Толмач - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Гиголашвили cтр.№ 50

– Птицеферму?..

– Ну да, курей разводить, – и Вася почему-то показал рукой от пола полметра.

– И что куроводу надо у нас? – Тилле обреченно выключил диктофон и приготовился к длинному рассказу.

Вася помолчал, горестно покачал головой, сухо ответил:

– А то надоть, что фирму отняли. Вот чаво.

– Кто отнял у вас ферму?

– Хто?.. А хто ж яво знаеть?.. – Вася меланхолично и основательно почесался и замолк до тех пор, пока Тилле не попросил его продолжать. – Я, когда маманя помярла, дом продал и сарай на селе купил, там усе смастерил, где кура живуть и нясутьси. Я ихь до полторы кила растил, а потом на птиц-фабрик сдавал, там их пасли дальша, а потома рязали. Ийцо усе моя была. Пух-перо драл понямноху. Сам усе дялал, три ход одна курятина питалси, сам по угрям кукорякать стал. Економил, дяньги собрать думал, дальша дела делать…

– Деньги на развитие производства хотел пустить, – одобрил Тилле. – Все это хорошо и похвально, но в чем суть дела?… У русских никогда не добьешься прямого ответа. Эти бесконечные долгие истории, идущие от адамовых веков!.. Попросите его быть покороче. У меня сегодня совещание в прокуратуре – албанцы покоя не дают.

Вася грустно посмотрел на меня, на Тилле, пару раз чесанул по кадыку, по ребрам и сказал:

– А дальша то, что пряшли бандюхи, сказали по сотка долляр платить в мясяц, а нет – сожжем сарай и тябя вмясте с ним. А я, правда, тама и жил с курьми. Я туды-сюды, ничяхошньки не выходить, надоть платить. Ну, и платил два ход… Потом мор был курям, вся перядохли. Потом ишо в Москва вся деньги покрали, шум-бум, корма больно дорохи стали. И крыша протякла, на рямонт не была, кудыть ишо бандюхам давать?.. Вот пряшли бандюхи, говорят, плати, а то хужее будет, мы знаем, что дяньги у тябя есть. От сука-кассирша в сбяркасса узнали, что у меня ишо пятьдесят тысяч рубли на счет есть. Я не дал. Так они ночью на грузовик прямо у сарай вперлись, всех курей передавили, кинули два лямонки, а мяня измудохали до смярти, мясяц на больничке ляжал. Ну ничего, отляжалси. И одного бандюху, ково в лицо знал, выслядил и молотом яму нога сломал…

– Ничего себе! – удивился Тилле. – Вы?.. Молотом?..

– А чаво? У мяня сила есть, моху, – сжал Вася грязный кулак и угрожающе задвигался, опять вызвав колебания вони в жарком воздухе.

– Не гони волну, – попросил я его, украдкой отодвигаясь.

– Дальше! – поторопил Тилле.

– Дальша етоть бандюхан на мяня у мялицие жалоба напясал – мол, Суров избил мяня молотом. А они с мялицие рука об рук, кянты, одна шайка. Взяли мяня в хород и мясяц в одиночка дяржали, хороводили. Били еженощно, штоб я им бумаха подпясал, штоб им дяньги со счету даю… Думаю, пусть убьють, ни копья не дам. Ну, пустили, сказали, идь и тысяча долляр принесь, тогда пашпорт дадим. Я – в сбяркассу, а там на счяту пусто. Хто снял, кохда – не знамо. И счет закрыт и деньга нет. Сучовина-кассирша лыбитси: «Сам закрыл, да с похмелюги не помнишь!» Это я-то?.. Мясяц в милиции маюсь!.. Плюнул в харя и побрел к дружку, он обода для тялег делаеть. Выбрал дубье и пошел с теми разбяраться, что фярму топтал и жег охнем. Одному холову разбил, а у друхово позвонок хрястнул, до сих пор в крясле на очко ездить… Так отомстил гадам. За кур и за сябя. Тяперя тут сяжу, помоши прошу.

Тилле покачал головой:

– Очень печальная история. Это все?

– Усе.

