Все оттенки боли - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Штурм cтр.№ 40

Андрюха был недисциплинированный, с абсолютным слухом, но абсолютный раздолбай. Несмотря на то что жена была беременна вторым ребенком, он всегда подолгу зависал в училище, любил организовывать посиделки после занятий, не дурак был выпить, но при этом легко учился, был образованным и ласково-обходительным. Вера влюбилась в него по самое си-бемоль. И он был созвучен ей.

Верка не ревновала к нашему дуэту, ведь ставили пары по голосам, а не по взаимным симпатиям. Да и про мой бурный роман с Александром она знала, правда, без подробностей.

И так сложилось, что училищная компания всегда собиралась без меня. Понятно, что времени на эти тусовки просто не было.

…В тот же вечер после занятий, за чаем, я с удовольствием приготовилась выслушать мать. Ее. как человека колоссального ума и образованности, можно было слушать часами, особенно когда речь шла обо мне или моей любви.

Мама иронично посмотрела в мои горящие очи:

— Ты ждешь от меня правды или мне лучше промолчать?

Ну. это чистая провокация, потому что после этих слов какая дочь отстанет от матери с вопросами?

— Сашенька, конечно, великолепен. Талантливый, остроумный, находчивый, я понимаю, в такого трудно не влюбиться. Мы всю ночь проговорили о его Хозе, Канио, Турриду, он спел мне несколько фраз из Вертера — у него волшебный тембр. Почти такой же, как был у отца. Когда папа выходил на сцену — женщины в зале падали в обморок…

— Мам. ты это уже рассказывала, ты про Сашу давай…

— А что про Сашу? У Саши пять женщин. Одна — жена, с двумя другими он встречается уже много лет, и еще две. которых он зовет от случая к случаю.

Я поняла, где в моем теле находится самолюбие — в руках. Они сразу похолодели.

— Это он тебе сам рассказал? — в паузе спросила я.

— Да, сам. Он был пьяненький, и его понесло на откровенность. Неужели тебя это может огорчать? Я ведь говорила тебе, что теноров любить нельзя, им можно только служить, как Отчизне.

Когда вашу подругу постигает разочарование или преследуют неудачи в личной жизни — это плохо в первую очередь для вас. Потому что через несколько лет она будет также беспощадна к вам в оценке вашей жизни. Не со зла — просто количество всегда переходит в качество.

С подругами я Сашу не знакомила по вполне понятной причине. После откровения мамы я сделала два срочных вывода: расстаться с Сашей и никогда больше не знакомить маму с моими мужчинами.

К прощальному вечеру с Сашей нужно было подготовиться. За это время я научилась подходить к телефону только с третьего звонка, говорить вдвое медленнее, убрать восторг из интонаций, держать паузу.

Пауза — вообще великая вещь! Пока вы думаете или делаете вид, что думаете, ваш оппонент начинает нервничать. Особенно если он ставит себя в зависимость от вашего решения.

Кроме училища, института, двух театров, я сама с собой начала заниматься аутотренингом. Перед сном я до мельчайших подробностей продумывала наш последний разговор. Он должен был стать таким, чтобы ни в коем случае не обидеть Сашу и не оставить о себе плохие воспоминания. Разговор должен быть таким, чтобы он понял, что чувств к нему я больше не испытываю. Это единственное, что может задеть влюбленного в себя человека.

Саша не звонил, наверное, готовился к очередному Радамесу или просто очередь до меня до дошла.

Я терпеливо ждала и за это время сблизилась с коллективом нашего курса. Оставались после занятий, пели, сочиняли, прикалывались, и это отвлекало от ожидания. Андрюха зазывал на пивные посиделки, но меня не прельщало дешевое спиртное, которое мы могли себе позволить, да и вообще тема «нажраться в хлам» и потом «болеть» ко мне не относилась.

Наконец позвонил Александр и. как обычно, позвал на свой спектакль.

Огромное желание отказать, сославшись на дела, было первой мыслью. Но я переборола примитивный ход, ведь Саша любил импровизации.

«Хочу ли я провести с ним еще одну ночь? — спрашивала я себя. — Да. Потом буду жалеть, что наступила себе на горло. Значит, нужно поехать и настроить себя на финал», — подвела я черту.

В училище все были радостные и веселые — на вечер планировался большой загул во главе с Андрюхой на хате у нашей сокурсницы.

— Ты поедешь? Давай хоть раз с нами! Ты только представь, как будет весело! — уговаривал Андрюха.

— Конечно, с нами тебе будет лучше, — вторила Вера. — Поддержишь компанию.

Они были такие милые и родные. Ужасно хотелось поехать с ними и расслабиться от дум, умозаключений и внутренней работы. Но я выбрала Александра. Карфаген должен быть разрушен. И если не разрушен, то хоть стекла выбиты.

В тот последний вечер с Сашей я вынуждена была признать, что он тоже родной и милый. Но очень лживый. Но очень талантливый. Но не мой. И все эти противоречия перевешивали чашу негатива.

Есть мужчины, которые «выжирают» вашу жизнь.

Вроде все тихо-мирно идет своим чередом. Никто ни от кого ничего не требует, не ссорятся, не делят. Так происходит годами. Но ничего и не меняется — ни в лучшую сторону, ни наоборот. Отсутствие перспектив делает женщину морально незащищенной и приводит к разочарованию в жизни. Потухшие глаза у слабого пола — это чьи-то обманы, вампиризм и эгоцентризм. Удобная женщина — несчастная женщина, если это. конечно, не ее жизненное кредо.

В двадцать один год не умеешь делать выводы. А если и делаешь, то эти выводы не фундаментальные, скорее эмоциональные всплески.

Мне нужно было вытравить Александра навсегда. Чтобы видеть — без внутренней тремоляции, слышать голос — без слез сожаления. И последнее было сложнее всего.

Я была влюблена в его голос, а талант — сильнейшая привязка.

И тут мне пришла в голову интересная мысль: не выпивать по глотку страдания, а пригласить на этот последний спектакль своих подруг. То есть сделать то, чего я всегда боялась, — ввергнуть его в искушение. Теперь мне даже на руку быть свидетелем его непостоянства. Тем более что девчонки были полярно разные, к тому ж терпеть не могли друг друга.

План сработал.

Балетоманка Света, вместо того чтобы трепетать, внимая таланту Александра, весь спектакль вертелась в поиске знакомых клакеров. Как только она видела дружка-приятеля, тут же начинала трясти меня за рукав, показывая, куда нужно смотреть — прямо противоположно от сцены. Мне с трудом удалось уговорить ее не идти в буфет прямо посередине действия.

Татьяна, которая всегда и всех сравнивала с Мухаммедом, нашла, что Муха поет… лучше. Придиралась к его крупной теноровой фигуре и старательно тянула шею, чтобы Светка не говорила, что она у нее короткая. Каждая была занята своими проблемами, и никто из них не собирался разделять мои страсти к певцу.

После спектакля вместе с Александром мы отправились к нему в гости. Он очень старался всем понравиться, видимо, срабатывала уже привычка. Но Татьяна быстро запросилась домой, ей утром нужно было на работу. А Светка, которая глубоко плевала на приличия в обществе, быстро захмелела и вставила в магнитофон любимую кассету Secret service с записью non-stop любимого трека.