Секреты прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Кэти Келли cтр.№ 108

Джеймс присутствовал при родах обоих сыновей, однако после этого не перестал желать Кристи, что опровергало заявления многочисленных женских журналов. Он знал, над какими именно сценами в фильмах и моментами в книгах могла расплакаться Кристи, и то, что она предпочитала белые розы всем остальным цветам.

И вдруг сознание Кристи заполнили мысли не о родном человеке, не о любимом муже, а о постороннем мужчине, художнике Кэри Воленском.

Долгие годы, которые прошли с момента их встречи, она пыталась забыть. Ей казалось: если никто не знает о ее грехе, можно притвориться, что его и вовсе не было. Но память отказывалась повиноваться, вновь и вновь возвращая Кристи к давним событиям.

И вот теперь на руках у нее оказалось неоспоримое доказательство давнего прегрешения: прекрасная картина с обнаженной Кристи в студии Воленского. Она спрятала картину и альбом в старой детской Шейна, но постоянно доставала наброски, разглядывала их, словно вновь и вновь наказывала себя за давний проступок. Здесь были эскизы картин, которые весьма ценились частными коллекционерами и продавались за баснословные деньги с аукционов, но Кристи торопливо перелистывала их, чтобы добраться до набросков к серии «Темная леди».

Подаренная картина, спрятанная в детском шкафчике, прекрасная и ужасная одновременно, словно тяжелое ярмо, заставляла Кристи сутулить плечи и мрачнеть с каждым днем. Она уже знала, что должна сделать, но никак не могла найти в себе силы, чтобы решиться на этот крайний шаг…

…На следующий день после ее тридцать пятой годовщины Кэри Воленский позвонил Кристи и сказал, что нашел ее номер в записной книжке Эйны.

Кристи интуитивно знала, что он позвонит. Знала и то, что должна сказать в ответ на предложение о встрече. «Приятно было познакомиться с вами, мистер Воленский, но не думаю, что есть смысл продолжать отношения».

Увы, знать, что нужно сделать, и сделать это — вещи разные. Едва услышав голос художника, глубокий, низкий, тягучий, словно густой мед, Кристи дала согласие на встречу.

Что ж, одна встреча, короткий разговор — в них едва ли таится опасность, решила она с тяжелым сердцем. При свете дня, когда вокруг не будет странных картин Воленского, а настроение не будет испорчено ссорой с Джеймсом, чары художника окажутся бессильны. Кристи чувствовала, что обманывает себя, но все равно двигалась по течению, словно снулая рыба.

Но вдруг ей удастся противиться странному обаянию Воленского? Разве это не будет величайшим подтверждением того, что она способна противостоять любому соблазну?

Несмотря на тянущее чувство вины, Кристи сумела убедить себя, что встреча с Кэри Воленским в его студии ничуть не опасна. А что? Свидетелей не будет, никто не увидит, как Кристи будет твердо и уверенно просить оставить ее в покое, а Кэри извиняться за то, что пытался приударить за замужней женщиной с детьми. Они расстанутся без чувства неловкости и больше никогда не увидятся. Ни Джеймс, ни Эйна не пострадают.

Для начала Кристи тщательно продумала свои действия. Она отвела мальчишек в школу и сад, на случай форсмажора договорилась с подругой по имени Антуанет, чтобы та забрала их домой.

Когда Кэри открыл обшарпанную дверь, которая вела в огромную, заставленную картинами и рамами студию, Кристи поняла, что он точно такой, каким она его запомнила, а ее собственная на него реакция ничуть не изменилась, став даже более сильной, непредсказуемой. Энергетика, исходившая от художника, была такой интенсивной, что ею можно было, казалось, осветить целый город.

— Не знал, что ты придешь сегодня, — произнес Кэри, пристально глядя Кристи в глаза.

— Я обещала прийти сегодня, и сдержала слово, — сказала она, чувствуя, как тает ее уверенность под этим настойчивым взглядом.

— Хочу написать твой портрет.

Кристи слышала это и по телефону. Собственно, именно это Кэри выбрал в качестве предлога для встречи. В том, что это был только предлог, Кристи была уверена.

— Я работаю наверху, — добавил художник, отступая назад, чтобы она могла войти.

Кристи послушно поднялась по деревянной лестнице на второй этаж, спиной чувствуя близость Воленского. От этого по телу бежали электрические токи, волоски на руках вставали дыбом. Это возбуждало и пугало одновременно.

Студия Воленского оказалась точно такой, как все студии, в которых Кристи случалось бывать: лишенной тепла и элементарного уюта. У стены стояли целые баррикады картин и испорченных холстов, пол оказался изрядно заляпан краской. В уголке, служившем кухней, торчал кособокий стол с грязными тарелками, в многочисленные окна лился болезненный серый свет. Наверняка художнику даже в голову не приходило прибраться, если на него снисходило вдохновение.

— Тебе нравятся мои работы? — спросил Кэри, когда Кристи принялась перебирать картины. Она даже не спросила разрешения, словно они с Воленским знали друг друга целую вечность и отказа бы в любом случае не последовало.

— Они великолепны, — призналась она. — Мне непонятно лишь твое желание писать мой портрет. Ты никогда не работал в этом жанре.

Кристи обернулась и увидела, что Кэри стоит совсем рядом. Он подошел беззвучно, словно большой кот. В нем было что-то хищное, дикое. Похоже, Воленский привык брать все, чего ему хотелось. При мысли об этом кровь быстрее побежала по венам Кристи, сексуальное желание снова заполнило все ее тело и мысли.

— Я раньше писал портреты. — Акцент Кэри углубился, глаза изучали черты лица Кристи.

Он не касался, но ощущение прикосновения было таким реалистичным, словно не взгляд, а ладони скользили по скулам, шее, груди. Кристи специально не стала забирать волосы заколкой, словно желая повторить тот образ, в котором впервые предстала перед Воленским.

— Я не сказала, что согласна позировать. — Она шагнула назад.

— Но ты пришла ко мне, верно?

— Я хотела взглянуть на твои картины. — Кристи помолчала, понимая, что ее объяснение звучит плохим предлогом. — А какой именно портрет ты хочешь?

— Обнаженную натуру, — ответил Воленский таким тоном, словно это само собой разумелось.

Кристи промолчала.

Возле одной из стен стояла узкая тахта, поверх было наброшено лиловое бархатное покрывало. Художники всех времен любили писать бархат, текстура которого требует особого мастерства. На ширме возле кровати висел прозрачный пеньюар из поблекшего шелка.

— Можешь переодеться за ширмой, — сказал Кэри, кивнув на тахту.

Кристи снова растерянно взглянула на тахту, попыталась вообразить, что лежит на лиловом бархате голая, едва прикрытая прозрачным пеньюаром, а Воленский смотрит на нее своим пронзительным взглядом. Одна мысль об этом, ужасная, дерзкая и прекрасная одновременно, сводила Кристи с ума. Словно речь шла вовсе не о ней, замужней даме, матери двоих детей, а совершенно о другой женщине, чье тело — сосуд желания. Замужняя Кристи Девлин не могла ответить согласием на предложение художника, но та, другая, женщина… да, она могла.