Маленькая Обитель - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Пежю cтр.№ 4

Он все еще идет вперед, сложив руки на груди и отвешивая себе сильные звучные пощечины, но ледяной холод сильнее, и Воллар ужасно дрожит. Кажется, что день никогда не наступит.

Поскольку дорожка поднимается по мягкому склону, изгибаясь слегка, он наконец замечает четкие очертания дома. Более темную массу. Запах дыма. Желтоватый прямоугольник освещенного окна. Мужчина, стоящий на пороге дома, что-то держит в руке. Не двигаясь, он наблюдает, как Воллар выходит из ночи, приближается, потом застывает в нескольких шагах. Совсем рядом собака долго рычит. Мужчина не выглядит удивленным или настороженным. Он ставит свое ведро, и этот металлический звук окончательно приводит Воллара в себя. Он хотел бы заговорить, поздороваться, попробовал бы объясниться, но ни одного звука не вылетает у него изо рта. Мужчина видит, что волосы Воллара слиплись от грязи. Видит, что лоб кровоточит, а брюки и куртка разорваны.

— Попали в аварию? — спокойно спрашивает он.

— Да, — бормочет Воллар, дрожа от холода, — несчастный случай…

— Сначала зайдите и согрейтесь, успокойтесь. Вы слишком сильно дрожите. Был кто-нибудь еще? Раненые?

— Я был один… Никого другого… Я один…

— Послушайте, я только что сварил кофе, он горячий. Пейте…

Мужчина с удивлением рассматривает внушительную фигуру этого заблудившегося, промокшего, запачканного кровью человека, на голову выше его ростом.

Воллар бессознательно подходит к плите. Пес обнюхивает его ноги, становится на дыбы, цепляясь когтями за промокшую ткань. На стене — картинка, изображающая пожарную машину, иллюстрирует ноябрь месяц. По-прежнему молча, потихоньку согреваясь, Воллар созерцает грузовик, это красное пятно.

— Если желаете, — говорит мужчина, кивком подбородка указав на календарь и нащупав мобильник, висевший у него на поясе, — я могу позвонить.

— Нет, не стоит, — возражает Воллар, двумя руками сжимая чашку дымящегося кофе, — все пройдет..

— А несчастный случай? Машина?

— Катастрофа произошла вчера вечером, далеко, в долине. Этой ночью я всего лишь ходил по лесам. Мне необходимо было побродить… Несколько раз упал, но, кажется, ничего не сломал…

Он скорчился от боли.

— Самое большее, треснули ребра, но со мной и не такое бывало… Хотел только отыскать свой грузовичок, но я не знаю, где мы. Тут рядом есть перевал?

— А это не ваша брошенная машина, вон там? Она даже не закрыта на ключ. Вчера вечером я проходил мимо, с собакой. Меня это удивило… Наверняка я обнаружу мертвого, сказал я себе! Но вместо трупа увидел все эти книги. Боже мой! Проклятую груду книг! Если вы подниметесь по дороге на целый километр, вы туда и попадете, это перевал… Но подождите, пока совсем рассветет. Если рассветет.

— Нет, я пойду сейчас. Спасибо за кофе, за тепло. Я должен идти. Конечно, не совсем просох, но больше не дрожу.

— Что же вы делаете со всеми этими книжками?

— Я их читаю. Покупаю, продаю. Живу с них. Еще раз спасибо, но я еще вернусь… Все пройдет.

— Как хотите, — сказал мужчина. — Знаете, я живу здесь довольно долго. А до меня мой отец и дед уже жили в Обители. Поэтому, поверьте, таких людей, как вы, что появляются неизвестно откуда и в любой час, мы немало повидали. Все происходит из-за этой горы.

— Меня это не удивляет, — ответил Воллар.

