На руинах - читать онлайн книгу. Автор: Галина Тер-Микаэлян cтр.№ 51

«Неплохо я придумал, иногда, когда сложишь все воедино и сосредоточишься, в голову приходят удачные мысли, — думал Женя. — Прав был старик Кант — высшим условием рассудка является единство нашего сознания».

До совхоза он добрался быстро — в одном из тбилисских гаражей стояла синяя «Волга», специально предназначенная для его поездок. Аслан, отец Анвара, узнав о предложении Самсонова, довольно кивнул, и глаза его вспыхнули хищной радостью.

— Мы сами соберем столько воды, сколько надо, посторонняя помощь нам не нужна, — сурово проговорил он, — но нужен еще один договор.

— Расценки ставим те же? — Рамазан, муж Гюли, вопросительно взглянул на тестя. — За сверхурочную работу следовало бы увеличить.

— Те же, — отрезал Женя, — но ежемесячно будут выплачиваться премиальные. Если вы согласны с условиями, договор можем составить прямо сейчас. Если нет, мы пригласим рабочих со стороны.

— Посторонних мы в совхоз не пустим, — резко возразил Аслан, — какой процент премии вы будете платить?

Для вида Женя немного поспорил, но в итоге остался доволен — они согласились на сумму, значительно меньшую, чем Самсонов готов был им заплатить. После подписания договора он попросил проводить его к Рустэму Гаджиеву. Мужчины переглянулись, внезапно наступило тяжелое молчание.

— Дедушка сказал, что дела кооператива его не касаются, — робко заметила Гюля, — ему нужно только, чтобы мы аккуратно вносили деньги на общественные нужды, и мы…

— Это по личному вопросу, — прервал ее Женя, — проводи меня к нему, будь добра. Уже темно, я сам не найду дороги. Он у себя в правлении?

— Уже поздно, дедушка, наверное, дома.

Гюля посмотрела на отца, потом на мужа — они пожали плечами.

— Хорошо, пойдем.

Дверь открыла Лейла, четвертая жена Рустэма Гаджиева. Робко поздоровавшись с гостем, она провела его к мужу, который работал за письменным столом, и вышла.

В последнее время с головой Рустэма творилось что-то странное — он начинал писать и никак не мог собраться с мыслями, в разговоре внезапно умолкал и не в состоянии был подобрать нужное слово, а иногда говорил вообще не то или напрочь забывал имя собеседника. Поэтому он начал избегать людей — отважный Рустэм Гаджиев, ставший легендой за свою храбрость и умение презреть любую опасность, больше всего на свете боялся показаться окружающим смешным и нелепым. Сурово посмотрев на смущенно мнущегося молодого человека, он напрягся, пытаясь вспомнить, кто это, и спросил:

— И о чем… ты хотел со мной поговорить?

— Дядя Сережа и ваша дочь просили передать вам привет, они спрашивают, как ваше здоровье.

— A-а! Ну…передай им… я в порядке. Все?

— Все, до свидания, — и с облегчением вздохнув, Женя выскочил из комнаты.

Когда через три дня, закончив все дела, он вернулся в Ленинград, отец и только что вернувшийся из Москвы дядя были дома. Сергей выглядел усталым, возле губ его пролегли глубокие морщины.

— Ну, что? — спросил он, обнимая племянника. — Как Рустэм?

Женя беспомощно оглянулся на отца и вздернул плечи.

— Что Рустэм? Я сообщил ему, а он… Дядя Сережа, ты извини, я знаю, что тебе больно это слышать, но мне кажется, старик совсем тронулся — начал кричать, что вы с тетей Халидой сами во всем виноваты, и он не желает ничего знать. Полный маразм, короче.

Сергей тяжело вздохнул.

— Ладно, не желает, так не желает. Главное, что ему сообщили, а дальше его дело. Ладно, я пойду к себе, мне надо поработать. Завтра вечером возвращаюсь в Москву.

