Мужчины не ее жизни - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ирвинг cтр.№ 161

— Она сказала: «Возьми ребенка — он описался», — перевел Харри для Рут. — А потом она спросила у него: «Зачем тебе нужно было знакомить меня с ней?»

Когда пара покидала отель, Уим сказал что-то жалобным голосом своей рассерженной жене.

— Муж сказал: «Она написала обо мне в своей книге!» — перевел Харри.

Уим с ребенком и его жена ушли, и Харри остался в холле вдвоем с Рут, если не считать с полдюжины японских бизнесменов, стоявших у стойки портье и явно загипнотизированных упражнениями в переводе, только что ими услышанными. Что они поняли, было не ясно, но они смотрели на Рут и Харри с трепетом, словно стали свидетелями события, деликатные особенности которого было бы невозможно объяснить остальной Японии.

— Значит… вы все еще продолжаете следить за мной, — сказала после некоторой паузы Рут, посмотрев на полицейского. — Будьте добры, расскажите, что я такого сделала.

— Я думаю, вы знаете, что сделали. И сделанное вами не так уж плохо, — сказал ей Харри. — Давайте прогуляемся немного.

Рут посмотрела на свои часы.

— У меня здесь интервью через сорок пять минут.

— Мы успеем вернуться, — ответил Харри. — Прогуляемся самую малость.

— Прогуляемся куда? — спросила Рут, хотя ей подумалось, что она знает.

Они оставили мешки со своими тренировочными костюмами у портье. Когда они вышли на Стофстег, Рут инстинктивно взяла Харри под руку. Еще было слишком рано, но две толстые женщины из Ганы уже работали.

— Это она, Харри, — ты ее поймал, — сказала одна из них.

— Да-да, это она, — подтвердила вторая проститутка.

— Помните их? — спросил у Рут Харри.

Они пересекли канал и оказались на Аудезейдс-Ахтербюргвал, а она все еще держала его под руку.

— Да, — ответила она тихим голосом.

Перед выходом из спортивного зала она приняла душ и вымыла волосы, которые все еще оставались влажными, и теперь она чувствовала, что ее хлопчатобумажная футболка слишком тонка для такой погоды — она была одета только для того, чтобы с Рокин сразу же вернуться в отель.

Они свернули на Барндестег, где молодая тайка с лунообразным лицом в одной сорочке, дрожа, стояла в дверях своей комнаты; за прошедшие пять лет она потяжелела.

— Помните ее? — спросил Харри у Рут.

— Да, — снова ответила Рут.

— Это она, — сказала Харри тайка — Она хотеть только смотреть.

Трансвестит из Эквадора перебрался с Гордийненстег в комнату с окном на Блудстрат. Рут тут же вспомнила ощущение под пальцами его похожих на бейсбольный мяч грудей. Но на этот раз в нем было что-то столь определенно мужское, что Рут не могла поверить: неужели она когда-то приняла его за женщину?

— Я же тебе говорила, что у нее классные груди, — сказал трансвестит Харри. — Долго же ты ее искал.

— Я на несколько лет приостановил поиски, — ответил Харри.

— Я что — арестована? — прошептала Рут Харри.

— Конечно нет, — сказал ей Харри. — Мы просто гуляем немножко.

Шли они быстро, и Рут скоро согрелась. До Харри она не была знакома с мужчинами, которые ходили бы быстрее ее — ей приходилось чуть ли не трусить, чтобы не отставать от полицейского. Когда они свернули на Вармусстрат, какой-то человек в дверях полицейского участка окликнул Харри — еще некоторое время этот человек и Харри перекрикивались по-нидерландски через увеличивающееся между ними расстояние. Рут понятия не имела — о ней они говорят или нет. Она решила, что — нет, потому что Харри во время этого короткого разговора даже не замедлил шага.

Человек в дверях полицейского участка был старинным дружком Харри — Нико Янсеном.

— Эй, Харри, — крикнул Янсен. — Вот, значит, как ты собираешься жить на пенсии — гулять с подружками по местам своей прежней работы?

— Она не моя подружка, Нико, — крикнул Харри. — Она мой свидетель!

— Елки-палки — так ты ее нашел?! — прокричал Нико. — И что ты собираешься с ней делать?

— Может, женюсь, — ответил Харри.

Переводя Рут через Дамрак [51] , Харри взял ее за пальцы, а когда они пересекали по мосту Сингел [52] , Рут снова просунула свою руку ему под локоть. Они были неподалеку от Бергстрат, когда она набралась мужества сказать ему.

— Одну вы пропустили, — сказала Рут Харри. — Я разговаривала с еще одной женщиной. Я хочу сказать — в том районе.

— Да, я знаю — на Слаперстег, — сказал Харри. — Она была ямайкой. Но она попала в неприятную историю и вернулась домой.

— Вот как, — сказала Рут.

На Бергстрат в окне комнаты Рои шторы были задернуты; хотя утро еще только началось, Аннеке Сметс уже работала с клиентом. Харри и Рут ждали на улице.

— Как вы порезали палец? — спросил ее Харри. — Стеклом?

Рут начала было рассказывать ему старую историю, но оборвала себя на полуслове.

— Но ведь шрам такой маленький! Как вы его разглядели?

Он объяснил, что на отпечатке шрам четко виден, а кроме тюбика с поляроидным покрытием она прикоснулась к одной из туфель Рои, а еще к дверной ручке, а еще — к бутылке в спортзале.

— Вот как, — сказала Рут и продолжила рассказ о том, как она порезалась. — Это случилось летом, когда мне было четыре года.

Она выставила указательный палец правой руки с крохотным шрамом. Чтобы разглядеть его, ему пришлось крепко взять ее пальцы своими — Рут трясло.

У Харри Хукстры были маленькие квадратные пальцы — и никаких колец. На тыльной стороне его гладких, сильных рук почти не было волос.

— Вы не собираетесь арестовывать меня? — снова спросила Рут.

— Конечно нет! — сказал ей Харри. — Я просто хотел поблагодарить вас. Вы оказались хорошим свидетелем.

— Я могла бы спасти ее, если бы сделала что-нибудь, — сказала Рут. — Но я боялась пошевелиться. Я могла бы броситься прочь или попытаться ударить его — может быть, торшером. Но я ничего не сделала. Я боялась пошевелиться — я не могла пошевелиться, — повторила она.

— Вам повезло, что вы не пошевелились, — сказал ей Харри. — Он бы убил вас обеих, по крайней мере попытался бы. Он был убийца — убил восемь проституток. И не всех так легко, как Рои. А если бы он убил вас, то у него не было бы свидетеля.

— Не знаю, — сказала Рут.

— Я знаю, — сказал ей Харри. — Вы правильно поступили. Вы остались живы. Вы были свидетелем. И потом, он почти слышал вас — он сказал, что было мгновение, когда он услышал что-то. Наверно, вы пошевелились.