О красоте - читать онлайн книгу. Автор: Зэди Смит cтр.№ 88

Всплеск безотрадного интеллигентского смеха — похоже реагируют слушатели в книжных магазинах на зачитываемые автором отрывки.

— Я и понятия не имел, — весело продолжал Монти, — что он такой ярый сторонник абсолютизма письменного слова.

— Говард, вы хотите?.. — спросил Джек Френч, но Говард, не слушая его, уже говорил.

— А знаете, что меня интересует? — повернулся он к ближайшему собеседнику — Лидди, но та его не слушала. Берегла силы для седьмого пункта повестки дня — заявки кафедры истории на приобретение двух новых копировальных аппаратов. Говард обратился к залу:

— Как можно брать ответственность за текст и при этом не уметь сказать, с какой целью он написан?

Монти уперся руками в бока.

— На такой глупый вопрос не стоит и отвечать, доктор Белси. Разумеется, автор может написать прозаический текст, не «нацеливаясь» ни на какую конкретную реакцию, либо, по меньшей мере, он может писать и пишет, не гадая каждую минуту о том, к каким результатам или же последствиям приведет его произведение.

— Коллега, и это говорите вы, ярый приверженец Конституции в ее первоначальном замысле! {41}

В зале засмеялись дружнее, сердечнее. Впервые за все время Монти немного занервничал.

— Я зафиксирую на бумаге, — заявил он, — свои мысли о состоянии университетской системы образования в этой стране. Я буду писать, исходя из своих знаний и, в равной мере, своего нравственного чувства…

— С явной целью поссорить и столкнуть различные меньшинства нашего колледжа. Он возьмет на себя ответственность за это?

— Доктор Белси, если позволите, я отошлю вас к путеводной звезде либералов — Жану-Полю Сартру: «Мы не ведаем, чего хотим, и все-таки ответственны за то, какие мы есть, — такова действительность». Скажите, не вы ли, доктор, любите говорить о вариативности текстуального смысла? Не вы ли, доктор, настаиваете на неопределенности всех знаковых систем? Тогда как могу я предсказать, не прочтя еще своих лекций, какую многовалентность, — это слово Монти выговорил с явным отвращением, — мой собственный текст приобретет в «гетерогенном сознании» слушателей? — Он тяжело вздохнул. — Мой довод наглядно подтверждает сама тактика вашего нападения. Вы снимаете копии с моей статьи, но не удосуживаетесь внимательно ее прочесть. А я в этой статье спрашиваю: «Почему для преподавателя - либерала действует одно правило, а для его коллеги - консерватора совершенно иное?» И теперь я задам вам вопрос: зачем мне предоставлять текст моих лекций комиссии следователей-либералов и, таким образом, умалять и ставить под угрозу свое право свободно выражать мысли — право, столь превозносимое в данном учебном заведении?

— Бред собачий! — вспылил Говард.

Джек вскочил.

— Говард, я вынужден просить вас следить за своей речью.

— Не стоит, Дин Френч, я не настолько чувствителен. Я не питал иллюзий насчет джентльменских манер моего коллеги…

— Послушайте, — Говард залился краской, — я хочу знать вот что…

— Говард, прошу вас, — возмутился Монти. — Я оказал вам любезность и выслушал до конца. Спасибо. Так вот, два года назад в Веллингтоне, учебном заведении, которое столь славится любовью к правам и свободам, несколько студентов-мусульман попросили выделить им помещение для ежедневных молитв. Доктор Белси способствовал вынесению отрицательного решения по этому вопросу, в результате чего студенты-мусульмане в настоящее время судятся с Веллингтонским колледжем ЗА ПРАВО, — подчеркнул Монти, перекрикивая возражения Говарда, — за право соблюдать обряды своей веры…

— Как же, вы у нас известный защитник мусульманской веры, — съязвил Говард.

Монти напустил на себя торжественный вид.

— При сохраняющейся угрозе фашизма я выступаю за свободу вероисповедания.

— Монти, вы, как и я, прекрасно понимаете, что тот случай не имеет отношения к сегодняшней теме. Наш колледж всегда придерживался политики религиозной пассивности. Никакой дискриминации нет…

— Ха!

— Никакой дискриминации нет, и все же мы просим всех студентов оставлять свои религиозные убеждения за пределами колледжа. Но сегодня это к делу не относится, сегодня мы обсуждаем циничную попытку навязать студентам то, что в нашей повестке дня иносказательно и с явственно правым уклоном обозначено как цикл лекций о…

— Если говорить о действительно насущном, следует сказать о практикующемся в Веллингтоне незаконном допуске к занятиям. Подобная политика является вопиющим искажением Билля о компенсационной дискриминации {42} (который, к слову, тоже много что искажает). И в результате люди, не зачисленные к нам в качестве студентов, тем не менее, проходят обучение у преподавателей, которые по своему «усмотрению» (как они хитроумно это называют) пускают этих «студентов» на свои занятия, отсеивая настоящих, гораздо лучше подготовленных студентов, — и НЕ потому, что знания этих молодых людей соответствуют требованиям Веллингтона, отнюдь, а потому, что они нуждающиеся, — как будто это поможет национальным меньшинствам пробиться в элитную среду, до уровня которой они пока еще не дотягивают. А правда заключается в том, что либерал — как всегда! — считает, будто подобные дела приносят пользу, хотя бы потому, что ей, либералу, — Монти с вызовом подчеркнул местоимение, — это доставляет удовольствие!

Бросив гневный взгляд на Джека Френча, Говард хлопнул в ладоши.

— Простите, у нас по плану какой вопрос? Есть ли хоть что-нибудь в этом учебном заведении, по поводу чего не ломает копья профессор Кипе?

Джек Френч смущенно заглянул в повестку дня, которую протянула ему Лидци.

— Хм, Говард нрав, Монтегю. Я понимаю, вас волнует вопрос о допуске к занятиям, но он, как видите, лежит за пределами сегодняшнего обсуждения. Давайте постараемся придерживаться… По-моему, вопрос в том виде, в каком его сформулировал Говард, звучит так: предоставите ли вы общественности свои лекции?

Монти сделал глубокий вдох-выдох, сжал в руке карманные часы.

— Нет.

— Что ж. А согласны ли вы на голосование по данному вопросу?

— При всем уважении к вашему авторитету, нет, Дин Френч. Согласиться на голосование — все равно что позволить отрезать себе язык. В данном контексте голосование совершенно неуместно.

Джек безнадежно посмотрел на Говарда.

— Есть мнения в зале? — в сердцах спросил тот.

— Да… — сказал Джек с огромным облегчением. — Есть мнения в зале? Элейн, вы хотели что-то сказать?

Профессор Элейн Берчфилд поправила на носу очки.

— Неужели Говард Белси в самом деле считает, — сказала она с патрицианским неудовольствием, — будто Веллингтон — настолько хрупкое учебное заведение, что не выдержит в своих стенах обычной пикировки на политические темы? Неужто либеральное сознание (столь потешающее профессора Кипса) в самом деле настолько слабо, что не переживет цикла из шести лекций, поданных с непривычного для него ракурса? По-моему, это тревожный симптом.