Он вышел, а расстроенный Петр Эрнестович ласково сказал сыну:

— Не переживай, что поделаешь. Иди к себе, сынок, отдохни.

— Некогда отдыхать, папа, мне надо дописать главу.

Запершись у себя в комнате, Женя включил яркую настольную лампу, достал припасенный заранее бланк сертификата и начал тщательно и аккуратно делать работу, давно ставшую для него привычной — подделывать подписи отца и дяди.

Пока Халида находилась в клинике, Сергей метался между Москвой и Ленинградом. Петр Эрнестович, выбрав время, тоже решил навестить невестку и спросил у сына:

— Не хочешь вместе со мной съездить в Москву — проведать Халиду? И Лузгиных нужно повидать, поддержать немного — представляю, как бедным ребятам сейчас тяжело.

Женя отказался.

— У меня сейчас такая напряженка с диссертацией, папа, что никак не выбраться, чуть позже съезжу к ним один.

— Ну, как знаешь.

Видеть убитых горем Тимура и Лизу для Жени было выше сил, а при одной мысли, что ему придется зайти к Халиде, которая все еще находилась в клинике, внутренности наливались ледяным холодом. Поэтому в середине марта, когда ему все же пришлось отправиться в Москву, чтобы передать готовые сертификаты и договор Алексею Тихомирову, он скрыл от отца свою поездку, объяснив отлучку «личной жизнью».

В начале седьмого утра, сойдя с поезда на Ленинградском вокзале, Женя из автомата позвонил в гостиницу, где остановился Тихомиров.

— Это Муромцев, извините, что звоню в такой час — только с поезда. Могу я сейчас к вам подъехать?

— Да, конечно же, буду ждать.

Женя приехал спустя сорок минут и, войдя в номер, вновь извинился:

— Простите, что побеспокоил вас в такую рань, вы еще спали, наверное? Просто хочу сегодня же самолетом вернуться в Ленинград — приходится много заниматься, не успеваю.

— Что вы, что вы, садитесь, — говорил Алексей, усаживая гостя, — а я привык рано вставать — всю жизнь на работу к семи было приходить. Сейчас позавтракаете — я из буфета бутербродов и чаю два стакана принес. Здесь, знаете, интересно как — всю ночь кафе работает, и поднос они дают, чтобы в номер можно было отнести.

— Что вы, я не голоден, — вежливо отказался Женя.

— Как же это «не голоден», если прямо с поезда? Вы в каком институте учитесь?

— Я окончил университет, сейчас в аспирантуре. До защиты диссертации всего год, приходится вертеться.

Алексей не очень хорошо представлял себе, чем занимаются в аспирантуре, но во взгляде его мелькнуло уважение.

— Вон как! А у меня брат младший закончил на инженера, сейчас со мной работает. Да вы ешьте, не стесняйтесь.

Немного подумав, Женя откусил кусочек бутерброда.

— Когда вы будете в Париже? — спросил он.

— Завтра днем выезжаю, мне Самсонов билет заказал, — со вздохом ответил Алексей, — а уж когда доберусь, тогда доберусь. Никогда по заграницам не ездил, да и не поехал бы, но начальство велело — не поспоришь.

— Вы никогда не бывали заграницей? — Женя был поражен.

Прежде он встречался с Тихомировым лишь однажды — когда приехал к Самсонову сообщить о подписания договора с кооперативом Аслана Гаджиева. Босс тогда пришел в хорошее настроение, посоветовал ему немного расслабиться и отправил к Тихомирову. Комбинат, где, помимо прочих развлечений, массажистки оказывали клиентам особого рода услуги, привел Женю в восторг. Самого Тихомирова он видел лишь мельком, и тот показался ему деловым и весьма респектабельным бизнесменом. Теперь же напротив него сидел простой, застенчивый и, судя по манере говорить, не очень образованный человек.