Заяц с янтарными глазами - читать онлайн книгу. Автор: Эдмунд де Вааль cтр.№ 57

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Заяц с янтарными глазами | Автор книги - Эдмунд де Вааль

Cтраница 57
читать онлайн книги бесплатно

На чешской границе — очередь из пешеходов и автомобилистов. По радио уже играют «Баденвейлер» и «Хофенфридбергер» — немецкие военные марши. Они перемежаются с лозунгами. Разбивают первые окна еврейских магазинов.

И в ту же самую первую ночь уличные звуки становятся криками во внутреннем дворе дома Эфрусси, отдающимися эхом от стен и от крыши. Вот уже чьи-то ноги топочут по лестнице — по тридцати трем низким ступенькам, ведущим в квартиру на втором этаже.

Чьи-то кулаки молотят в дверь, кто-то давит на звонок. Их восемь или десять человек — целая шайка в чем-то вроде формы: у некоторых нарукавники со свастиками, у некоторых — знакомые лица. Некоторые еще совсем мальчишки. Час ночи, но никто не спит, все одеты. Виктора, Эмми и Рудольфа заталкивают в библиотеку.

В ту, первую ночь они шныряют по всей квартире. Через двор летят крики: кто-то обнаружил салон с французскими мебельными гарнитурами, с фарфором. Кто-то смеется, обыскивая шкаф Эмми. Кто-то жмет на клавиши пианино, извлекая мотив. Другие роются в кабинете: выдвигают ящики, обшаривают письменные столы, сталкивают большие книги с подставки в углу. Они забираются в библиотеку — и сбивают глобусы с подставок. Эти судорожные попытки причинить беспокойство, сломать привычный порядок, перевернуть все вверх дном нельзя даже назвать грабежом: это скорее поигрывание мускулами, потрескивание костяшками, разминка. Люди в коридорах что-то выискивают, высматривают, подглядывают, пытаясь понять, что же здесь есть.

Они забирают из столовой серебряные подсвечники, поддерживаемые слегка захмелевшими фавнами, малахитовые фигурки животных с каминных полок, серебряные портсигары, деньги, перехваченные зажимом, из письменного стола в кабинете Виктора. Маленькие русские часы с розовой эмалью и золотом из гостиной. И большие часы из библиотеки — с золотым куполом на колоннах.

Они много лет ходили мимо этого дома, мельком видели лица в окнах, заглядывали во двор, когда привратник ненадолго распахивал ворота, пропуская фиакр. И вот теперь они внутри. Вот, значит, как живут евреи, вот как евреи тратят наши деньги: комнаты ломятся от всякого добра. То, что они сейчас взяли, — лишь сувениры, небольшое воздаяние. Это только начало.

Последняя дверь, до которой они доходят, ведет в гардеробную Эмми в углу — в комнату, где стоит витрина с нэцке. Незваные гости смахивают все с письменного стола, который Эмми использовала в качестве туалетного столика: маленькое зеркало, фарфор, серебряные шкатулки и цветы, которые присылают с лугов Кевечеша, а Анна потом собирает в букет и ставит в вазу. Стол вытаскивают в коридор.

Эмми, Виктора и Рудольфа ставят к стене, и трое нацистов поднимают стол и с грохотом перекидывают его через перила, и вскоре слышно, как дерево с позолотой и маркетри вдребезги разбивается о плиты двора.

Казалось, этот стол — свадебный подарок от Жюля и Фанни, присланный из Парижа, — летел очень долго. Звуки рикошетом отскакивают от стеклянной крыши. Из расколовшихся ящиков высыпаются письма.

Значит, вы — инородцы, сволочи — себя считаете нашими хозяевами, да? В следующий раз отсюда вы сами вылетите, вонючие сволочи, вонючие евреи.

Это неорганизованная, несанкционированная «арианизация». Никакой санкции и не требуется.

