Дерись или беги - читать онлайн книгу. Автор: Полина Клюкина cтр.№ 11

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Дерись или беги | Автор книги - Полина Клюкина

Cтраница 11
читать онлайн книги бесплатно

В комнату, шурша синими бахилами, вошла седая медсестра. Она наклонилась над кроватью и бережно поцеловала пожилую Галюнь в морщинки удивления.

— А, это ты, старая стерва.

— Я чуть подзадержалась, Людочку кормила.

— А мне не надо обедать, да?

Медсестра убрала с пола пустой бокал и из синей болоньевой сумки вытащила коробку, по цвету и размеру походившую на картонку из-под торта.

— Опять мне вены жечь будешь!

— Всего один укольчик, сегодня, кстати, последний.

— Ты погляди на нее, всего один! Лежу здесь на спине, как поганая муха, лапками дергаю…

Седая медсестра посмотрела на паркет, где уже полтора часа желтым брюшком вверх боролась за жизнь осенняя жигалка.

— Переверни меня, я тебе говорю!

Неделю назад Галюнь привезли с дачи. Она долго сопротивлялась, поскольку воздух поселка Болшево ей подходил куда больше воздуха, поступающего в московские форточки. К тому же георгины, цветущие у крыльца, поднимали настроение сильнее бежевых роз, «цветущих» в хрустальной вазе на трюмо. На даче она жила семь лет, почти с тех пор, как умер последний муж.

— Мух нынче у вас, Галина Андреевна, как пчел на пасеке.

— Это они вокруг меня летают. Ты глянь, их у меня на даче вокруг навоза меньше вьется.

Галюнь потянулась к матовой бутылке, чуть свесившись с кровати, и правой дрожащей рукой начала наполнять бокал.

— Это уже который сегодня?

— Какая тебе разница, старая карга, ты колоть меня пришла, вот и коли.

Бокал опрокинулся.

— Помоги мне, идиотка!

— Галина Андреевна, не надо вам больше пить.

Медсестра побежала в ванную за тряпкой, поскальзываясь на лощеном паркете.

— Да куда же ты, идиотка, помоги мне перевернуться!

Фланелевая ткань мгновенно впитала бордовую лужицу.

Раньше Галюнь была выносливой и пластичной женщиной, за что даже получила от первого мужа прозвище Гутаперчик. Она могла залезть на трюмо, чтобы вытащить пыльные тельца мошек из основания люстры, могла весь день простоять под ливнем в ожидании жениха Грини, когда тот выяснял отношения с вульгарными девицами, вымазанными по шею косметикой. Откуда взялся этот Гриня, она никому и никогда не рассказывала, куда потом исчез — тоже. Все только знали, что он красавец, что для Галюнь встреча с ним — это дар и что такие мужчины на земле не живут. После исчезновения Грини у нее родилась Иришка, робкая девчушка с непонятным цветом волос, меняющимся с каждым годом. После приезда из-за границы Галюнь не раз становилась чьей-то невестой, каких-то старых знакомых, что еще больше сбивало с толку Иришу и заставляло подслушивать у бирюзовой стены с граненым стаканом возле уха. Женихи мамины уходили, и Иришка в очередной раз усаживалась на газету, постеленную на крыльце, с разочарованным выражением «опять не он». Да и мало кто подходил: один был слишком молод, другой вилку держал не так, а третий просто был непривлекателен. Она была уверена, что ее настоящего папу она узнает по магнетизму. Ириша рассматривала фотографии матери в молодости и проверяла, поднося ладошку, как это делают на приеме у экстрасенса, к черно-белым фотографиям, пришпиленным клеенчатыми уголками к картонным страницам, в надежде почувствовать тепло. Как-то она выменяла у кричащего «Старье берем!» усатого паренька мамины фильдеперсовые чулки на гадательный набор, состоящий из пуговицы (уральский камень), привязанной толстой ниткой к карандашу. Инструкция по использованию этой магии Ирише была дана устно: камень положено держать от объекта на расстоянии трех сантиметров. Движение вперед-назад значило «да, это твой папа», а влево-вправо — «опять не он». Вращение по кругу символизировало «умер он, хоть папа твой, хоть не папа».

— Принеси мне завтра сигарет.

— Ни в коем случае, Галина Андреевна!

— Да какая тебе разница, я Ирке ничего не скажу.

— У вас больные легкие, у вас ослабленный иммунитет, нельзя.

— Нельзя за мухами дохнущими наблюдать, вот это точно, а курить можно.

— А при чем здесь мухи?

— Ты идиотка совсем. Посмотри сюда, она все так же на спине лежит. Ведь сама знаешь, что сдохнет, так ты ее хоть переверни, чтоб сдохла нормально.

— Какой ужас, Галина Андреевна!

На полу до сих пор лежала муха. Ее лапки шевелились при появлении сквозняка, и уже можно было метлой отправить ее в совок, а затем в мусорное ведро к холодным бутылкам.

Скрежет замка оповестил Галюнь о приходе дочери. Галюнь расправила затекшие плечи, спустила с деревянной спинки тощую подушку и отвернулась, постанывая, к стене. Ворсистой оливковой шалью она укрыла голову и теперь больше всего походила на скульптуру эпохи палеолита, прародительницу мира Макошь.

— Мам, это я, не пугайся.

Галюнь поправила одеяло и глубоко, с хрипом, вздохнула.

— Мам, ты спишь, что ли?

— Выспалась уже за две недели.

— Не две, а одну всего. Как ты себя чувствуешь?

— Очень плохо. В Болшеве мне было лучше. А тут вашим копченым воздухом дышу и сама чувствую, что умираю.

— Прекрати глупости говорить. Я ненадолго, хочу дождаться Петьку. Сегодня он придет и поможет тебе разобраться со всеми бумажками.

— С чем? У меня наследства — пучок высохшего укропа. Могу его тебе завещать, хочешь?

Ира присела на край свисающего на пол одеяла и метко нащупала пульс Галюнь.

— Так хочешь? Чего ты молчишь?

— Тише, мам, не сбивай.

Галюнь вырвала запястье и отвернулась обратно к стене.

— Укол сегодня ставили?

— Ставили. А хочешь, могу еще бантиком укроп перевязать, алым, как ты любишь?

Ириша поцеловала маму в левую бровь и осторожно встала:

— Я пойду, Петя вообще-то сам все знает. Я устала сегодня, на работе завоз был, всю ночь разбирали товар.

— Беги, конечно, быстрей беги от матери. Я же не заслужила за жизнь дочернего внимания, только порицание одно: «Я безотцовщина, я безотцовщина».

— Теперь это уже неважно.

С тем же скрежетом, только более торопливым, Ира закрыла дверь снаружи.

— Беги-беги, стерва.

Галюнь осмотрелась по сторонам и, нащупав проигрыватель, поставила пластинку. За окном в ожидании ужина топталась голубиная стая, детский сад закрывался, отдав последнего ребенка на отцовские руки. Она приподнялась и попыталась сбросить ноги с кровати, но это движение больше напоминало попытку младенца встать. Наклонившись, левой рукой она столкнула ноги. Покачиваясь, Галюнь встала, но звук открывающегося замка уронил ее обратно в кровать, к свернувшейся в улыбку оливковой шали.

— Галина Андреевна, здравствуйте! Это я пришел!

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению