Эвкалипт - читать онлайн книгу. Автор: Мюррей Бейл cтр.№ 50

Описания снов в рассказах занимают место весьма сомнительное. Ибо это сны воображаемые — «приснившиеся»; их в сюжет попробуй втисни. Историю можно выдумать. Но как выдумать сон? Не поднявшись по собственной воле из глубин подсознания, сон звучит фальшивой нотой, просто-напросто иллюстрируя нечто «похожее на сон». Наверное, именно поэтому пересказ сна в истории смотрится на удивление бессмысленно. Чем глазуровать, лучше быстро перевернуть страницу.

— Ободрись, детка. — Отец коснулся ее плеча. Эллен наливала чай из старого коричневого заварочного чайника. — Мир-то не перевернулся.

Он неотрывно глядел на дочь.

Эллен все еще была в халате. И тут Холленд учинил нечто такое, чего не делал со времен ее детства. Обняв ее за талию, он ласково усадил девушку на колени — и она словно задохнулась в его годах, и усах, и табаке, и довольно-таки решительной прямоте, проявлявшейся в подчеркнуто скупых движениях.

— Вот умница…— Отец все гладил и гладил ее волосы.

Эллен решила не возражать ни словом — и ни за что не плакать. Она переключалась от одного к другому — и кое-как сдерживалась.

Холленд просто подмечал, что происходит.

Опершись локтем о стол, Эллен просидела у отца на коленях дольше, чем собиралась.

Они одновременно заслышали шаги: хруст гравия на подъездной дорожке. В любой момент мистер Грот тяжело затопает по деревянной веранде. Холленд вздохнул; от внимания Эллен это не укрылось.

По мере того как мистер Грот подбирался к заветному призу, голос его звучал все громче, а движения рук и ног обрели резковатую, отрывистую непринужденность. Теперь он входил в парадную дверь: ну да, конечно, ведь он уже, можно сказать, член семьи!

— Мост обвалился, — сообщил мистер Грот. Холленд поднял глаза.

— О чем ты?

— Ну, мостик, пешеходный, который там с незапамятных времен висел. Река разбушевалась — и унесла его прочь, прям-таки почти подчистую.

— Досада какая, — прошептала Эллен.

— В жизни им не пользовался, — буркнул отец, — на соплях держался… Причуда бывшего хозяина.

Кустарный мосток издревле стоял там как нечто незыблемое посреди всего этого текучего мерцания, близ речной излучины; Эллен некогда глядела оттуда вниз да болтала ногами.

— И вот еще что… — Мистер Грот состроил загадочную физиономию. — Гляньте, чего я нашел на девичьем эвкалипте. Там в стволе гвоздь торчит.

И с обличающе-театральным жестом под стать суровому супругу он продемонстрировал платье Эллен, высохшее и поблекшее до утонченного оттенка бледного ревеня на длинном ломте ветчины (с крохотными синими пуговичками).

На Холленда платье произвело впечатление куда более сильное, нежели вести насчет моста. Выглядел он растерянно.

— Видать, среди деревьев какие-то сумасбродки шастают, — усмехнулся мистер Грот. Мужчины уставились на платье во все глаза.

Внезапно Эллен поняла, что не хочет больше здесь оставаться. Замерев на месте, упираясь бедром в стол, девушка чувствовала, как по телу волной разливается прихотливая, текучая вялость. Все суставы словно отказали, кости, кровь и ткани разом обессилели. Вялость заполнила ее глаза и горло, этакая мягкая, тягучая усталость. Девушка даже слышала с трудом.

Где-то за рекой откашлялся отец; но нет, хмурый, он по-прежнему в кухне — надевал пальто, собираясь «на выход» вместе с мистером Гротом. Уж не нагрубила ли она ненароком мистеру Гроту?

Оставшись в доме одна, Эллен разделась и вновь легла в постель; там и нашел ее Холленд вскорости после полудня. Это было настолько на нее не похоже, что Холленд присел рядом с дочерью, положил руку ей на лоб и принялся расспрашивать; она чуть кивала. Едва отец вскользь упомянул о еде, как девушка закрыла глаза.

Городской доктор был старым холостяком. В любое время дня и ночи он ходил в полотняном пиджаке в пятнах от чего-то съедобного, с рассеянно-усталым, в лучших традициях провинциальных докторов видом; ну да эта манера всем знакома, тут и пояснять нечего. Некогда он был хирургом в сиднейском госпитале святого Винсента и разъезжал на «ровере». А потом что-то стряслось — не то в госпитале, не то в его личной жизни. На этот счет все помалкивали, да только в Сидней он больше не возвращался. Ему по сей день снились кошмары. Порою аж с тротуара слышно было; но на следующее утро, совершая обход, доктор улыбался самой своей выверенной улыбкой. Он был учтив, обходителен, всегда ободряюще кивал. Частенько его приглашали к обеду, и — не важно, сколько бокалов он пропустил до того, — доктор закатывал рукава хирургического халата и нарезал жареное мясо так аккуратно и точно, что у сотрапезников просто дух захватывало.

Присев на кровать к Эллен, сей достойный человек потолковал немного о том о сем. Измерил девушке температуру, попросил высунуть язык.

Когда он впервые сюда приехал (поведал рассказчик), городишко, в сущности, почти и не отличался от сегодняшнего. После войны добавились две-три лишние вдовицы, вот и все. Одной из них, миссис Джесси Корк, приснился сон. Сон про дом, что доктор в ту пору себе строил. Однажды утром она, как была в пеньюаре, спозаранку заявилась в гостиницу и забарабанила к нему в дверь. Во сне Джесси Корк увидела, что дом следует передвинуть. По другую сторону холма ему больше посчастливится; так что она отправилась прямиком к доктору, чтобы об этом сообщить.

— Со снами всегда проблем не оберешься, — поведал доктор девушке. И добавил: — Кстати, а вы-то нормально высыпаетесь?

В первую очередь врачи учатся вовремя прикусывать язык, продолжал рассказчик. После недолгих проволочек дом был достроен. И очень скоро, когда доктора вызвали с неотложкой, в доме вспыхнул пожар, и особняк, и все, что в нем, сгорело дотла.

Если больной лучше не станет, сказал доктор Холленду, он снова заедет с утра пораньше.

Недавно в газетах появилось сообщение из Сантьяго под заголовком: «Второго шанса не дано».

«Чилийский полисмен, чудом спасшийся от смерти в прошлом году, когда пуля грабителя срикошетировала от ручки, торчащей в его нагрудном кармане, погиб при падении дерева на полицейскую машину. Гигантский эвкалипт, рухнувший в разгар грозы, смял и автомобиль, и находившегося в нем Гектора Сапа-та Куэваса». — Агентство «Рейтере».

С другой стороны, заметил рассказчик мимоходом, эвкалипты немало содействуют прогрессу и процветанию рода человеческого. Так что в общем и целом влияние эвкалипта оценивается как позитивное. В придачу к множеству железнодорожных шпал, открывающих доступ к дремотным континентам, в придачу к телеграфным столбам (эвкалипт разноцветный, Е.diversicolor) , что играют важную роль в передаче срочных деловых сообщений, равно как и глубоко личных посланий, можно составить целый каталог: тут и тележные оси из древесины железнокоров, и сваи для мостов и пристаней, что стоят по сей день, и столбы для серых стригален (которые дали шерсть, из которой пошили одежду, которая…), а также и кафедры для несения Слова Божьего по всему Новому Свету, спрос на которые едва ли меньше, чем на бильярдные столы; а еще из ярры делают серванты, хотите верьте, хотите нет, в коих сберегаются ошеломляющие свойства австралийских хереса и бренди, древесина с той же самой текстурой идет на сотни крышек для пианино — а сколько разнообразных удовольствий они сулят! — крепкие резные ножки и изголовья кроватей поддерживают матрасы, и подушки, и ласковый шепот во имя умножения рода человеческого; о да, ножки поведали бы не одну тайну, с улыбкой отмечал рассказчик. Целые леса ярры из Западной Австралии сплачиваются в шпунтованные полы танцзалов по всему миру; здесь-то историям раздолье — историям с началом, серединой и концом; иные леса постепенно переводятся на высокосортную бумагу (для печатания как художественных произведений, так и трудов по философии или медицине); из прямоволокнистых эвкалиптов делаются флагштоки и костыли, а еще деревья эти дают мед; некий мистер Рамель из штата Виктория здорово перепугал гаванцев в 1860-х годах, запатентовав «эвкалиптовые сигары» из листьев этого дерева; а говоря о продуктах незапатентованных, так есть еще всевозможные эвкалиптовые масла во внушительных бутылях и скляночках; утверждается — во всяком случае, так на них написано черным по белому, — будто масла эти излечивают или облегчают немало серьезных недугов, от тривиальной простуды до…