Грохот ломаемых вещей — награда за долгое ожидание. Эта ночь полна таких наград. О ней давно уже мечтали. Эту ночь предвкушали давным-давно — когда деды рассказывали внукам сказку о том, как однажды ночью всем евреям наконец придется держать ответ за все, что они натворили, придется отдать все, что они награбили, отняли у бедняков. О том, как все улицы очистят, как во всех темных местах засияет свет. Потому что они рассказывали о грязи, о том, что имперский город запачкали евреи, явившиеся сюда из своих зловонных хибар, о том, что они захватили все, что раньше было нашим.

По всей Вене взламывают двери, и дети прячутся за родителей, под кровати, в шкафы — куда угодно, лишь бы укрыться от шума и не слышать, как арестовывают, бьют и заталкивают в грузовики отцов и братьев, как оскорбляют матерей и сестер. И по всей Вене люди завладевают тем, что должно принадлежать им, что принадлежит им по праву.

Невозможно не просто уснуть. Невозможно пойти спать. Когда эти люди уходят, когда эти молодые мужчины и мальчики наконец уходят, они говорят, что еще вернутся, — и совершенно ясно, что они сдержат слово. На Эмми было жемчужное ожерелье — они снимают его. Забирают ее кольца. Кто-то останавливается и смачно сплевывает под ноги хозяевам дома. А потом они с топотом сбегают по лестнице, их крики долетают со двора. Один подбегает пнуть обломок стола, и вот они уже выходят через ворота на Ринг, унося большие часы, в последний раз сверкнувшие под сукном шинели.

Снегопад.

На рассвете серого воскресного утра 13 марта — дня, на который был назначен плебисцит для голосования за свободную, германскую, независимую, социалистическую, христианскую и объединенную Австрию, жители соседних домов, стоя на четвереньках, скребут и чистят улицы Вены. Туда согнали детей и взрослых, ортодоксов и радикалов, набожных и либералов, стариков, знавших чуть ли не наизусть их поэта Гёте и веривших в Bildung. Там оказались и учитель-скрипач и его мать, и владелец газетного киоска на Ринге. Их окружили эсэсовцы, гестаповцы и члены НСДАП, полицейские и те люди, бок о бок с которыми они жили много лет. Над ними издеваются, в них плюют, на них кричат, их бьют до синяков. Их заставляют соскребать остатки лозунгов, призывавших к проведению плебисцита, заставляют чистить Вену, приводить Вену в состояние готовности. Мы благодарим нашего фюрера. Он обеспечил евреев работой.

На одной фотографии молодой человек в блестящей куртке надзирает за пожилыми женщинами, стоящими на коленях в мыльной воде. Он закатал штанины повыше, чтобы не замочить. Очень наглядная иллюстрация того, что есть грязное, а что есть чистое.

Дом оправляется от вторжения. И в то утро, пока мои прабабушка и прадедушка в молчании сидят в библиотеке, Анна подбирает с пола фотографии, сметает осколки фарфора и маркетри, поправляет перекошенные картины, пытается вычистить ковры, пытается закрыть распахнутую силой дверь.

Весь день эскадрильи люфтваффе кружат над Веной. Виктор и Эмми не знают, что им делать. Они не знают, куда бежать: в то воскресное утро германские войска переходят границу, и их встречают цветами. Рассказывают, будто Гитлер возвращается домой, чтобы посетить могилу матери.

Весь день производятся аресты: забирают тех, кто поддерживал другие политические партии, видных журналистов, финансистов, чиновников, евреев. Шушниг помещен в одиночную камеру. Вечером по городу проходит факельное шествие, возглавляемое НСДАП. Из баров долетает слитный гул: Deutschland, Deutschland über alles. На то, чтобы добраться из Линца в Вену, у Гитлера уходит шесть часов: мешают восторженные толпы.

В понедельник, 14 марта, приезжает Гитлер. «До того, как на Вену легли вечерние тени, когда стих ветер и множество флагов умолкло и застыло в праздничном ожидании, этот великий час наступил: вождь воссоединившегося германского народа вступил в столицу Остмарка».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию