Московский беSтиарий. Болтовня брюнетки - читать онлайн книгу. Автор: Маша Царева cтр.№ 65

Случись этот разговор на несколько месяцев раньше, алая краска стыдливого смущения рваными пятнами растеклась бы по его лицу. Миша, ссутулившись, принялся бы суетливо и бестолково извиняться, а потом вернулся бы в кабинет и с утроенным рвением приступил к работе.

А сейчас он насмешливо посмотрел шефу прямо в глаза (тот не выдержал и отвел взгляд) и неожиданно для самого себя вдруг озвучил желание, робко пульсирующее в мозгу несколько последних месяцев:

– Я увольняюсь.

Такого не ожидал никто – ни экс-коллеги, ни даже новые друзья-виндсерферы. Мишину историю пересказывали как анекдот. Но ему было все равно – он собирал чемоданы в Юго-Восточную Азию. Там, на тропическом островке N., он проведет как минимум полгода – наедине со своей новой любовницей – морем.

…Мерное жужжание факса, безжизненный сквознячок кондиционера, истоптанное ковровое покрытие, ежедневник, в котором места свободного нет… все осталось в прошлом, постепенно стиралось из памяти. Настоящее было волнительным, как адреналиновый укол. Оранжевая полоска ласкающего ступни мелкого песка, волны с белыми кудряшками, солнце, влажной чернотой прилипающее к лицу, и хлопающий на ветру парус…

Мы с Ксюхой узнали о том, что Миши больше нет на этом свете, намного позже, чем его тело истлело в прогретой до самого ядра тропической земле. Через несколько лет после изложенной выше истории. Я, как всегда, отлынивала от работы, бездумно бродя по бескрайним просторам Интернета. И случайно наткнулась на небольшую статью, сообщающую о смерти русского виндсерфера, который на протяжении двух лет вел аскетическое существование где-то в тропиках. Погиб он от сердечного приступа, настигшего его прямо в океане. Приглядевшись, я узнала в фотографии бедняги нашего Михаила.

Тем вечером мы с Ксюхой встретились в одном из малолюдных баров, затерявшихся в переулках близ Садового кольца. Я показала ей распечатку. Ксюха читала медленно и вдумчиво. С тех пор как почти три года назад она рассталась с Мишей, у нее так никого и не было – ни мужчины, готового отвести в ЗАГС, ни даже эпизодически всплывающего из городской круговерти любовника. Не знаю почему. Выглядела она великолепно – нервная депрессия трехгодичной давности безвозвратно съела лишние килограммы, которых она так всегда стеснялась.

– А я догадывалась, – призналась Ксюха, закончив читать, – я понимала, что здесь что-то не так. Не в обычной бабе все дело…

Я вероломно напомнила, что раньше она так не считала.

– Он был, в общем-то, равнодушным человеком. Равнодушным к женщинам, я имею в виду. Иногда мне казалось, что он встречается со мной только потому, что «так надо».

Я точно знала, что Ксюша права, но не захотела в очередной раз со слоновьей грацией топтаться по ее больной мозоли.

– Не было в нем страсти. Даже секс у нас был каким-то машинальным. В общем, мне всегда казалось, что у него единственная любовь – работа. А я – где-то на задворках его жизни. Легко заменимый компонент.

– Да, – протянула я, гоняя соломинкой кусочек льда по озерцу бокала, – а потом он охладел к своей единственной любви. И нашел новую.

– Работа была его женой, а виндсерфинг – любовницей, – криво усмехнулась Ксюха.

– Молодой и горячей. Которая хитро переманила его к себе и в итоге довела до инфаркта.

– Как это жизненно…

Помолчали немного, Ксюха в очередной раз расправила на коленях статью, взглянула на фотографию, протянула задумчиво:

– Надо сказать, загар ему к лицу. Саш, а жалко все-таки Мишку, а?

Я кивнула.

Мы синхронно вздохнули и выпили ледяной «Мохитос».

Как и положено, не чокаясь.

10 фактов о Саше Кашеваровой

1. Я решила, что никогда не выйду замуж, еще в те покрытые плесенью времена, когда мир воспринимался через призму неснимаемых розовых очков, понятие «липосакция» находилось далеко за рамками словарного запаса, а слово «презерватив» произносилось застенчивым полушепотом.

2. Тем не менее мне все чаще снится атласно-кружевная роскошь подвенечного наряда и некое смутное воплощение мужественности в черном фраке, баритоном с сексуальной хрипотцой произносящее «да». Жаль, что ни в одном из снов я так и не сумела разглядеть его лица.

3. У меня было около пятидесяти мужчин. Своего первого любовника я не помню, последнего – не желаю вспоминать.

4. Тем не менее я до сих пор не понимаю, что такое мужчины и как их дрессировать. А ведь у многих получается!

5. Я считаю себя самой искренней женщиной на планете Земля.

6. Но часто вру окружающим, что мне еще двадцать восемь лет.

7. Я мечтаю в один прекрасный день появиться на обложке «Playboy», гордо выпятив идеальные выпуклости навстречу фотовспышкам и вожделенным взглядам мужчин.

8. В моем бельевом шкафчике доминируют бюстгальтеры с силиконовым наполнителем, так уж несправедливо распорядилась природа.

9. Больше всего на свете я мечтаю о собственном домике на берегу океана. У меня был бы мандариновый садик и крошечный резной столик для кальяна. И каждый вечер я буду маленькими глоточками пить кокосовый ликер, бездумно созерцая безмятежную морскую гладь. Может быть, когда-нибудь так и будет? Хотя бы в моей глубокой старости.

10. Никогда-никогда, даже в глубокой старости, я не смогу расстаться с Москвой. Жизнь в большом городе похожа на партию в джекпот, особенно если речь идет о жизни одинокой девушки, чье сердце открыто навстречу приключениям. Чужие неудачи подстегивают, чужой успех вдохновляет. Никогда не знаешь, какой козырь окажется у тебя на руках завтрашним утром.

За это я и люблю Москву.

Я люблю Москву.

… Похоже, наши читательницы устали читать о зарубежных переживаниях холеных американок, и отечественный дымок родного Большого города оказался слаще и приятнее. Или просто слово «бестиарий» уж слишком созвучно с «бестселлером».

Дюк Митягов, «Ваш Досуг»

… Маша Царева… относится к тому, что сочиняет, с большой иронией, что выделяет ее из числа прочих барышень, застрявших в Бермудском треугольнике между Филдинг, Бушнелл и Робски… кто-то рассказывает так, что уши вянут, а Маша Царева треплется так, что заслушаешься. Или зачитаешься…

Константин Мильчин, «Книжное обозрение»

… Популярная писательница Маша Царева, работающая в жанре chicklits, выпустила новую книгу – «Московский бестиарий». Ее героине хорошо одной… она не рыдает из-за неудачной любви – ведь любви-то, собственно, и нет… Маша даже объявляет поколение девушек «±30» поколением singles… И убеждает своих читательниц, что это стильно и нормально – быть одной…

Ксения Бородина, телеведущая