил к стандартным оборотам, которые были отработаны в «Джи-Джи-Эйч» на случай любых публичных словесных угроз (обороты эти непременно нужно было произносить от первого лица во множественном числе). — Вы не можете нам ничем угрожать, мистер Ринтаул. Нам все про вас известно, мистер Ринтаул. Вы, наверное, не представляете, сколько адвокатов работают на нас? Если вы хоть пальцем нас тронете, если вы снова начнете нам угрожать, мы всех их натравим на вас. И тогда вам точно настанет конец, вы будете окончательно уничтожены. Вам придется иметь дело с законом, мистер Ринтаул, — не со мной, а с законом. С нашим законом.