Рома, прости! Жестокая история первой любви - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Шпиллер cтр.№ 32

У Макса на самом деле был радостный голос. Дело в том, что он нашел, как он сам это назвал, «промежуточный вариант». Он, все-все рассчитал и просчитал, и вот что получилось: один его приятель, Игорь, уже несколько лет работал в автосервисе, причем по иномаркам. Зарабатывал больше, чем очень хорошо… А Макс тоже в свое время лазил в отцовскую машину — сначала одну, потом другую, и выяснилось, что руки и голова в плане авторемонта у него работали неплохо. Разумеется, и в страшном сне Максу не могла привидеться карьера в автосервисе. Даже ради больших денег. Но ради Риты…

Словом, он поехал к Игорю и долго с ним разговаривал.

— Ну, братан, ну как же это можно, не бросая твоих дел? Ты ж в институте полдня торчишь! — недоумевал Игорь.

— Сразу после института я мчусь сюда. И хоть до глубокой ночи. И еще все выходные.

— Загнешься!

— Не загнусь. Твое дело — меня обучить. Сколько на это надо времени?

— Слушай, только ради наших хороших отношений… А так — на хрена оно мне упало?

— Я понял, я оценил, сочтемся потом. Сколько?

— Ну, чтоб ты начал деньги зарабатывать… Именно деньги, а не так… Ты ж из-за этого?

— Какой срок? — Макс уже сцепил зубы.

— Месяца два. Тебе — месяца два. Станешь хорошим мастерюгой. Но чтоб заработать — ночами будешь копаться… А то — бросай свою бодягу, лучше будет, серьезно!

Но это было как раз несерьезно. Он, Макс, должен думать не только о сегодня и завтра, но и о послезавтра. Пройдет время, и он сможет зарабатывать головой, знаниями… Черт, как слабо в это верится сейчас, как медленно идет время! Но он не имеет права поддаваться панике, он просто должен много работать. День и ночь. Там, где больше платят. Переводы — побоку.

Обсудив с Игорем конкретные цифры, Макс сел между двумя «мерседесами» на какое-то колесо, вытащил калькулятор и подсчитал: через три месяца они с Ритой смогут снять недорогую однокомнатную квартиру, в плохом районе, конечно, но разве это сейчас важно? А уж через годик, откладывая деньги и заняв какую-то сумму, они смогут, учитывая положенное Рите после развода, купить скромное двухкомнатное жилище. Все идет совсем неплохо!

Радость и чувство победы над обстоятельствами переполняли Макса.

— Где у вас телефон? — улыбаясь, спросил он Игоря.

«Я все придумал, родная!» — вертелось у него на языке, пока он набирал номер Ритиного телефона. Однако та все никак не брала трубку. Или ее еще нет дома? И вдруг он услышал хриплое, чужое «алло!».

Потом Макс еще три раза набирал ее номер. С трудом набирал, потому что его пальцы так противно мелко тряслись, как у старика. Но она больше не взяла трубку. Надо ехать к ней! Случилось что-то кошмарное! Наверное, кто-то умер! Или она сошла с ума…

Придя домой, Гоша застал Риту в состоянии полного обалдения от лекарств. Она напилась реланиума, который употребляла крайне редко и исключительно на ночь. Рита лежала, укрывшись пледом, на диване и бессмысленными глазами смотрела в потолок.

— Иначе я бы сдохла, — медленно, еле ворочая языком, объяснила она Гоше.

— Сколько таблеток?

— Три или четыре… Не помню…

— Ванька где?

— У родителей. Меня лишили родительских прав. За разврат, — она засмеялась тихим, слабым смехом, и все смеялась и смеялась, достаточно долго, чтобы Гоша испугался всерьез и позвонил тестю с тещей.

Макс, вылетая пулей из лифта и кидаясь, как ненормальный, на дверной звонок, не думал, дома Гоша или нет. Это теперь не имело никакого значения.

Дверь открыл Гоша.

— Где она? Что с ней? — выпалил Макс. Гоша разглядывал своего врага, того, кто враз разрушил его жизнь. Всю его жизнь… И видел в глазах врага огромный страх и боль за Риту. И еще страх потерять ее. Он его понимал, но все равно люто ненавидел.

Вдруг из комнаты раздался слабый голос:

— Уйди, ради всего святого! Не пускай его, Гоша! Уйди! — и жалобный всхлип.

— Ты все слышал? — сдерживая себя, чтобы не наброситься на Макса, сквозь зубы спросил Гоша. — Или мне повторить ее слова?

— Она больна? Ей плохо? — Макс не двигался с места.

— Ой, да уберите же его отсюда! — прошелестело из комнаты.

— Опять не слышал? — Гоша сделал угрожающий шаг вперед, как бы выпихивая Макса из квартиры.

— Я слышал. Я понял. Я ухожу, — Макс почувствовал себя самым страшным человеком на свете: убийцей детей, мучителем животных, насильником, Гитлером-Сталиным и Чикатило одновременно… Она его гонит. Значит, он теперь может с чистой совестью себя ненавидеть. Есть за что!

К Новому году еще потеплело. Но, к счастью, температура все-таки не перевалила за ноль вверх, так что ничего не раскисло, не растаяло, напротив: стояла прелестная, мягкая, очень рождественская погода. Как в какой-нибудь Франции, отовсюду, из всех магазинов и магазинчиков неслось волнующее «Джинглбелз», Санта-Клаусы прикуривали у Дедов Морозов, и везде опьяняюще пахло хвоей. Даже в продуктовых отделах…

«Новый год — семейный праздник, самый семейный праздник», — говорили друг другу люди, оправдывая свое нежелание идти в гости в новогоднюю ночь. Всем, как обычно, хотелось затащить друзей к себе и продемонстрировать свою елку. Шли долгие телефонные переговоры: где, у кого встречаться… «Мы у вас в тот раз были!» — «Так это же семейный, домашний праздник, и мы никогда — никуда! Но вы-то нам родные, так что ждем!» — «Нет, это мы ждем. У нас, между прочим, есть индейка!» — «Притащите ее к нам…» И так дальше в том же духе. В каждом доме уже с двадцать девятого числа пахло салатами и пирогами, морозильники были забиты до отказа, так что из-за с трудом упихнутой туда бутылки дверца уже наотрез отказывалась закрываться. «Мать честная, капает же! Разморозится к черту все! Неси на балкон! Нет, не бутылку, а мясо!»

И везде с нетерпением ждали «Иронию судьбы…», прикрывая свою радость по поводу фильма лицемерным «Опя-ать! Ну, сколько можно!» И смотрели, цитируя все реплики наперед и заранее начиная хохотать, но все равно смотрели… А, главное: было ощущение, что, конечно же, завтра все изменится, ведь не ладилось-то в этом году понятно почему — это ж был какой поганый год! А вот следующий — счастливый! Не верите? Да посмотрите, дурачки, по гороскопу, там все ясно написано!

Покажите мне человека, который не радуется по-детски этой весьма условной, назначенной кем-то дате — 31 декабря каждого года. Мы, люди, — смешные и наивные существа, мы умирать будем в старости с верой в волшебство Новогодней ночи. И запах хвои заставляет нас улыбаться, верить и радоваться жизни в любом возрасте. И потому — да здравствует Новый год, Дед Мороз и Снегурочка. Во веки веков.

Красный «опель» мчался по заснеженному загородному шоссе. «Ай лав ю! Ай ду, ай ду, ай ду…» — сладкоголосо разливалась «АББА» из стереомагнитолы. Тихонько работала печка, было тепло, пряно пахло духами Алены. И все это вместе называлось Счастьем. Так определил для себя Роман.