— …Всегда одно и то же. С теми, кто, как вы, приходит глубокой ночью или ранним утром, наверняка где-то и что-то случилось. Катастрофа, несчастье или какая-то другая гадость. Вот тогда они и являются, иногда совсем издалека. Это Обитель притягивает их! Все они одинаковы… Поднимаются, как вы поднялись, но не для того, чтобы затеряться, я этого не говорю, нет, скорее хотят побыть какое-то время в стороне… И так продолжается уже века. В самом начале это были монахи, отшельники, безумцы и, конечно, такие же бедняги, как вы… Но в вашем случае…

Мужчина колеблется…

— Что? — спрашивает Воллар.

— Не знаю, как мой отец, но я еще никогда не видел таких больших, как вы, таких…

— …грузных? Знаю, я очень громоздкий. Тяжел даже для самого себя, с давних пор. Вот так! Во всяком случае, еще раз спасибо.

Воллар отправляется в сторону перевала. Собака сопровождает его с минуту, перебегая справа налево, нюхает следы животных, тремя каплями мочи орошает снег, затем поворачивает обратно.

Когда книготорговец пытается завести свой грузовичок и спуститься в город, снег валит на горы, вершины которых исчезают в нагромождении гигантских туч, снег падает на заледеневшие скалы, где нарастает белый покров, на темные поля, густые леса Обители, валит на петляющую дорогу, напоминающую войлочную ленту, на монастыри, скрывающиеся за самыми таинственными изгибами пейзажа, снег покрывает могилы монахов, умерших много веков назад, город с его скользкими улицами, башнями, мостами, парками, снег окутывает громаду больницы, куда была отвезена маленькая девочка. Густые хлопья падают перед застекленными дверями муниципальной библиотеки и слепыми окнами морга. Черные хлопья в свете ламп. Белые хлопья во тьме переулков.

Воллар — один под этим снегопадом. Внутри него все заледенело, затвердело. Сжатые челюсти, судорожно сжатые кулаки. Он решил как можно скорее добраться до службы «Скорой помощи». На каждом вираже крутой дороги он чуть яснее различает город, раскинувшийся как сероватая лужа в густом тумане. Появляется больница, город в городе, где страдания, раны, болезни, агонии громоздятся на широких этажах.

Застекленные двери указывают Воллару, что это вход в лабиринт. Он стоит, поначалу растерявшись от запахов лекарств, скрипа тележек, на которых провозят только что раненные тела, от мелькания халатов и перевязок. Наваливается грудью на стойку приемной, стараясь не слишком потревожить дежурную. Зачем раненому, поцарапанному и, судя по всему, далеко не здоровому мужчине справляться о ребенке, доставленном накануне?

Очень поспешно, хриплым голосом он спрашивает:

— Проверьте, пожалуйста… Это произошло вчера, немного позднее семнадцати часов! Маленькая девочка… сбита грузовичком.

— Так как же, месье, вы говорите, что вам сообщили, а вы даже имени не знаете? Вы член семьи?

— Да…

У застекленных дверей — санитар, закончивший смену, но он не решается выйти, ругает снег, падающий большими хлопьями, оборачивается и подходит к стойке приемной:

— Должно быть, он говорит о девочке, сбитой вчера после полудня… Лет десяти… Ее подняли в отделение… в ужасном состоянии…

Торопливый и измученный санитар даже не взглянул на Воллара, но тот преградил ему путь.

— Она не была?..

— Мертва? Нет, когда ее привезли к нам, она дышала. Пришлось прибегнуть к операции. Больше я ничего не знаю, надо пойти в отделение…

Вот так Воллар, после темного леса, горы и снега, углубится в лабиринты большой больницы, которая захватит, поглотит его, человека, стремящегося найти медицинскую службу, где он наконец узнает, что случилось с маленькой девочкой, чьи ужаснувшиеся и устремленные на него глаза он, кажется, все еще видит. И он четко ощущает, что его мускулы и плоть, его кости, нервы и разум никогда не перестанут сбивать это детское тело на исходе снежного дня, столь же долгого, как время, которое осталось ей прожить.