Андерманир штук - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Клюев cтр.№ 54

И что «повышенная секретность» – тоже красиво. Женам-мужьям особенно нравилось: «Мой (моя) в секретном НИИ одном… даже мне не говорит, чем занимается». – «В оборонке, небось». – «Да уж наверное». Хотя насчет оборонки – это лихо, конечно… а с другой стороны, чем черт не шутит! Поговаривали ведь, что вообще все без исключения НИИ на оборону работали – может, и правда.

Конечные цели исследований, проводимых в НИИЧР, были, кажется, одному Мордвинову известны – иначе с чего бы ему деньги давали? Но, конечно, не факт, что известны. Тоже ведь мелкая сошка. Был бы крупная – тут в НИИ не сидел бы. А сидел бы в Кремле. Правда, там, вроде, НИИ никаких не бывает… или бывают? Ах, время, время… восьмидесятые! Никто ничего не знает. Никто не знает даже, знает или не знает. Шорохи одни: там шевельнется, тут шевельнется, а прислушаешься – и нет ничего! Так… суета и ловля ветра. И – кто-то-там-наверху-хорошо-ко-мне-относится, как сказал великий буржуазный писатель Курт Воннегут – или наоборот: кто-то-там-наверху-плохо-ко-мне-относится, как не сказал, стало быть, великий буржуазный писатель Курт Воннегут. А уж что он имел в виду или не имел в виду – не нашего ума дело. Да у нас и ума-то никакого нету – один мозг.

Коля Петров вышел от Мордвинова расстроенным. Не столько потому, что Мордвинов сопротивлялся (сопротивлялся-то сопротивлялся, но потом все равно ведь согласился!), сколько потому, что он, Коля Петров, никак не мог найти верного тона по отношению к сибиряку, а тон, который находил, Мордвинову не нравился. «Опять не в струю», – смеялись над Колей в отделе воздействия, где он давно уже трудился на полставки, а хотел целую. Мордвинов же целой не давал: говорил, что по штатному расписанию не положено. Можно подумать, для такого НИИ, как их, кто-то заранее составлял штатное расписание!.. Однако выходить с Мордвиновым на прямой разговор о второй половине ставки Коля Петров не решался, понимая, что филологическое образование для работы в институте мозга, скорее всего, не козырь. Его и устроили-то по блату: Колин глубоко партийный отец нашел сюда какие-то ходы, а непутевому сыну сказал: «Побудь пока у Мордвинова, потом посмотрим… Работа не пыльная». Коля Петров проработал у Мордвинова уже три с лишним года, но «потом» так и не наставало. Колины обязанности состояли в том, чтобы планировать встречи с кондукторами, договариваться о времени их прихода в институт и иногда переносить договоренности с одного дня на другой – в случае, например, болезни кондуктора или возникновения у кондуктора занятости «по основному месту работы». Кроме того, Коле Петрову полагалось хранить всю документацию отдела, то есть следить за тем, чтобы папки с личными делами кондукторов всегда находились на месте, а именно – в сейфах. Других полномочий у него не было.

– Ты чего смурной? – спросил ждавший его в пустом сегодня отделе Демонстратнер.

– Нет-нет, в порядке все, – взбодрился Коля Петров. – Мордвинов обрадовался сильно. Будешь кондуктором, у нас.

Демонстратнер догадался, что «у нас» – это в Колином отделе.

– Лучше бы не кондуктором, а вагоновожатым, – сострил он.

– До тебя так уже острили, – обрубил Коля Петров.

Демонстратнер про НИИЧР мало что знал: Коля Петров сообщил ему, понятное дело, только тот минимум информации, который разрешалось предъявлять потенциальным сотрудникам, – чтобы они хоть приблизительно понимали, куда приглашены. Иными словами, знал Демонстратнер, что Коля Петров предлагает ему «работу или наподобие» в каком-то научно-исследовательском заведении, где занимаются человеческими ресурсами… правда, словосочетания «человеческие ресурсы» Демонстратнер не понимал, но спросить стеснялся. И еще знал Демонстратнер, что к работе в институте привлекают людей с так называемыми необычными способностями. Необычных способностей он у себя самого не наблюдал и потому с трудом понимал, о чем вообще идет речь – о каких таких людях, но не спрашивал и об этом: Коле Петрову, небось, видней…

Теперь пришло время хотя бы частично ознакомить Демонстратнера с тем, в чем состоит высокое назначение кондуктора.

– Ты, Борь, не думай, что тебя сюда на работу… ну, на нормальную такую работу приняли. Я ведь сразу тебе сказал: «работа или наподобие», помнишь? Ну вот… короче, настоящие сотрудники института – это всё люди с соответствующим образованием, которого у тебя нету.

– А у тебя есть? – нетактично спросил Демонстратнер.

– У меня… – растерялся Коля Петров, но успел построить энигму: – Ну, у меня-то филологическое… только дело ведь не во мне. Дело в тебе. Ты, значит, в этом институте не столько сотрудник, сколько… – Он никогда еще не приводил сюда людей со стороны и не знал тех слов, которые требовались для того, чтобы ввести нового человека в курс дела. – Не столько сотрудник, сколько человеческий ресурс, понимаешь?

Демонстратнер помотал головой.

– Давай разбираться, – широко улыбнулся Коля Петров. – Что такое человеческий ресурс? Человеческий ресурс – это такое, значит, дело… В общем, нас, – тут он заговорил от имени всего НИИЧР, – интересуют человеческие ресурсы… то есть те ресурсы, которые есть у человека, понимаешь? – Не дав Демонстратнеру еще раз помотать головой, он поспешно продолжал. – А у человека много ресурсов, и не все они до сегодняшнего дня как следует выявлены. Наша задача – выявить их как следует… вот. Для этого нам нужны люди. Но не все люди, а только те, которые обладают теми или иными способностями в большей мере, чем остальные.

– «Теми или иными способностями»… это ты что имеешь в виду? – не ко времени захотел определенности Демонстратнер.

– Поясню, – браво начал Коля Петров и, как ни странно, браво же продолжал: – Речь идет о способностях, которые есть у всех, только мало кто знает, что и у него они есть. Человек ведь на все способен, Боря!

В этом месте Демонстратнер с удовольствием закивал.

– Возьмем, например, наш отдел, – интимизировал разговор Коля Петров. – Это отдел воздействия. Кондукторы, с которыми мы работаем, умеют воздействовать на людей. Ты скажешь мне, что все на людей умеют воздействовать. А я отвечу тебе: так оно и есть!

– Тогда в чем же дело-то? Коль, не темни, мне тут все-таки работать…

– Не работать, а… а подрабатывать. Дело же, дорогой мой, в том, что кто-то умеет воздействовать на людей больше, кто-то – меньше. Наши кондукторы – те, в ком способность воздействовать на людей развита чрезвычайно. Это гипнотизеры.

– Ну и при чем тут я? Я не гипнотизер, – обособился Демонстратнер.

– Ты не гипнотизер. Ты воздействуешь на людей не гипнозом… ты воздействуешь на них… я не знаю чем, но твое воздействие очень сильное.

– Положим… – осторожно допустил Демонстратнер. – И – что?

– И – все! И мы это твое воздействие на людей намерены изучать… замерять. Здесь, в институте. Где ты будешь входить в число кондукторов.

– А зачем вы их кондукторами называете?

– Это же термин, Боря! Кондуктор означает «проводник», правильно? Иначе говоря, тот, кто передает свою энергию, как бы свой электрический разряд, окружающему миру. Человеку, животному, предмету…