В поисках единорога - читать онлайн книгу. Автор: Хуан Эслава Галан cтр.№ 54

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - В поисках единорога | Автор книги - Хуан Эслава Галан

Cтраница 54
читать онлайн книги бесплатно

Завершив вышеописанные церемонии, мы отчалили, и теперь корабли шли заметно ближе к берегу, чем раньше, и шлюпки сновали туда-сюда, хотя недостатка в питьевой воде мы не испытывали. Насколько я понял, это происходило оттого, что где-то здесь с прошлых экспедиций остались люди, а значит, мы, несомненно, приближались к стране мавров, куда и держали курс. Впрочем, все это были лишь мои собственные соображения, поскольку никто со мной о подобных вещах не заговаривал, да и сам я не решался спрашивать. И матросы и солдаты вели себя крайне осмотрительно, ибо малейший проступок карался на судах жестокой поркой, одна мысль о которой повергала всех в трепет и призывала к благоразумию. Однажды был даже такой случай: на каравелле „Святой Иоанн“ двое матросов подрались и пустили в ход кинжалы. Так адмирал собрал на берегу совет из всех капитанов, нескольких помощников и наиболее уважаемых членов четырех экипажей, устроил настоящий суд по законам военного времени, выявил виноватого (им оказался тот, что легче ранил товарища) и постановил его казнить через повешение на дереве. К вечеру, правда, тело сняли, похоронили честь честью по-христиански и за упокой души помолились.

Ко дню святого Иоанна Крестителя достигли мы реки под названием Вторая. Иначе она еще звалась Негритянской, отличалась необыкновенной шириной и в море впадала не единым потоком, но многими. Четыре из них мы миновали — слишком они были мутные от влекомого течением ила — и выбрали самый большой, где вода была зеленая. Корабли с трудом поднялись по нему вверх и бросили якоря в относительно тихой заводи. На берегу стоял огромный, отменно укрепленный замок, из тех что строятся над морем, настоящая цитадель с белоснежными каменными стенами, под которыми сновали большие и малые лодки. Некоторые тотчас устремились к нам. На веслах сидели чернокожие, но у руля и просто на борту находились среди них и португальцы, из чего я заключил, что в поселении этом ведется оживленная торговля. Судя по подслушанным мною обрывкам разговоров, у негров здесь скупали золото и слоновую кость за соль да пустячные безделушки. Под стенами замка мы провели две недели, шлюпки и плоты без конца подвозили и увозили товары, пока каравеллы не нагрузились как следует. Затем, пополнив запасы воды, мы отчалили. Меня же в том месте на берег не пускали — я должен был оставаться на корабле, хотя по нему мог перемещаться свободно и на палубу выходить, когда мне вздумается.

Вернувшись в море, мы продолжали следовать вдоль побережья, как и прежде, но теперь курсом на запад. Из разговора с одним арбалетчиком по имени Себаштиан ди Сильва, с которым у меня завязались приятельские отношения, я узнал, что поселение с цитаделью, оставленное нами позади, принадлежит очень богатому кастильцу, отрекшемуся от веры Христа. Зовется он нынче Мохамет Лардон и имеет весьма запоминающуюся примету — длинный шрам через всю щеку, ото рта до уха; шрам этот он всегда тщательно прячет под белым покрывалом, составляющим часть головного убора у мавританской знати. Разве можно тут было не заподозрить, что это не кто иной, как тот самый Педро Мартинес из Паленсии, смутьян и бунтарь по кличке Резаный, один из моих арбалетчиков, позже сбежавший со своими приспешниками на поиски золотых копей? Я стал расспрашивать подробно о его наружности, росте, походке, голосе — и каждое слово Себаштиана подтверждало верность моей догадки. Вести о Педро Мартинесе меня напугали. Я-то думал, что он давным-давно мертв, а он живет себе да царит над неграми в своем роскошном дворце, ибо сделался посредником между португальцами и вождями негритянских племен, обитающих выше по реке. Все торговые сделки проходят через его руки, и войско у него что у твоего короля, возглавляемое тремя белыми военачальниками, в которых я по описанию признал арбалетчиков, ушедших вмести с ним. Четыре жены у него в доме, черные и мавританки, и еще двадцать наложниц. Окрестные племена дрожат перед ним из-за жестоких наказаний, ожидающих того, кто посмеет проворачивать свои делишки без его ведома.

На суше ландшафт постепенно менялся: все реже попадались густые леса, песчаные берега становились все шире, а море — тише и спокойнее. Еще около месяца мы двигались на восток, затем береговая линия снова потянулась на север, и по меньшей мере каждые шесть-семь дней корабли задерживались, чтобы принять какие-то бочки и тюки, доставляемые с суши. Привозили их чернокожие исполины, весьма щедро одаренные природой в смысле мужского достояния, над чем матросы и стрелки глумились на все лады — впрочем, насмешки их носили явный оттенок зависти. Когда полученный груз исчезал в трюмах, каравеллы вновь поднимали паруса.

В августе с похвальным благочестием отметили Вознесение Богородицы. Дважды встречались нам другие португальские корабли, направлявшиеся туда, откуда мы возвращались. Команды махали друг другу флагами, обменивались новостями, один раз „Пресвятая Троица“ даже остановилась, чтобы взять на борт несколько бочек солонины и еще кое-какую провизию. А незадолго до святого Михаила, в пятницу, достигли и реки Первой — последней большой реки на пути к Португалии. Возле нее была совершена высадка, однако курган там уже стоял, возведенный мореплавателями, побывавшими здесь ранее. Нашей целью являлось лишь перевезти очередной груз и оставить на суше нескольких членов команды — бедолаги подцепили лихорадку еще на Негритянской реке, где в изобилии водились особо опасные комары и слепни, порядком всех донимавшие. Больных беспрестанно рвало, и один из них в конце концов умер от истощения.

Глава двадцатая

Оставив позади последнюю реку, корабли отдалились от побережья, и на несколько дней суша вовсе исчезла из виду, словно в открытом море плыли. Поднялась немилосердная качка, со всех сторон ничего не было видно за бушующими волнами, вахтенные на корме удвоили бдительность. Так шли довольно долго — казалось, Бартоломеу Диаш чего-то опасается. Иногда две, а то и три каравеллы сближались, чуть ли не соприкасаясь бортами, и помощники капитанов устраивали тайные совещания; особенно усердствовал упомянутый ранее Жоан Альфоншу ди Авейруш, чьему опыту адмирал доверял безгранично. По истечении двух недель мы вернулись поближе к берегу. В двух-трех местах делались остановки, и хотя меня теперь на землю не отпускали, по ряду признаков я определил, что мы уже в стране мавров. Довелось мне подслушать и разговоры о том, что через столько-то дней мы войдем в порт Сафи — а значит, настала пора разработать план побега от португальцев. И придумал я вот что.

Как только корабль подойдет к берегу достаточно близко, чтобы бросить якорь, я дождусь ночи, когда вахтенные уже задремлют, убаюканные колыбельной волн, и спущусь по веревке на корму — туда, правда, выходят окна адмиральской каюты, но после захода солнца он их всегда запирает. Зато с той стороны есть всякие деревянные выступы, куда можно поставить ногу, там удобно спуститься к самому капитанскому мостику, где штурвал. Мешок с костями я понесу привязанным к поясу. Я заблаговременно раздобыл себе толстый канат и еще один, потоньше. Очутившись в воде, поплыву как могу с одной рукой — я ведь всегда слыл отличным пловцом, да и до суши будет недалеко. Незамеченным выберусь на берег, а там спрячусь среди деревьев и тихонько подожду, пока флотилия не покинет гавань. Потом вылезу из своего укрытия и пойду к приказчику генуэзского купца Фоскари, который живет неподалеку и наверняка признает во мне старого знакомого. Он поможет мне благополучно добраться до Марракеша, где я воссоединюсь с возлюбленной моей доньей Хосефиной, а дальше уж Альдо Манучо позаботится о том, чтобы со всеми удобствами отправить нас в Кастилию.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию