Идеалист - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Багиров cтр.№ 7

Так или иначе, но украинского не знали даже высшие государственные чиновники. Что уж говорить о каком-то Пацюке? Он и вообще был не бог весть каким оратором – запинался, путался в словах, постоянно скатывался в суржик. Зато для вящего колориту требовал именовать его – Андрий Тарасович. И только так.

Окончательно лекции старого идиота я посещать перестал после того, как он добрался до трактования монголо-татарского ига. Которого, по мнению Андрий Тарасовича, вовсе не существовало, а было иго «москалив», которые, подло спевшись с Батыем, решили уничтожить великое украинское государство. Но затея коварных кацапов провалилась – не дожидаясь новых вторжений, высокомудрые укры упорхнули под покровительство великого княжества Литовского.

Прямо в разгар его декламаций я поднялся, с грохотом отодвинул стул и под гробовое молчание студиозусов покинул аудиторию.

Однокурсники после этого не раз давали мне понять, что мстительный Пацюк на экзамене обязательно завалит. Но я ни минуты не волновался – все же история была моим любимым предметом и я знал ее хорошо. Вслед за мной пацюковские «лекции» перестали посещать и многие другие студенты. Амфитеатровая аудитория, которую неизменно выделяли под его лекции, редко когда заполнялась более чем наполовину. Пацюк взялся было вести учет посещаемости, пускал по рядам списки, но и это не помогло.

Ни одного занятия не пропустил только один студент – Толик Кожухов.

Сдавать Пацюку экзамен я пришел совершенно спокойный и уверенный в себе. Первым вопросом билета значился совершенно нейтральный в смысле национальных идеологий бытовой уклад запорожцев. Когда настала моя очередь отвечать, я отбарабанил без проблем.

Вот тут-то Пацюк меня и срезал!

– А шо объединяет запорижцив и рыцарей-тамплиерив? – вдруг спросил он.

Я оторопел. Что может быть общего между гонореей и гонораром?

– Отсутствие в общинах женщин? – неуверенно предположил я.

– Не только, – наставительно поднял палец профессор Пацюк. – Запорижци сталы хранителями великих тамплиерських тайн! Вопрос – яких именно?

Я молчал.

– На лекции треба було ходыты, пане Репин! – съехидничал Пацюк, и торжествующе провозгласил: – На Вкрайини воны заховалы Священний Грааль!

Такого ошеломляющего факта я точно не знал. Вздрогнув от неожиданности, я взглянул Пацюку в глаза и, понимая, что тот не шутит, нервно захохотал.

Пацюк, пожевав сухими губами, терпеливо подождал, пока меня отпустит. Видимо, подобная реакция студентов была ему не впервой. Обождав же, снова продолжил. По его словам, имелись очень серьезные доказательства пребывания именно на Украине той самой священной чаши Грааля, в которой была собрана кровь распятого Христа. Что до меня, то слушать дальше эту ахинею я отказался наотрез.

Я бы уже не удивился, если в качестве «доказательств» Пацюк, к примеру, интерпретировал бы текст известной народной песни «Ой, ты Галю» – типа на самом-то деле в ней повествуется не о жутковатой судьбе шлявшейся с казаками пьяной девки, а представляет собой зашифрованное указание на место захоронения сокровища, и слышать следует не «Галю», а «Граалю».

Тем не менее, получив за первый вопрос три с минусом, я попросил профессора переходить к следующему.

Следующим вопросом была «Освободительная деятельность Романа Шухевича». Тут я воспрял и мысленно потер ладошки. Потому что об этом парне я знал практически все.

– Ну что ж, – живо начал я. – Родился ваш так называемый герой в тысяча девятьсот седьмом году, во Львове. Это город, равно как и вся Галиция, принадлежал тогда Австро-Венгрии, и западноукраинская элита своих симпатий к австрийской короне даже не скрывала. Впрочем, это им ничуть не помогло – когда в восемнадцатом году империя Габсбургов распалась, право на самоопределение получили все народы бывшей империи, кроме галицийских украинцев...

– Великая историческая несправедливость! – вставил Андрий Тарасович.

– Не факт, – одними глазами усмехнулся я. – Могу вам напомнить, что в восемнадцатом году независимая Украина уже существовала. Столица ее находилась здесь же, в Киеве. А была и еще одна – тоже независимая, но уже советская республика. Со столицей в Харькове. И главы государств Антанты резонно сочли, что появление третьей Украины будет, пожалуй, некоторым перебором. И Галицию передали Польше. Местной же элите, благоговевшей перед блеском полусгнившей уже габсбургской империи, это не понравилось...

– Переходите к Шухевичу, – прокряхтел Пацюк, потарабанив пальцами по столешнице. – Не отвлекайтесь.

– Даже не думаю, – шпарил я словно по шпаргалке. – Всего лишь описываю предпосылки появления такой фигуры, как Шухевич. Дальше будет проще. Итак, недовольство западноукраинской элиты и буржуазии проявилось не сразу. Лишь к концу двадцатых годов, когда стало понятно, что львовян не допустят к рычагам власти польского государства, западная Украина решилась на сепаратистскую склоку. Подгадали к экономическому кризису. Именно тогда крайне популярным в обществе стало германофильство. Львовские лавочники и мануфактурщики мечтали о своем тоталитарном государстве, построенном по немецкому образцу – о государстве фашистском, как Польша Пилсудского и Венгрия Хорти. Помимо поляков у сторонников независимости появились новые враги – евреи, в чьих руках был сосредоточен значительный капитал. Установление украинской диктатуры фашистского типа позволило бы увести значительные денежные активы у еврейских предпринимателей.

– Но при чем тут Шухевич? – спросил Пацюк.

– При том, что эта среда его и взрастила. Начинал он как заурядный боевик, террорист. Образованную в двадцать девятом году ОУН, Организацию украинских националистов, современники характеризуют как крайне жесткую организацию профашистской направленности. Что же до Шухевича, то свое первое убийство он совершил в двадцать шестом году, будучи членом террористической группировки УВО. Убил польского школьного инспектора. Детское убийство, по сути. Будущий герой мстил за школьные обиды. Следующее он совершит пять лет спустя, уже не один, а с Бандерой и его гоп-компанией. Он примет участие в убийстве польского парламентского делегата, приехавшего во Львов просто поговорить, найти общий язык с мятежным регионом. К тридцать третьему году наш герой успел отметиться как участник нескольких покушений, в том числе и на советского дипломата Майлова. Однако куда больше рискованных терактов юному Шухевичу пришлись по душе издевательства над мирным населением. Вошел во вкус, так сказать.

– Кого вы имеете в виду под мирным населением? – с сарказмом поинтересовался Пацюк.

– Польских переселенцев, пан профессор, – в тон ответил я. – Это были польские бедняки, переехавшие со своим нехитрым скарбом в Галицию. Увы, они даже не подозревали, что Западная Украина их польскому правительству подчиняется лишь формально. В отношении новопоселенцев никто и не думал соблюдать закон. Поляки думали, что едут в цивилизованные края, но попадали словно на Дикий Запад. Польская власть была настолько слаба, что фашиствующие ОУНовские молодчики, среди которых одним из заводил был Шухевич, этих стражей порядка ни в грош не ставили. Их избивали, запирали в сараях. Обычно банда Шухевича действовала довольно-таки негуманно. Они поджигали хутор со всех сторон. В огне гибли люди. Полиция смотрела сквозь пальцы...