Я - инопланетянин - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ахманов cтр.№ 38

Любопытный вывод! Особенно если припомнить, что катаклизм случился совсем недавно, в 2027 году!

Прокручивая в памяти увиденное, я попытался оценить величину участков и разобраться в закономерностях их расположения. Последнее не удалось – эти зоны, самых причудливых очертаний, были перемешаны хаотически, имели то плавные, то резкие обводы, вторгались друг в друга шипами и остриями или граничили почти по прямой. Что касается размера, то в среднем он составлял метров сто двадцать – сто пятьдесят с сорокапроцентным отклонением в обе стороны. В точности своих подсчетов я не сомневался: схема Лашта, поделенного на участки, сидела в моей памяти, как прочно вбитый гвоздь, а что до обработки данных, то тут я мог потягаться с любым не очень мощным компьютером.

Распад вуали, образование больших бассейнов, локальные зоны деструкции… Что бы это значило? Чувствуя, что информации недостаточно, я терялся в догадках. В этот момент я мог скорее отвергнуть ту или другую гипотезу, чем изобрести нечто толковое, оригинальное; хороводы из вешек, костей, обломков летательных аппаратов и развалин жилищ кружились в моей голове, но новых камешков в мозаику не добавлялось.

Божий гнев? Несмотря на абсурдность такого предположения, я рассмотрел его и отверг. Бог – лучший из всех канониров, он не бомбит по площадям, гнев его избирателен и падает на тех мерзавцев, что заслужили справедливую кару. В данном случае на талибов… Но при чем тут женщины и дети? Или совсем уж безгрешные овцы? Правильно, ни при чем, овцы из автоматов не палят, книг не жгут и школ не взрывают.

Планетарная бомба? Очень сомнительно. Принцип ее действия таков: ослабить межмолекулярные связи, после чего все сущее рассыплется в пыль, труху и прах. С одной стороны, очень похоже, если вспомнить про исчезновение гор, с другой – вот он, Лашт, где сохранились кости, утварь и развалины. Даже часть ковра… Явная неизотропность! Вывести валентные электроны из связанного состояния можно десятками способов, в том числе – энергетическим лучом, но, если удар наносится по обширной территории, результаты всюду будут одинаковы. Пустыня, да, но вполне доступная; никаких зон и эффектов деструкции, никаких пролонгированных последствий в виде вуали, бассейнов, рукавов… Нет, здесь не бомбу взорвали, здесь случилось что-то странное, связанное либо с талгами, либо с эоитом. Возможно, с тем и другим…

Гипотезу Макбрайта о субстанции вроде коллоида или взвеси, погруженной в поле, я не рассматривал, ибо такие соображения казались совсем уж наивными. Конечно, определенные реагенты можно удержать в силовых полях, но их обнаружит элементарный химический анализ, который проводили у границ Анклава неоднократно и всеми возможными методами. Кроме того, здесь не было энергетических полей, ни слабых, ни сильных, и, чтобы выяснить этот факт, я не нуждался в анализах и приборах – подобные вещи я ощущаю, даже находясь в несовершенном земном обличье.

Возможно, талги, братцы по разуму с седьмого неба? Выбираясь из лаштских руин, я снова и снова обдумывал это предположение, однако и здесь концы с концами не сходились. После трагедии с Ольгой я мало контактирую с талгами – да, собственно, о чем мне с ними разговаривать? Я обозначил свое присутствие на Земле, они сообщили, что обретаются в околоземном пространстве, и кончен дипломатический бал. Я – Наблюдатель, они – Наблюдатели, но цели наши разные: я в меру сил тружусь во благо жизни, а талги хоть не торопят смерть, но дожидаются ее с упорством вцепившихся в лакомый кусок бульдогов. Их право! А мое – следить, чтобы законы Равновесия не нарушались ни в едином пункте.

Талги этим не грешат – во всяком случае, явно. Активный народ, склонный к межзвездным миграциям, к неограниченной экспансии и полагающий, что чем их больше, чем многочисленнее их колонии, тем они сильнее. Но все случается как раз наоборот: колонии, окрепнув, вступают в конфликт с метрополией, целостность расы рушится в планетарных войнах, культурные связи слабеют, и наступает эпоха заката – или как минимум разъединения. Талги в этом еще убедятся… Молодая раса – тысячу лет назад в Галактике о них не слышали, а до трагедии Диниля не принимали всерьез.

Жадность талгов к благоустроенным мирам общеизвестна, и поэтому в текущий исторический период они находятся под подозрением. Но хоть они потенциальные агрессоры, однако не отличаются безрассудством и уважают чужую силу – особенно с тех пор, как познакомились с нашими Старейшими. Динильского урока им хватило… В общем, они не нарушают Равновесия, а только следят за избранным миром, облизываются и ждут. Тихо и упорно.

Ждут, следят, не нарушают… Но когда-то все происходит в первый раз, и потому не будем забывать о талгах.

С такими мыслями я выбрался к точке встречи за южной городской окраиной, собрав по дороге образцы и распихав их по контейнерам.

Меня ждали. Цинь Фэй была бледна, Сиад невозмутим, а Джеф сверх меры возбужден; казалось, еще немного, и он начнет подпрыгивать на месте. Сосредоточившись, я разобрался в ментальных волнах, что исходили от них: суданец, как обычно, сохранял спокойствие, Мак-брайт торжествовал, озаренный очередными идеями, от девушки тянуло печалью, ледяной и безысходной, словно могильная плита на зимнем кладбище. Я приблизился и, встав с ней рядом, послал энергетический импульс. Фэй вздрогнула, вскинула голову, повернулась ко мне; щеки ее порозовели, в темно-янтарных глазах мелькнуло и исчезло удивление.

– Что-нибудь нашли, дружище? – Макбрайт с любопытством уставился на меня.

– Ковер. Не молитвенный коврик, а часть напольного покрытия в мечети. Представьте, неистлевшее.

На сей раз Сиад выдавил пару слов, что подходили к случаю:

– Аллах сберег!

– Лучше бы он сберег людей, – пробормотала девушка и отвернулась.

Макбрайт иронически покосился на нее, потом спросил:

– Как общие впечатления, босс? Мне ковры не попадались, только камни, скелеты да проржавевшие сковородки. Юная леди и Дагаб видели ту же картину, так что новых сведений в принципе нет. На улицах – кости людей и животных, в домах – человеческие останки, и каждый будто бы при деле… Ни следа паники, все как с той китайской экспедицией. Знаете, условный рефлекс – если что-то случилось, выбраться наружу, покинуть дом, автомобиль… я наблюдал такое в Калифорнии… Но тут рефлекс не сработал. Эти горцы, кажется, ничего не заметили до самых последних мгновений. Все случилось быстро, очень быстро.

– Согласен с вашими выводами, – отозвался я и замолчал. Макбрайт смотрел на меня с вопросом, явно надеясь на продолжение, но мои собственные мысли были не для него и даже не для СЭБ. Пожалуй, я поделился бы ими с Аме Палом, с другом и единственным из людей, который, прозревая мою сущность, мог понять меня и поддержать. Но Аме Пал был мертв, и, представив это, я ощутил свое одиночество во всей его безмерности.

Ну, не будем унывать… Макбрайт дернул меня за рукав.

– Вы слушаете, что я говорю? Или спите?

– Прошу прощения, Джеф. Я задумался.

– Я тоже, но не сейчас, а в те часы, пока бродил в проклятых развалинах. И знаете, что пришло мне в голову? – Задрав подбородок, он бросил на меня торжествующий взгляд. – Мы неверно выбрали точку для приложения сил. Я говорю о всех этих поисках на пепелищах, осмотре костей, руин и ржавых железок, тогда как есть занятие поинтереснее. Исследовать факт, который мы обнаружили! Факт исключительной важности!