Тилле включил диктофон и в сжатом виде изложил рассказ невезучего куровода, а потом перешел к дороге в Германию:

– Теперь расскажите, пожалуйста, ваш путь из села до Германии. Как вы вообще сюда попали, без документов и денег?..

Выяснилось, что у Васи была тетка в Одессе. Он уехал к ней, крутился в порту, познакомился с моряками и те за триста долларов взяли его зайцем на корабль.

– Откуда деньги взяли, эти триста долларов?

– А у тетке. Одолжился.

– Дальше!

Задумчиво почесавшись, Вася громко хлюпнул носом, сглотнул соплю и продолжал:

– У Ляссабону выляз, в город попал. Все бялым-бяло, дома святлы, чисты. Жарко ужа с утря. И жратва всюду навалом. Воровал и ел. Под мост ночявал с бродяхам, один Диго, а друхой – Товариш. Обаче в Портухалие много люди Товариш зовуть – дела!.. А опосля на Страсьбурх пешим поперси…

– И вас никто по дороге не остановил? – усмехнулся Тилле. – Дорога неблизкая. И как это вообще возможно из Лиссабона в Страсбург пешком дойти, до меня не доходит.

Вася, выслушав вопрос, кивнул и охотно стал объяснять:

– А проселком надо идтить. Тута – шосса, а ты иди сябе тута. А в Страсьбурхе уже обяссилил. У поезду сял. Проводник-хад причяпилси: «Куды? Хто? Билет!» А я ховорю, как у Одесса рябяты научили: «Хермание! Азюль!» Он мяня с поезду снял, полицаю сдал, полицаи к сябе взяли, билет до Франкфурьт купили, у поезд сунули, сюды послали. Вот так-то было.

Тилле что-то быстро писал у себя на листе. Потом включил диктофон и уточнил:

– Значит, вы пришли в Германию из Франции, а туда попали из Португалии?

– Из нее.

– Очень хорошо. Так и запишем. Знаете, я вам почему-то верю. Но мы-то чем можем вам помочь? У вас дело чисто уголовное. У вас ферму разбили, вы мафию избили… Это к политике не имеет отношения. Так что не знаю даже, что вам сказать… И вообще: почему вы не остались в Португалии или Франции?.. Это такие же западные страны, как и Германия. Зачем надо было так мучиться, пешком полконтинента идти?

Вася осоловело посмотрел на него, сглотнул комок и произнес хрипло и тихо:

– Я слыхал, чта у Хермание хороших людев спасають. Тута вобше хорошо люди живуть, а мы нищи, босы, нету у нас счастьи. И не будять. Поэтом прошу дать человечью жизню, не бросать волкам обратноть у пасть. Курей моих они сожрали – и мяня сожруть. Как пить дать сожруть.

– А почему бы вам не открыть такую же ферму где-нибудь в другом месте России? – спросил его Тилле. – Что вам мешает поехать жить куда-нибудь в другое место, где вас никто не знает, и там начать дело? На Байкал, например? Или за Урал? Может быть, у вашей тети найдется еще немного денег, чтобы дать вам для начала?

– Хде?.. И хто мяня пустить?.. Опять бандюханы придуть, усе возьмуть. Не, лучшее тута, у Хермание, своя фярма открыть…

– Это уж конечно. Но учтите, на Западе большая конкуренция и слишком много всяких птицеферм, – заметил на полном серьезе Тилле и перешел к завершающим вопросам: не имели ли раньше проблем с органами безопасности и не хотите ли чего-нибудь добавить?

– Да ужа усе сказал. – Вася задрал руку и яростно начал чесать в подмышках.

Тилле засуетился, зашуршал бумагами:

– Все, закончили. Протокол возьмите у машинистки, а я должен уже идти. Как вам вообще нравится наша работа?.. – вдруг спросил он меня, когда Вася вышел. – Правда, неблагодарный и тяжкий труд?.. Следователи работают с вещами, а мы – только со словами. У следователей под рукой целый арсенал, начиная от обысков и кончая судмедэкспертизой, а у нас что?.. Диктофон и карандаш. Все. Дальше мы должны доказывать беженцу, что он – не верблюд…